Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– На автобусе? Метро-то, дай бог, сюда только в конце следующего года дотянут.
– Нет, не на автобусе. Я недавно купил машину.
– Ага.
– Не новую, – проговорил он и тут же добавил: – Но она отлично бегает.
Мирослава быстро прикинула в уме, что, если машину он купил совсем недавно, то пока не является опытным водителем. И лучше не рисковать, иначе, поторопившись встретиться с ней, не дай бог попадет в дорожную историю, поэтому она сказала:
– Лучше я к тебе приеду. – И, не дав ему возможности возразить, не моргнув глазом солгала: – Мне все равно нужно в ту сторону.
– Хорошо, – покорно ответил он и спросил: – Мне ждать вас на стоянке?
– Нет, посиди у входа в парк на лавочке.
– На голубой или на зеленой? – уточнил он.
– На любой, – усмехнулась Мирослава, – я еще не успела забыть, как ты выглядишь, и поэтому ни с кем тебя не перепутаю.
– Надеюсь, – вздохнул Валерьян.
Мирослава добиралась сорок минут, ей повезло, она не попала ни в одну из пробок.
Припарковавшись, она сразу же поспешила к входу в парк, думая на ходу, когда же парку, наконец, дадут хоть какое-то название.
Еще не так давно парк этот был частью леса. Город рос, занимая все новые и новые территории, и этому кусочку леса тоже грозила перспектива исчезнуть с лица земли, так как место было хорошим и не один застройщик разевал на него свой ненасытный рот.
Но решительно настроенные местные жители дали отпор всем буржуям, посягавшим на их зеленый островок, и отстояли его.
Теперь у них есть парк. Неофициально его нередко называют «Заячьей лапкой» по названию расположенного в нем кафе.
Само кафе «Заячья лапка», хоть и было довольно неприметным, но пользовалось популярностью не только у местных жителей, но и у всех тех, кто хоть однажды перекусил в нем после прогулки в парке.
Валерьяна Мирослава заметила сразу, он сидел на зеленой скамейке, уткнувшись в книгу. Время от времени он поднимал голову и смотрел в сторону стоянки.
Увидев Мирославу, он сразу же вскочил со скамьи и сунул книгу в висевшую у него на плече сумку. И шагнул ей навстречу.
– Заждался? – спросила она.
– Нет, – ответил он, – вы же сказали, что едете с другого конца города. Поэтому набрался терпения.
– А чтобы не скучать, – пошутила она, – читал Тургенева.
– Нет, – серьезно ответил он, – Лескова.
– Тургеневу, выходит, ты изменил.
– Нет! – горячо возразил он. – Просто…
– Понимаю, даже черная и красная икра могут приесться.
– Литература – это не икра, – проговорил он серьезно.
– Извини, моя шутка была неудачной. – И, не давая открыть ему рта, спросила: – Где бы нам с тобой поговорить?
– Может быть, пойдем в кафе? – предложил Валерьян.
– Ты сказал, что ты только что пообедал там, – напомнила Мирослава.
– Да. А вы?
– А я не голодна. Поэтому давай просто прогуляемся по парку.
Она подхватила его под руку и повела в сторону озера. Неспешно пройдя мимо сохранившихся в парке столетних дубов, помнящих еще царское время, они оказались на берегу озера, которое местные жители, да и не только они, называли Русалочьим. Хотя русалок видеть в нем никому не доводилось. Зато на его берегу росло несколько ив, которые опускали на гладь озерной воды свои длинные плакучие ветви. С весны до осени на озере жили утки и выводили утят. Соседство с людьми их нисколько не смущало, скорее, даже радовало, было у кого выпрашивать хлеб. Но чаще всего утки все-таки вылавливали себе из озера всевозможную водную живность.
Не так давно в некотором отдалении от озера поставили удобные лавочки. Теперь на некоторых из них сидели люди и дышали свежим воздухом.
Мирослава высмотрела свободную лавочку под одним из старых ясеней и потянула туда Валерьяна.
– Хочешь попить? – спросила она на ходу.
Он посмотрел на нее с легкой опасливостью и проговорил осторожно:
– Вообще-то я не пью озерную воду.
Она тихо рассмеялась:
– Боишься козленочком стать?
– Нет, причина более прозаичная, – ответил он серьезно, – в воде, где живут утки, водятся всякие паразиты.
– И не говори, – согласилась она, – но должна сказать тебе, что паразиты водятся не только в озерной воде.
– Да? – растерянно переспросил он.
Она кивнула.
– Об одном из них или об одной я и хочу поговорить с тобой. А воду я тебе хотела предложить минеральную, «Волжанку». Будешь?
– Буду, – ответил он.
Они уселись на лавочку, Мирослава достала из сумки бутылку минеральной воды и два стаканчика. Один из них она протянула фотографу:
– Держи!
– Вы не оставляете воду в машине? – спросил он, глядя, как вода из бутылки перетекает в его стаканчик.
– Нет, – ответила она, – иначе что бы мы сейчас пили?
– А я оставляю, – вздохнул он.
Когда опустевшие стаканчики были выброшены в стоящую поблизости урну, Мирослава спросила:
– Ты ездил на место убийства Андриевской?
– Ездил, – кивнул он и добавил: – Зрелище, скажу я вам, впечатляющее.
– И чем же оно тебя впечатлило? – спросила Мирослава с показной небрежностью.
– Ну как же! – воскликнул он. – Представьте себе, неподвижно лежит на полу красивая женщина! Пол вокруг усыпан белыми лилиями! И на ней тоже лилии. И еще вокруг куски сверкающего хрусталя, точно лед, отколовшийся от айсберга! – В глазах его промелькнуло нечто восторженное.
– Валерьян! – потрясла она его за плечо. – Вернись на землю! Какой айсберг?!
– Вот! И Наполеонов так же сказал, – проговорил Валерьян огорченно, – еще из-за того вопил, что волос на моих снимках с большим трудом можно отличить от луча!
– Какой волос? – быстро спросила Мирослава.
– Который запутался в растоптанных лилиях!
– Стоп, стоп! – попросила она. – Ты сказал, что лилии лежали на трупе и вокруг него.
При слове «труп» Легкоступов поморщился, но ответил:
– Так оно и было.
– С чего же ты взял, что лилии были растоптаны?
– Это было видно невооруженным глазом! На лилии кто-то наступил!
– Нарочно?
– Этого я не знаю, но потом некоторые из них бросили на женщину.
– Ее убили вазой, в которой стояли лилии?
– Думаю, что нет.
– Почему ты так думаешь?
– Потому что ваза была сухой! В смысле, осколки от нее, рассыпавшиеся по полу.
– Они могли высохнуть до приезда полиции.
– Нет! Воды на полу тоже не было! То есть из вазы она не выливалась.
– Чем же ее тогда убили?
– Ничем!
– То есть?
– Ее с силой толкнули, и она ударилась, падая, головой о тумбочку.
– А как же ваза?
– Судя по всему, она схватила ее, чтобы защититься от нападавшего. Но ударить не успела, он опередил ее и толкнул первым. Ваза выпала из ее рук и разбилась.
– Понятно, а следов на месте преступления много? – спросила Мирослава.
– Хоть отбавляй, – ответил Легкоступов и добавил: – Часть лилий потом нашли в квартире соседа сверху, Крысинского. На него следователь и надеется теперь повесить убийство.
– А как вышли на Крысинского?
– Соседи сказали, что он постоянно цеплялся к Андриевской, вроде как ухаживал за ней и добивался взаимности. Но тактику выбрал для этого хамскую, и, естественно, женщина его отшила.
– А ты думаешь, что толкнул Андриевскую не Крысинский?
– Откуда мне знать? – пожал плечами Валерьян.
– И все-таки? – настаивала она.
– Я думаю, что не он.
– Почему ты так решил?
– Я считаю, что у этого алкаша