которые намного лучше меня помогут вам…

Казалось, Михаэль был готов в подобному аргументу, поэтому быстренько парировал:

— Я бы не хотел, чтобы это были мои родственники. Лукас не станет мне помогать, а кузины, боюсь, не смогут сохранить это в тайне до самого торжества, поэтому я могу положиться только на вас, мисс!

Анита поняла, что ее контраргументы закончились, поэтому ей ничего не оставалось, как смиренно и побежденно согласиться. Михаэль внутренне ликовал. Их отношения, безусловно, сдвигаются с мертвой точки!

Через пару часов он привел Аниту в просторный гостевой домик, утопающий в зелени деревьев посреди шикарного сада. В этом доме было несколько комнат и широкая светлая гостиная, посреди которой стояло блестящее и новехонькое фортепиано. Анита еще никогда не видела так близко этот инструмент. Когда же Михаэль сел и мастерски заиграл, ей захватило дух.

Руки юноши порхали над клавишами, как бабочки над цветами. Мелодия была величественной и сильной, а потом резко перерастала в нежную и кроткую, заставляя душу наполняться то могуществом, то смирением. Анита была под впечатлением.

Невольно ей вспомнилась другая музыка — невероятная небесная музыка ее прошлого. Индейская флейта, смуглое лицо юноши, поющего небу со слезами на глазах, длинные волосы которого красиво развеваются на ветру… Четан! О нет! Ее сердце, как кинжалом, пронзила боль, от которой она немного согнулась, схватившись за горло. Михаэль ничего не видел, потому что был занят игрой, а Анита проживала минуты жесточайшей внутренней борьбы.

«Четан! Я устала от тебя! Ты причиняешь мне боль, оставь меня в покое! Не хочу, не хочу помнить о тебе! Не хочу, не хочу прощать тебя!!! — сильное внутреннее ожесточение вдруг вырвалось наружу, — Я больше не люблю твою музыку! Я ненавижу твой народ и тебя, потому что вы лжецы, дикари и убийцы!!!»

Где-то в глубине совесть тщетно умоляла оставить эту страшную демоническую ненависть и простить их всех раз и навсегда, но Анита не могла. Слишком много боли! Слишком много разочарования! Ей казалось, что если бы она встретила Четана прямо сейчас, то в гневе высказала бы ему все, что накопилось в ее душе, даже если бы он ничего не понял!

— Я забуду тебя, — гневно прошептала Анита, — ты не существуешь для меня!

Эти слова произвели какой-то странный эффект, и ей стало легче. Вместо этого пришел цинизм и нехорошее хладнокровие. Она вытерла непрошенную слезу и с каким-то вызовом посмотрела в играющего Михаэля. «Вот не менее красивый юноша! И не менее талантливый, чем ты, Четан! Оставь меня в покое, слышишь?!» С этой мыслью она повыше вздернула подбородок. Совесть взмолилась: «Анита! Ты становишься на опасную дорожку! Непрощение и ненависть потом бумерангом ударять по тебе самой! Твои родители ужаснулись бы от этого твоего состояния…»

«Моих родителей убил Четан и его друзья-дикари! Я позволила его обману украсть мое сердце, но вытравить теперь эту ложь я могу только так!»

Совесть притихла, а Михаэль перестал играть. Когда он повернулся к Аните, то с удивлением увидел, что она смотрит прямо на него и не отводит взгляда, как она делала это раньше. Он возликовал! Она начинает принимать его!!!

Через несколько минут он обрадовался еще больше, когда Анита не отказалась от его предложения посидеть в беседке в саду и немого поболтать. Они присели рядом на лавочке, а Михаэль дивился переменам, так резко произошедшим в девушке за такой короткий срок. Несмотря на то, что Анита выглядела спокойной, в ее глазах появился какой-то пугающий лихорадочный огонек. Михаэль спросил ее впечатления о музыке. Она ответила, что ей очень понравилось. Он задал ей еще несколько отвлеченных вопросов, а потом решился сказать заветные слова, которые уже не раз репетировал в своем разуме.

— Мисс Хоффман, я давно хотел сказать вам, что вы просто удивительная! Я был восхищен вами с первого же момента закомства. Позвольте мне ухаживать за вами…

После этих слов он попытался положить свою ладонь на ее руку, но Анита вздрогнула и тут же отдернула ее. Она резко вскочила на ноги, а Михаэль понял, что немного поспешил. Он сам себя обругал, а потом тоже поднялся на ноги и начал трепетно извиняться:

— Мисс, простите меня! Я был не прав! Прошу не гневайтесь! Вы действительно мне очень нравитесь! Я… я мечтаю быть хотя бы вашим другом!..

Анита, стоявшая к нему спиной, чувствовала, что ее раздирают противоречивые чувства. Прикосновение Михаэля было ей неприятно, но какое-то ожесточенное упрямство, родившееся в душе из-за гнева на Четана, заставляло ее всё-таки рассматривать предложение молодого человека.

— Хорошо, — наконец произнесла она, повернувшись к нему лицом и посмотрев на него немного неуместным холодным взглядом, — я согласна дружить с вами. Но от прикосновений прошу вас воздержаться!

Михаэль несколько мгновений переваривал ее слова, а потом, обрадовавшись хотя бы этому, кивнул.

— Конечно, мисс, конечно! Простите мою дерзость! Я очень рад стать вашим другом…

После его слов Анита молча развернулась и быстро пошла в сторону дома. Михаэль глядел ей вслед и удивлялся. Она такая необычная и загадочная! Ее поведение можно было назвать очень странным: словами соглашается, а лицо холодно, как лед. Впрочем, в этом и есть ее очарование!

Как только девушка исчезла за деревьями, сзади послышался громкий хруст веток. Михаэль резко обернулся. Увидев грузного усатого мужчину черном щегольском костюме, Михаэль удивленно воскликнул:

— Дядя Джон! Как вы здесь оказались?!!

Мужчина расплылся в улыбке и заговорщически подмигнул:

— Ай да малец! Ай да ухажер! Не ожидал от тебя такой прыти! Но девчонка хороша! Кто она такая?

Михаэль немного растерялся от всех этих вопросов. Ему стало неловко, что дядя был свидетелем его признания.

— Эту девушку зовут Анита Хоффман, она здесь на попечении бабули Флоранс… Дядя, прошу, не говори никому о том, что видел. Я… я сам скажу, когда придет время…

Мужчина захохотал, похлопывая смущенного племянника по плечу.

— Конечно, племянничек! Конечно! Считай меня хранителем твоих сердечных тайн!

Михаэль вымученно улыбнулся и решил перевести тему:

— Дядя, почему ты здесь? Ты снова на задании?

Мужчина посерьезнел и немного прокашлялся. Он сцепил ладони за спиною и начал прохаживаться вдоль тропинки, всем своим видом создавая впечатление серьезной задумчивости.

— Да, Михаэль, у меня невероятно особенное задание! — он вскинул вверх указательный палец и замер на месте, чтобы подчеркнуть всю глубину слова «особенное», — очень особенное задание! Наше правительство поручило мне заняться серьезным вопросом взятия в заложники двух генералов — Пейсти Фримана и Джо Айка Белого. Племя команчей — а оно очень многочисленно и очень агрессивно — хитростью заманило в ловушку