она его раньше таким не видела. Дергач тоже смотрел на Аллиного МЧ озабоченно: а не тронулся ли умом?

– Я понял, почему твой отец так срочно рванул в Бережки! Ты упадешь, когда узнаешь!

– Так скажи!

– Это не я тебе должен сказать. Бабушка. Но у вас у всех будет шок. Могу я поговорить с Эвелиной Вячеславовной? Это очень важно. И для нее. Она просто не решается вам это объявить, но очень хочет.

– Бабушка у себя. Ее комната внизу. Тебя проводить?

– Я не уеду отсюда, пока ты мне все не расскажешь, – загородил ему дорогу Дергач.

– Я никуда не денусь. Но повторяю: не я вам должен это сказать. Потому что это будет нечестно.

И Дергач посторонился. Снегин удивился: почему Борис Львович слушается Аллу? Неужели заигрывает с будущей падчерицей в надежде склонить ее мать к новому замужеству? Но Алла беспрепятственно провела Снегина в то крыло, где находилась комната ее бабушки. Эвелина Вячеславовна жила на первом этаже.

– Ты можешь оставить нас одних? – спросил у Аллы Снегин.

– И что мне делать, пока ты будешь допрашивать бабушку?

– Не допрашивать, – мягко поправил он. – Я хочу ей помочь.

– Хорошо. Почему-то я тебе верю. Пойду пока на кухню, уверена, что никто не догадался позаботиться об ужине. Все так заняты выяснением отношений.

Снегин прислушался: голоса в гостиной стали заметно тише, видимо, конфликт миновал острую фазу. Но Снегина он мало волновал. Петровские, бедняги, еще не знают, что настоящая драма у них впереди.

– Разрешите войти? – он приоткрыл дверь в комнату Эвелины Вячеславовны, предварительно стукнув по косяку костяшками пальцев.

– Кто там? – Женщина сидела в кресле и смотрела в окно. Снегин понял, что лучшие комнаты в доме запланированы с видом на реку.

– Это я, – довольно глупо сказал Снегин, которому предстоял очень непростой разговор. Не допрос, а именно разговор.

– А, Женя, – мягко улыбнулась Эвелина Вячеславовна. – Все только о вас и говорят.

– Обо мне? – удивился Снегин.

– О вас с Аллой. Проходи, присаживайся.

Он сел в кресло, на которое кивнула Эвелина Вячеславовна.

– Что ты хотел узнать? – спросила она.

– Скажите, а где сейчас ваш внук? Где вы его прячете?

Она смешалась. Подумала, наверное, что ослышалась.

– Ведь был еще один Петровский в доме, когда убили Леонида Андреевича, – Снегин пристально посмотрел на Эвелину Вячеславовну. Это была всего лишь его догадка, доказательств не было. – Я знаю, зачем он так срочно приехал в Бережки. Увидеть сына, которого вы от него вот уже много лет скрываете.

– Как ты узнал?!

– Перед смертью Леонид Андреевич сказал «пупс». Он кого-то ждал на пристани, в беседке. А когда увидел, встал и махнул рукой. Он увидел кого-то очень на себя похожего. Такого, каким он был в юности. Словно в зеркало заглянул. Это мог быть только его сын. Ваш внук, Эвелина Вячеславовна.

– Боже мой! – она закрыла лицо руками. Снегину показалось, что женщина сейчас расплачется. Ее плечи дрожали. – Как вспомню тот ужасный день… Мы уже подходили к пристани и видели Леню. Он улыбался. Потом встал и… Я услышала какой-то странный звук, ни на что не похожий. Потом Лёнина рубашка окрасилась кровью, и он упал. Я хотела закричать, но словно захлебнулась. Я, как курица-наседка, закрыла собой внука. Он вырывался, хотел бежать к отцу. Но я понимала, что сыну уже не поможешь и спасала того Леню, который у меня остался…

– Его тоже Леней зовут?!

– Да.

– Еще один Леонид Петровский.

– Нет. Леня Ларин. У него фамилия матери, хотя, я думаю, он имеет право и на отцовскую. Раз в семье нет других мужчин.

– Откуда он взялся, этот Леня Ларин?

– Из Лондона.

– А что он там делал?

– Как что? Учился. – Эвелина Вячеславовна понемногу успокаивалась. – Он уехал туда шесть лет назад, чтобы окончить английскую школу. Уровень а-Level необходим для беспроблемного поступления в тамошний университет. Пока Леня жил здесь со своей матерью, я нанимала ему лучших преподавателей. Он знал английский в совершенстве еще до того, как уехал. В Лондоне Леня жил у моих с Андреем друзей. Они эмигрировали в Англию много лет назад. У них большой дом, и они охотно приютили моего внука. Заботились о нем как о родном. Но когда это началось… – Эвелина Вячеславовна запнулась.

– Спецоперация? – помог Снегин.

– Сначала пандемия. Уже тогда было тревожно, но мы это преодолели. Общались по телефону, по скайпу. Сейчас же оставаться в Лондоне невозможно. Отношение к русским сильно изменилось. И мы приняли решение: Лёне надо вернуться в Москву. Образование он закончит здесь. Поступит в МГИМО, как и его отец, или в Высшую школу экономики. Леня прилетел две недели назад. Курс-то надо было окончить. Мы решили, что Лёне пора, наконец, встретиться с отцом.

– Почему вы раньше ему не говорили?

– Из-за Насти. У них была крепкая семья. Я ее берегла. Мне казалось, что все у них наладилось. Но когда Настя сказала, что собирается развестись, я поняла, что и у меня развязаны руки.

– И как отреагировал Леонид Андреевич?

– Как отец двух дочерей, который всегда хотел иметь и сына. Тем более я сказала, что Леня-младший на него похож как две капли воды.

– Какая несправедливость: они увиделись и тут же расстались. Навсегда. А почему вы не сказали об этом следователю?

– Если вы не забыли, мне стало плохо и я попала в больницу. Потом Настя, которая была в шоке после смерти мужа. Как бы то ни было, но я всегда с уважением относилась к снохе. Она любила моего сына. Я решила какое-то время ее поберечь.

– А когда вы собирались им сказать? – Снегин кивнул на дверь.

– Вот сижу и собираюсь с мыслями. В тот роковой день я чуть ли не силой заставила внука уехать. Он успел это сделать до приезда полиции.

– А записи с видеокамер?

Эвелина Вячеславовна посмотрела на него с грустью.

– Понимаю: Вася, – кивнул Снегин.

– Не он один. Вы сами виноваты: долго запрягаете.

– А быть может, это вы не спешили со звонком в полицию?

– Никто из моей семьи не причастен к убийству моего сына, если вы это имеете в виду, – твердо сказала Эвелина Вячеславовна. – Вы не там ищете.

– Отчего же вы тогда так испугались, что закрыли внука собой?

– Я сделала это безотчетно.

– А кто мать? – спохватился Снегин. – Где она?

– Здесь.

– Тетя Катя, господи! – хлопнул он себя по лбу. – Ну, вы даете! Идемте, – Снегин решительно встал. – Хватит вам уже мучиться. Да и им пора узнать, кто с ними живет. И кто скоро будет жить.

Эвелина Вячеславовна тоже встала и зябко поежилась, несмотря на жару.

В гостиной были все те же, кроме Антонова, который, видимо, уехал.