Впервые с начала разговора я посмотрел на собеседницу.

– Венец породил Зеркала?

– Вряд ли. Скорее, вызвал настолько масштабные изменения в миропорядке, что Сумрак был вынужден подстраиваться. Это к вопросу о том, что Абсолютные волшебники не способны поколебать равновесие. Однако я о другом: представь, что в мире появился еще один свинцовый брусок. И теперь лишь вопрос времени, когда его бросят на весы.

– Тебе стоит поговорить с Джованни. У него схожая теория «Грядущих Перемен».

– Не-ет, – промурчала волшебница, – Джованни смотрит на ситуацию глазами объекта, а не субъекта. Его интересует, как выжить в новом мире и какую выгоду можно извлечь. Он даже не помышляет о том, чтобы встать у руля, самому выбрать чашу весов. Но ты не Джованни. Поэтому мне интересно, какой путь избрал бы пока-еще-Темный-маг Юрий, будь выбор в его власти?

Я покосился на задорную любопытную мордашку с едва заметной россыпью веснушек.

– Полагаю, пока-еще-темный-маг Юрий просто уничтожил бы брусок.

* * *

– Не смоет? – Я присел на корточки и зачерпнул горсть мягкого, похожего на муку песка. Желание скинуть туфли и пройтись по нему босиком стало почти непреодолимым.

– Пока не смыло, – туманно ответил Джованни.

Преодолев искушение, я отряхнул ладони, взбежал на крыльцо, наполнил высокий бокал водой и бросил в нее пару кубиков льда. Полоска пляжа, отделявшего виллу от моря, была совсем узкой – метров двадцать от силы. Соседние постройки отползли от кромки прибоя куда дальше.

Впрочем, нанятые Джованни архитекторы руководствовались иными соображениями. Выбранное место усиливало пронизывающие дом заклинания. Даже не предпринимая активных магических действий, я ощущал постоянное давление, слабое, но весьма раздражающее.

Пропитанные магией камни блокировали не только попытки открыть портал. Подняться или выйти из Сумрака казалось здесь непосильной задачей, а простейшие световые заклятья выкачивали столько энергии, что никакому Мареву Трансильвании не снилось. Во всяком случае, единственная попытка проверить надежность инквизиторских барьеров отняла столько сил, что я зарекся продолжать эксперименты.

– Давит, да? – В голосе Джованни проскользнули нотки довольства. – Держи.

Я поймал ромбовидный амулет со скругленными углами, накинул на шею платиновую цепочку. Несколько секунд ничего не происходило, потом я ощутил легкий зуд и жжение в ладонях и подошвах. Зачесались глаза. Неприятные ощущения продолжались примерно минуту, затем исчезли. Вместе с ними пропало и давление.

– Полегчало? – участливо поинтересовался Джованни. – Амулету нужно время, чтобы настроиться на владельца. Это своего рода ключ к местным охранным системам. За пределами виллы его лучше снимать. Он с местными заклинаниями в симбиозе, без них начинает чудить. Учти, помехи блокируются не полностью. Чтобы выйти в Сумрак, придется попотеть. И портал отсюда не открыть, что с амулетом, что без. Да, если что случится, применяй заклинания попроще. В теории амулет позволяет использовать высшую магию, но на практике бывают… э… побочные эффекты. Не слишком приятные для обеих сторон конфликта.

– Думал, ты держишь это место в тайне. – Я спрятал амулет под рубашку.

Джованни кивнул:

– Держу. Но что знает один – знают двое, а что знают двое – знает и свинья. Увы, по нашим правилам я не могу лепить карающий огонь на всякого в целях сохранения собственной приватности. А вилла записана на мое имя, хоть и стоит на балансе Инквизиции. Хуже бюрократии только бухгалтерия.

– Понятно. – Я сделал последний глоток, отставил пустой стакан. – Много осталось?

– К полуночи пригонят последнюю партию.

– Думаешь, разумно собирать меченых в одном месте? В каком-то смысле ты сделал за Манфреду его работу, осталось забрать сложенные в одну корзину яйца.

Джованни криво улыбнулся.

– Знаешь, Юра, любой паранойе есть предел. Если шайке Манфреду по силам пробиться на эту виллу, нейтрализовать охрану и вывезти меченых, то нам остается только лечь, сложить лапки и помереть.

– И сколько ты собираешься их здесь держать?

– Пока не поймем, что их объединяет и почему они оказались в списке Манфреду.

– Подвижки есть?

– Ничего определенного. Но я проконсультировался с несколькими специалистами, они должны подъехать на неделе. Марина тоже будет. Возможно, и Гесер освятит нас своим присутствием.

– Как насчет Абсолютной девочки? – Я спросил в шутку, но неожиданно Джованни со скорбным видом покачал головой.

– Родители ответили категорическим отказом. Жаль, я возлагал определенные надежды.

После таких слов желание продолжать расспросы пропало. Если Темный не гнушается просить помощи у Светлых, значит, дело и впрямь дрянь. И вовсе не потому, что без них загадку не удастся решить. Удастся – своих профессионалов хватает. Подобные просьбы означают одно: Джованни спешит. Причем спешит настолько, что хватается за любую возможность ускорить процесс.

Невольно вспомнились слова Меган о блуждающем по миру бруске, который грозит нарушить сложившееся равновесие. Интересно, они пришли к такому умозаключению разными тропами или эта мысль – продукт совместных исследований и размышлений?

Мне казалось, страхи Джованни основаны больше на личных догадках, нежели на сокровенных знаниях Инквизиции. А уж личными догадками он со Светлыми точно бы делиться не стал. Во всяком случае, без крайней необходимости.

В комнате звучно брякнула крышка. Из окна потянуло густым запахом солянки. Евгения Марковна неспроста оккупировала кухню, пришло время потчевать собранных по миру гостей сытным северным ужином. По приказу Джованни меченых сразу перевели на самообслуживание; нянчиться с оравой собственноручно Инквизиция не собиралась. К ароматам солянки добавился запах жареного мяса – во внутреннем дворике кто-то раскочегарил гриль.

– С утра придется в город, – обреченно сказал Джованни. – Чую, за ночь все сожрут.

– Пошли кого-нибудь из своих, – предложил я.

– Не выйдет. – Инквизитор печально вздохнул. – Мои ребята сильные, смелые и преданные идее, но подпускать их к продуктам ближе, чем на милю, не стоит. Как и Меган.

– Пусть реморализуют продавца и прикажут отобрать лучшие продукты.

Джованни посмотрел на меня с видимым сожалением. Как на доброго, милого, но придурковатого приятеля.

– Юра, – проникновенно пояснил он, – если бы продавцы разбирались в товаре на должном уровне, они бы не на базаре стояли, а работали шефами в ресторанах.

* * *

Утро не принесло прохлады. Столбик термометра показывал тридцать два, предвещая к обеду сорокаградусную жару. Я спустился по крутой винтовой лестнице. Полюбовался на полдюжины меченых, обосновавшихся в гостиной. Спальных мест на кроватях и кушетках не хватало, и многие лежали прямо на полу, в заботливо завезенных кем-то из Инквизиторов спальниках. Ни дать ни взять колония мотыльков в период окукливания.