волосах! Он был дик и очень привлекателен одновременно! Настоящий дикий волк! Настоящее дитя природы!

София забыла обо всем на свете. Индеец в ее глазах был не совсем человеком. Наслушавшись предвзятых толков и лживых сказок, она искренне считала дикарей разновидностями диких животных. Но, в отличие от большинства людей, она имела большую любовь к дикой природе. Ее тайной мечтой было приручить волка. Вот почему она без страха ласкала огромных псов, часами проводила в седле и взахлеб читала всевозможные истории об охоте и обитателях дикой природы. Ее хрупкое женственное телосложение никак не вязалось с ее ярким внутренним миром.

Именно поэтому этот потрясающий индеец покорил ее воображение с первого взгляда. Это просто большой очеловеченный волк, дикий и грозный, но… возможно ли его приручить?

Тут взгляд Софии упал на его руки, и она поняла, что его запястья крепко связаны. Ее сердце защемило. Однажды она спасла щенка, которого жестоко избивал хозяин. Она со слезами ринулась на его защиту и освободила малыша, отдав злому и бессовестному человеку все свои карманные деньги. Ее сердце обливалось кровью от жалости к щенку. И сейчас она тоже испытала подобное чувство. Бедный дикарь! Что же ждет его? Надеюсь, ему не причинят вреда? Ему не место здесь! Он должен быть на свободе, в прерии!

Марианна грубовато толкнула Софию, возвращая ее к реальности. Девушка, наконец-то, оторвалась от стены и поняла, что ее лицо залито слезами. Она и сама не заметила, что так сильно прониклась сочувствием к этим необычным существам.

— Пойдем скорее, — тревожно зашептала Марианна, — кто-то идет сюда! Нам надо уходить!

София тоже испугалась, и сестры поспешили прочь от конюшни.

Уже в своей комнате, лежа на большой мягкой кровати, София погрузилась в волнительные воспоминания. Перед глазами ярко и отчетливо стоял необычайный облик молодого индейца, и девушка чувствовала, что теперь ей не будет покоя. Подобные случаи уже были в ее жизни. Как-то раз она просто «заболела» мечтою иметь породистого черного скакуна, на котором ей посчастливилось прокатиться на богатой ферме старых друзей. Она не могла нормально спать и есть: так сильно это влечение к прекрасному величественному животному заполнило ее душу. Тогда ей помог брат. Он купил этого скакуна за баснословные деньги, и сердце Софии успокоилось. На ее счету было несколько прирученных лисиц и бесчисленное количество собак и кошек. Она получала огромное удовольствие от возни с животными и даже досконально изучила несколько медицинских книг, став достаточно хорошим ветеринаром-любителем.

То, что ее душа «заболела» теперь этим индейцем, Софию ничуть не удивило. Он просто не менее прекрасен, чем ее черный конь. Как бы ей хотелось познакомиться с ним поближе! Может ли он полноценно разговаривать и понимать? София не раз слышала, что индейцы очень примитивны и живут, в основном, низменными инстинктами. Возможно ли установить с ними контакт? Животные очень хорошо реагируют, когда их начинают прикармливать, а потом ласкают, проявляют нежность. Зверь должен убедиться, что от человека не исходит агрессия, и тогда даже дикое существо способно стать верным другом. О, как ей хочется попробовать подружиться с этим диким прекрасным созданием! От него так веет красотой природы! София села на кровати, чувствуя, что сильное неудовлетворенное желание начинает терзать ее душу. Она должна попытаться во что бы то ни стало!

На следующее утро она уже без Марианны стояла позади конюшни, собираясь снова понаблюдать за пленниками. В этот момент к ним через дверь вошел один из охранников и бесцеремонно бросил прямо на земляной пол два куска подгоревшего хлеба и старую флягу с водой. Потом он презрительно сплюнул, выражая крайнюю степнь отвращения к индейцам, и молча вышел из помещения. София ужаснулась такому отношению к пленникам. Даже собакам следует давать пищу в миске, а не бросать ее на пол!

Индейцы зашевелились и потянулись к еде. София сильно прониклась состраданием. Видимо, они очень голодны, раз готовы были есть прямо с земли, да еще и такую отвратительную еду. К тому же, их руки были связаны, и принимать нормально пищу было невозможно.

София повозмущалась немного, а потом снова, как завороженная, стала рассматривать диковинных человекоподобных существ. Другой индеец казался более старшим, и лицо его было смуглее, чем у его спутника. Но он тоже был красив, хотя, по мнению Софии, все равно уступал по привлекательности своему более молодому другу. Она не ожидала, что дикари могут быть такими интересными!

Они принялись медленно жевать отвратительный хлеб, поднося ко рту обеими связанными руками. София сконцентрировала внимание на молоденьком индейце, и ее сердце снова забилось немного сильнее. Он был так необычен! Как бы ей хотелось подойти к нему поближе и попробовать наладить контакт!

Хота медленно жевал подгорелый хлеб и краем глаза наблюдал за белой девушкой, уже второй день бесцеремонно глазеющей на них через щели в стене. Что ей нужно? Похоже, она делает это втайне от других белых, потому что при появлении охранника в дверях, она вздрогнула и немного попятилась, чтобы остаться незамеченной. Впрочем, юноша не хотел слишком занимать этим мысли. Он презирал всех белых людей, в том числе и белых избалованных женщин.

— Брат, эта белая скво снова наблюдает за нами, — коротко бросил он Четану на диалекте апачей.

— Я вижу, — невозмутимо ответил Четан и больше ничего не сказал.

Когда София услышала их голоса и их язык, она пришла в неожиданный восторг. Как приятно звучит их речь! Что они сказали? Вот бы узнать!!! София все больше увлекалась индейцами, чувствуя, что более сильного влечения в ее жизни еще не было.

Чуть позже, размышляя в своей комнате, она всеми силами пыталась придумать, как же помочь этим дикарям и не выдать своей огромной заинтересованности. Она знала, что, как всегда, ее чувства никто не способен понять. Она была странной и глупой девчонкой для всех окружающих, в том числе и для собственной сестры. Ее увлечение животными и дикой природой вызывало у людей изумление, а потом ее обвиняли в недалекости ума и даже безумии. Но София уже к этому привыкла. Она и не мечтала найти на этой земле единомышленников.

В какое-то мгновение ее вдруг посетило озарение. Девушка вскочила с кровати с ликованием начала пританцовывать. Эврика! Выход есть! Нужно лишь уговорить дядю.

Джордж Бернс, дядя Софии, работал в своем кабинете, когда его племянница робко постучала в дверь. Он разрешил ей войти, а она с первых же мгновений одарила его широкой улыбкой.

— О София! — проговорил он радостно. — Хорошо, что ты зашла! Я давно не видел тебя,