– В Мексике вас было шестеро, – напомнил я. – И сильно нам это помогло? Нет, милая, если создатель того портала предстанет во плоти, ты даже пискнуть не успеешь.

– И все-таки я рискну, – все так же насмешливо проговорила Меган. – Если хочешь, уходи. Мне нужно двадцать минут, чтобы настроить обратный портал. Я позвоню, когда соберу достаточно энергии.

По-прежнему глядя на волшебницу, я набрал номер Джованни.

– Меган собирается прихватить меченую с собой. Назови место.

Инквизитор неожиданно грязно выругался.

– Дай ей телефон!

Я протянул трубку. Меган приняла ее совершенно спокойно, отвернулась к стене, и между нами повисла непроницаемая завеса тишины. Безмолвная беседа продолжалась не больше минуты, затем Инквизиторша вернула телефон мне. Одновременно пропал барьер.

– Двадцать минут, – повторила она. – Хочешь – оставайся, хочешь – пойди погуляй.

Я едва удержался, чтобы не залепить волшебнице пощечину. В такие моменты я ненавидел Светлых всеми силами души. Убедить их невозможно, привести в чувство – тоже. Вчера она знать не знала Евгению Марковну, сегодня готовилась рисковать ради нее своей шкурой. И ведь случись что, Меган просто сотрут в порошок. Не помогут ни апломб, ни инквизиторский арсенал, ни души прекрасные порывы. А хозяйку квартиры все равно заберут, и никак она этому не помешает. Дура. Старая Светлая дура. А ведь еще из лучших. Я развернулся и молча вышел из квартиры.

Меган позвонила через полчаса.

– Готово, – буднично сообщила она.

Как выяснилось, Евгения Марковна тоже времени зря не теряла. Рядом с порталом стояли две плотно набитые сумки, а хозяйка квартиры примеряла у зеркала кофточки. Что бы ни внушила ей Меган, она определенно рассматривала поездку как возможность отдохнуть. Светлые в своем репертуаре. Даже когда промывают мозги, подсовывают сладкую ложь вместо горькой правды. А то, не дай Бог, на голове подопечного появится лишний седой волосок.

– Куда ведет портал?

– В Сардинию. Там у Инквизиции схрон, совсем новый. Строительством руководил лично Джованни. Я знаю о нем только потому, что помогала рассчитывать место. Вряд ли Манфреду слышал об этом схроне, тем более о его точном местоположении.

Я пожал плечами. Идея с эвакуацией не казалась такой уж удачной, но обсуждать ее с Меган не имело смысла. Решение принимал Джованни, если и высказывать замечания, то ему.

* * *

Портал у волшебницы получился скромный. Собственных силенок ей не хватило, пришлось использовать костыли в виде инквизиторских артефактов. К сожалению, костыли – вещь сугубо функциональная, комфорт обеспечить не призванная. В итоге, согнувшись в три погибели, я кое-как протиснулся в узкую мерцающую воронку и очутился на пологом склоне.

Пылало жаркое солнце Средиземноморья. Влажный ветер трепал кроны небольших деревьев. Шуршала невысокая густая трава. Выше по склону изумрудный ковер разрывали каменистые проплешины. Вершина и вовсе лысела, лишь кое-где горбились низкие кряжистые деревца. Венчало холм нагромождение валунов всех возможных форм и размеров.

Евгения Марковна выбралась следом. Оступилась, ойкнула – я едва успел поддержать ее за локоть. Сумок беглянка поневоле так и не выпустила. Меган вышла последней. Деловито огляделась, махнула в сторону вершины.

– Нам на ту сторону. Пешком – минут сорок. Чем ближе к схрону, тем труднее открыть портал. А рядом с ним вообще невозможно. Насколько я помню, Джованни уделил этому особое внимание.

Лицо Евгении Марковны приняло мученическое выражение. Уголки губ опустились, брови собрались домиком. Она по-прежнему пребывала в состоянии легкой прострации, которое не мешало ей, однако, страдать.

– Давайте я помогу. – Меган подхватила одну из сумок. Она что, уязвить меня хочет?

Я взял вторую, взвесил в руке. Золотые слитки в ней, что ли? Или Большая советская энциклопедия в тридцати томах? Интересно, что внушила ей Меган, раз беглянка решила столь основательно подготовиться к поездке? И главное, когда? Я отсутствовал не более получаса, собрать за такое время две увесистые сумки задача для женщины непосильная.

– Я думала, вы, Темные, не помогаете забесплатно, – насмешливо сказала Меган.

– Разумеется, – в тон волшебнице подтвердил я. – Но в данной ситуации мне комфортнее нести сумку самому, чем смотреть, как корячитесь вы.

– Я поражена. Неужели мы стали свидетелями небывалого феномена? Муки совести у Темного! Муки, побуждающие его безвозмездно совершить благой поступок.

Я усмехнулся.

– Все-таки у вас, Светлых, какие-то комплексы. Вместо того чтобы принять помощь и порадоваться, что даже такой безнадежный человек, как я, предложил ее, вы обязательно должны сделать ехидное замечание. Ведь не может же Темный поступить так, как поступил бы на его месте Светлый. Всегда надо подчеркнуть разницу.

– Но она действительно есть. – В голосе Меган послышались нотки любопытства. – Кстати, давно хотела спросить: тебе нравится быть Темным?

Я закинул сумку на плечо и пошел к вершине холма. Меган последовала за мной. Евгения Марковна, с раздутой до безобразия дамской сумочкой, замыкала шествие.

– Помню, лет пять назад один новообращенный Светлый задал мне вопрос: чем Темные отличаются от Светлых?

– И что ты ответил?

– Посоветовал заняться самоанализом.

Меган фыркнула.

– В твоем репертуаре. И как это связано с моим вопросом?

Я покосился на волшебницу.

– Тебе не двадцать пять, чтобы заниматься философскими изысканиями на тему различий между Светом и Тьмой. И задаваться вопросом: хорошо ли быть Темным? Мы – те, кто мы есть. Я не выбирал, становиться мне Иным или нет. Я не выбирал, рождаться мне магом, ведьмаком или вампиром. Я не выбирал Тьму или Свет.

В глазах Меган вновь промелькнуло любопытство.

– А если бы выбирал? Кем родиться, кем расти, кем стать?

– История не имеет сослагательного наклонения. – Разговор начал меня раздражать.

– Ну, хорошо, – не сдавалась Меган. – Не тогда – сейчас. Представь, что ты мог бы сознательно выбрать сторону.

– Я думал, это прерогатива Великих.

– Допустим, у меня есть одна порция волшебного инквизиторского эликсира. И я готова потратить ее, буде у тебя такое желание. Ты согласился бы расстаться с прошлым ради будущего?

– Ты считаешь, что будущее за Светом?

– А ты думаешь, за Тьмой?

– Я думаю, Свет и Тьма бросили на весы все, что могли. И последние две тысячи лет мы наблюдаем исключительно возню в песочнице, не способную поколебать равновесие. Даже Мерлин с его экспериментами не нарушил статус-кво.

– Как сказать, – загадочно улыбнулась Меган. – К примеру, ты знал, что до появления Венца Творения не было зафиксировано ни одного Зеркала?