Несмотря на то что моделирование – очень мощный механизм в системе пищевого поведения, действующий на сознательном и подсознательном уровне, существует ряд смягчающих факторов. Первый – это наше отношение к человеку рядом. Склонность к подражанию наиболее сильно проявляется в момент общения, и если тот, кто нам нравится, закажет второй десерт, то мы, скорее всего, сделаем то же самое. А если нам не нравится собеседник, мы преднамеренно не будем есть то, что ест он (31). Представьте, что вы сидите в ресторане с бывшим мужем и обсуждаете вопросы о разделе имущества. Естественно, вы не станете потакать и копировать его. Стоит отметить, что существуют довольно проблематичные ситуации, например когда за столом собираются две подруги. Пойдет ли первая на поводу желаний и закажет чизбургер и картофель фри с трюфельным маслом или сдержит свой энтузиазм и попросит официанта принести жаркое из тофу? И как поступит подруга номер два?

Еще один фактор, влияющий на объем потребления в компании людей, – это внешний вид человека, в особенности его вес. Проследить связь между обхватом талии модели и пищевым поведением взялась лаборатория Брайана Уонсинка. В ходе эксперимента они создавали различные ситуации, в которых женщина полная или с нормальным весом питалась неправильно (много макарон и чуточку салата) или правильно (чуточку макарон и много салата) и фиксировали реакцию окружающих (32). В роли модели выступала профессиональная актриса весом 57 кг, которой для имитации полноты надевали специальный двадцатикилограммовый костюм. Питание было организовано по системе шведского стола, и модель всегда обслуживала себя первой. В каждой ситуации – и когда модель выглядела худой, и когда толстой, питалась правильно или неправильно – в помещении находилось до двадцати волонтеров. Полученные результаты говорили сами за себя. Когда модель выглядела толстой – неважно, сколько салата и макарон она ела, – обедавшие вместе с ней ели больше макарон и меньше салата, чем когда она была в своем естественном весе. ИМТ испытуемых, среди которых было равное количество мужчин и женщин, варьировал от нормы до ожирения, но эти факторы не играли никакой роли. На объем потребления влиял только вес модели. Когда она была полной, люди вокруг активнее налегали на пищу. Ученые считают, что полная модель освобождала людей от пищевых запретов, поэтому на некоторое время они отказывались от здоровых привычек и ели больше макарон и меньше салата. Другое объяснение связано с отсутствием страха негативной оценки. Люди не боялись, что их осудят за то, сколько и что они едят, поэтому они выбирали любимые блюда – в данном случае макароны.

Возможность выбирать то, что тебе нравится, в присутствии других – прямой путь к излишествам. Однако существуют ситуации, когда при посторонних людях мы, даже будучи очень голодными, вынуждены вести себя скромнее. Зачем? Чтобы произвести хорошее впечатление.

Сидя с новым начальником в ресторане, вы говорите официантке с корзиной еще теплого ароматного хлеба: «Нет, спасибо», а сами исходите слюнями. Когда один человек хочет произвести на другого впечатление или составить о себе определенное мнение, он ест меньше, чем если бы сидел за столиком один. Умеренность в еде считается признаком хорошего тона, причем это касается как мужчин, так и женщин. Она свидетельствует о самоконтроле, дисциплине, самодостаточности и о том, что вы уделяете больше внимания не еде, а собеседнику.

Помимо желания произвести хорошее впечатление, нас смущает посторонний взгляд. Прибавьте сюда беспокойство о том, что сейчас думает о вас начальник, и аппетит пропадет окончательно. В эксперименте Деборы Рот, в ходе которого участникам показывали фальшивую информацию о предыдущих волонтерах, усиливающий эффект фантомных едоков полностью пропадал, если в комнате присутствовал экспериментатор (33). Независимо от того, сколько ели вымышленные предшественники, нынешние испытуемые под пристальным взглядом Деборы старались не налегать на печенье.

Мы начинаем испытывать дискомфорт, даже если во время еды на нас смотрит не кто-то, а что-то. В ходе эксперимента, проведенного учеными из Университета Миссури, студенты съедали свой обед быстрее или вставали и уходили из столовой, не доев, когда на них смотрел театральный реквизит – стоявший на столе бюст человека в натуральную величину. Когда затем эту голову установили в библиотеке и она смотрела на студентов за учебой, реакции не последовало – никто не вставал и не уходил (34).

Мы начинаем смущаться, только если на нас смотрят во время еды, – возможно, это связано с врожденным инстинктом «или ешь ты – или съедят тебя». Людям, склонным к перееданию, следует чаще обедать среди незнакомцев, в компании строгого начальника или с кукольной головой. Суть – а иногда проблема – в том, что, когда дело касается еды, в игру вступает целый ряд психологических и социальных факторов: количество людей, сидящих за столом, их характеристика, физическое расстояние между нами и едой, этикетки, упаковка продуктов и т. д.

Учитывая, что на вкусовые предпочтения и объем потребления воздействует такое невероятное количество психологических и социальных факторов, возникает вопрос: а имеет ли вообще какое-то значение сама пища? Ответ: безусловно, да. Качество пищи влияет на то, сколько мы едим, хотя и в этом случае наш разум и чувства переплетаются с пищевыми привычками.

В детстве я дружила с китаянкой и хорошо помню, как она жаловалась, что дома ее кормят лишь китайскими блюдами и все время водят по китайским ресторанам. Желая кулинарно ассимилироваться, моя подруга и ее братья и сестры просили родителей разрешить им отведать чего-нибудь канадского. Так однажды всей семьей они оказались в Le Chalet BBQ, монреальской куриной закусочной наподобие KFC. А еще я помню свое удивление, когда она рассказывала, что ее отец никогда не чувствовал сытости после канадских блюд – по правде говоря, ощущение сытости ему давал только рис. Интересно, почему с нами, не азиатами, все наоборот? Через час после выхода из китайского ресторана мы кричим: «Я опять хочу есть!» Мы что, просто съели мало риса? Почему одна пища сытная, а другая – нет? И почему она сытная и несытная для всех по-разному?

Несмотря на то что на протяжении всей истории человечество только и делает, что стремится к сытости, ученые задались вопросом, какая пища способна удовлетворить чувство голода, а какая – нет, только в конце XX века. Первое исследование было проведено в 1995 году Сюзанной Холт и ее коллегами из Сиднейского университета (Австралия). Здоровых юношей и девушек из числа студентов колледжа попросили продегустировать тридцать восемь различных продуктов – от фруктов, кукурузных хлопьев, пирожных и конфет до говядины, сыра, картофеля и соленых снеков, поданных в виде порций по 240 калорий в каждой (1). Испытуемые пробовали эти продукты по утрам после ночного голодания, а затем сообщали, как сильно хотели есть и понравилась ли им пища. Далее они проводили в лаборатории еще два часа, просто отдыхая, и перед уходом снова оценивали уровень голода и получали в качестве вознаграждения пропуск к шведскому столу – объем потребления тщательно фиксировался.