– Вася! Да ты сдурела! – завидев ее, воскликнула Люся. – На улице минус двадцать, а ты без одежды!

– Ну не совсем ... – трясла синими губами Василиса. – Костюм-то с начесом...

– Да какой там начес! Он вычесался еще лет десять назад!

– Не кричи, Люсенька... зато. Если б ты знала, как мне легко бегалось! Эдак быстро! Высоко! Я скинула пять килограммов и помолодела лет на десять. Ну посмотри же на меня, Люся! Разве мне можно дать теперь мои года? Ну куда ты смотришь? Я ж просила – на меня посмотри! Моложе выгляжу, да? Моложе?

– Боже мой, – расстроенно плюхнулась на стул Люся. – Из-за этого молодого альфонса она себя в гроб вгонит! Вася! Опомнись! Ему нужны только деньги! За них он тебя полюбит любую. А без денежных взносов ты ему никакая не нужна будешь, ни худая, ни толстая, ни стареющая, ни помолодевшая. Ясно?!

– Ясно... – поджала губы Василиса. – Ясно. Что ты меня никогда не поймешь... Подогрей чаю, Люся, а то... а то меня что-то знобит...

Знобило Василису не просто так, она здорово простыла, и на следующий день Люся даже вызвала врача.

– Вот, пейте, – сунула на стол рецепт молодая врачиха. – А через три дня обязательно ко мне на прием. И не вздумайте пустить болезнь на самотек. А то, знаете, какие могут быть осложнения? У нас в отделении женщина даже ослепла!

– Да что вы! – испугалась Василиса. – У меня и без того-то зрение никудышнее, а если я не приду...

– И я про то же...

Врачиха ушла, а в душе Василисы поселилась тревога.

– Люся! Ты не записала, когда я должна прийти? Посмотри, там на рецепте не написано?

– Вася, ложись и успокойся, я завтра тебя сама запишу к врачу и все узнаю – в какой кабинет, во сколько, ложись.

Навестить больную приходили Павел с Лидочкой, детей в таком случае Василиса никогда к себе не подпускала – еще подхватят заразу, чего доброго. Звонила Ольга, а Василек покричал в трубку. Забота ближних, Люсино лечение и исключительная Васина дисциплина довольно быстро поставили женщину на ноги.

– Люся, а мне никто не звонил? – спросила она, как только почувствовал себя лучше.

– Никто... да ты же и сама все слышала, – удивилась Люся.

– Ну мало ли... я думала, вдруг была в бреду, а ты мне про звонок не рассказала.

Люся насупилась:

– Что? Опять от этого Давида звонка ждешь? Да он же даже не знает твоего номера!

– Знает, я ему сказала!

– Вася... ну как ты не понимаешь... – попыталась еще раз объяснить Люся, но посмотрела на бледную Василису и сжалилась. – Вася, может, он и звонил. Но я же с Малышом выходила и в магазин опять же... А ты когда спишь, тебя никакой телефон не разбудит.

– Но если надо, он же еще позвонит, правда? – с надеждой спросила Василиса.

– Я думаю, позвонит. А если нет... да черт с ним, в конце концов! Сбросим мы тебе обе свои пенсии и... иди на свидание со своим Ромео.

Василиса благодарно ткнулась носом в щеку подруги:

– Спасибо... может, и не надо будет сбрасываться-то... Может, и само пройдет...

Через два дня, в назначенный час Василиса собиралась в поликлинику.

– Люся, а там точно живая очередь? А то приду, а мне скажут, что меня тут не стояло, и я... ослепну.

– Живая, – помогала ей собираться Люся. – Шарф надень... Опять рукавицы потеряла, что ли?

– Да нет, я только одну... И что, прямо в двенадцатый кабинет?

– Прямо туда. И если будет сильно большая очередь, ты скажи, что у тебя температура, а с температурой без очереди, понятно? А может, давай все-таки я с тобой схожу?

– Нет, Люся. Там столько заразы, тебя меня одной хватит, а то еще притащишь что-нибудь Васеньке. Кстати, не забудь все просветить синей лампой, чтобы все микробы умерли.

– Если б они все от нее умирали...

– И проветри все. Ну я пойду. А то опоздаю...

Василиса добралась до поликлиники без приключений. У нее даже поднялось настроение – она не привыкла залеживаться дома. В поликлинику она вошла с самой жизнерадостной улыбкой. И эта улыбка сохранялась вплоть до того момента, пока она не подошла к своему кабинету.

Ко всем кабинетам толпились многометровые очереди. Правда, возле кабинета с цифрой двенадцать было всего человек пять.

– Вы последний? – спросила Василиса у старичка.

– Я... вы за мной будете.

– А чего это у нас так народу мало? – встревожилась Василиса. – Врач плохой?

– Отчего ж... нормальный врач, – с расстановкой отвечал старец. – Главное, не равнодушная врачиха-то. И молодая.

– Вам бы только молодая! – откликнулась пышная тетка перед стариком. – А народу сейчас набежит. У Веры Петровны прием с десяти, а сейчас только половина десятого, оттого и мало.

Тетка не обманула, через полчаса в маленький закуток возле кабинета набилось народу столько, что Василисе даже стало тяжело дышать. А поскольку врач и в самом деле оказалась не равнодушной, то и принимала она каждого весьма дотошно и кропотливо. Очередь практически не двигалась.

– Боже мой!!! Какие люди!!! – вдруг раздался рев на всю поликлинику, и к Василисе стала стремительно пробираться незнакомая женщина. – Как хорошо, что мы с вами встретились. А вы на меня и очередь заняли, да?.. Я здесь стояла! Женщина, не пихайтесь! Это моя очень добрая знакомая и специально пришла пораньше, чтобы занять на меня очередь!.. Мущщина! Немедленно пропустите меня вон туда, там моя очередь!

Женщина, толкаясь локтями коленями и кулаками, пробралась-таки к Василисе и засветилась от счастья.

– Ну? – спросила она шепотом. – Вы что, меня не узнаете?

Василиса только вежливо перекривилась. До самого последнего момента она надеялась, что бесстыжая тетка все же пробирается не к ней.

– Ну я же соседка Ирки Дубининцевой! Вы к нам еще с такой маленькой подружкой приходили. А я еще подумала, что ей бы в форточницы. Ну! Ну Глафира я, Афанасьевна!

Василиса присмотрелась. И в самом деле – к ней подбежала именно соседка Дубининцевой. Но только раньше она была не накрашена и выглядела совсем старухой, а вот теперь женщина подвела глазки, накрасила щечки, подвела губки – и на тебе! Помолодела лет на пятнадцать.

– Не узнала. Честное слово...

– Так вы им скажите, что на меня очередь занимали, а то сожрут!

– Граждане, я занимала на нее, она моя соседка, я сразу сказала: здесь женщина за мной, – крикнула Василиса и про очередь забыла, хоть та и гудела растревоженным ульем.

– А вы что, занемогли?

– Болела, да выздоровела уже, – отмахнулась Василиса. – А вас как сюда занесло?

– Да на балкон вещи вешала, и продуло...