— Его серые глаза пробежались по ее телу. — И если я приму, это будет означать, что я принимаю тот факт, что я останусь здесь в ловушке...

Она тяжело дышала, и ее сердце начинало биться все быстрее и быстрее, чем больше он преследовал ее.

Он остановился прямо перед ней, поднес один татуированный палец к основанию ее подбородка, медленно поднимая ее голову все выше и выше. Затем он произнес слово, которое было последней гарантией:

— Навсегда.

Биение в ее груди стало громче.

— Знаешь ли ты, милая, что значит для меня «навсегда»?

Она затаила дыхание.

— Вечность с тобой. — Он произнес эти слова с такой силой, что, казалось, они потрясли комнату.

Она услышала, как сильный толчок в груди отозвался в ее ушах.

— Ты этого хочешь, милая? — Он еще сильнее вдавил кончик пальца в ее подбородок. Потому что если нет, то тебе лучше выйти из этой комнаты прямо сейчас.

Ее взгляд метнулся к двери, зная, что это ее последний шанс.

Скользнув взглядом по комнате, она посмотрела ему прямо в глаза и сказала, чего именно она хочет.

— Я хочу тебя.

Ангел схватил ее за шею, слегка притянув к себе, позволяя ей увидеть его таким, какой он есть.

— Ты уверена в этом?

Он был всем, чего она когда-либо хотела, и даже больше.

— Абсолютно.

Притянув ее к себе, он крепче прижал ее к себе, скрепив поцелуем.

Не ожидая того, что последует дальше, она почувствовала, что ее ноги оторвались, когда Ангел понес ее вверх по ступенькам в спальню на чердаке. Все произошло так быстро, и только когда ее бросили на матрас, реальность вернулась.

Посмотрев на кровать, застеленную белыми простынями и подушками, она приподнялась на локтях и растерянно посмотрела на него.

— Я думала, он дал тебе ключи прошлой ночью?

Свирепые глаза Ангела одобрительно окинули ее.

— Он дал.

— Но...? — «И если я возьму их, это будет означать, что я принимаю тот факт, что я буду заперт здесь... навсегда».

— Я принял это, как только он передал мне ключи. — Он согнул колени, упав на кровать, а затем придвинул свое тело, чтобы накрыть ее. — Я был бы в ловушке с тобой или без тебя, милая.

У нее перехватило дыхание, когда он приблизил свое лицо к ее, украдкой поцеловав ее. Затем еще раз.

Каждый его поцелуй становился все более долгим и страстным, и вместе с ним он похищал ее сердце.

Он сильнее прижался к ней всем телом, заставив ее отступить назад, и стал требовательнее прижиматься к ней ртом. Она не боялась его голода. На самом деле, она соответствовала его интенсивности своим собственным потребностям, сильнее прижимаясь к нему грудью и проводя языком по его губам, проникая в его рот, чтобы соблазнить его еще больше.

Она переместила руки на его талию, просунула их под футболку и исследовала мускулистую плоть под ней. Она никогда раньше не прикасалась к мужскому телу. Это показалось ей бодрящим, ее тело покалывало от ощущения его холодной плоти.

Из его горла вырвался низкий рык, говорящий о том, что ей нужно действовать осторожно, но Адалин и так ждала достаточно долго. Она все еще нуждалась в том, что он не дал ей разрядки той ночью в лифте.

Опустившись ниже, она провела кончиками пальцев по поясу его джинсов.

Любая оставшаяся в нем сдержанность исчезла.

Он быстро снял с нее свитер и тонкий бюстгальтер, затем перешел к поясу и одним движением бедер стянул джинсы и трусики.

Когда она полностью обнажилась перед ним, вспышка потребности, озарившая его темно-серые глубины, сделала их светлее. Они путешествовали от ее изящного лица вниз, к маленьким, круглым грудям, к крошечной талии и маленьким бедрам.

— Черт возьми, ты великолепна.

Прилив тепла залил ее щеки.

Не желая оставаться одна в своей наготе, она посмотрела на него сквозь тяжелые ресницы и сказала:

— Дай мне посмотреть на тебя.

Когда Ангел снял рубашку, обнажив каждый дюйм своего тела, покрытое чернилами, ее глаза расширились. Это было великолепное зрелище.

Потянувшись вверх, она не удержалась и провела кончиками пальцев по татуировкам, обводя их, желая запомнить каждую. Она начала с его груди, затем спустилась к тощему прессу, а потом еще ниже, туда, где они скрывались под джинсами.

— Как может один человек быть таким совершенным? — прошептала она про себя, не в силах перестать их разглядывать.

— Я не идеален, милая. — Ангел остановил ее руки, наклонившись и высунув язык, чтобы быстро лизнуть упругий сосок. — Я далек от этого.

Она практически застонала, когда его теплый язык коснулся ее. Схватив его за плечи, она впилась ногтями в его кожу, желая и требуя, чтобы он продолжал. Когда он взял в рот ее грудь, посасывая чувствительную область, она была почти готова кончить.

Когда она обхватила его ногами за талию и притянула ближе к себе, ее обнаженная киска ударилась о его джинсы, и она почувствовала его твердый член, который был так близко и в то же время так далеко.

Он расстегнул джинсы, мгновенно освободившись. Его потребность была слишком велика, чтобы он мог с ней справиться.

Встав над ней, он приставил кончик своего ствола к ее отверстию и сделал небольшой толчок, чтобы без предупреждения войти в нее.

Холодная реальность того, что она делала, нахлынула на нее, когда Ангел вошел в нее, медленно двигаясь по ее каналу, вторгаясь туда, куда еще никто не входил. Суровая правда заключалась в том, что с каждым толчком она влюблялась в него все сильнее и сильнее. Она хотела Ангела. Ей нравилось, как он прижимается к ней: покалывание, электрические токи, проходящие через нее при каждом толчке, которые только усиливались.

Сначала он двигался медленно и нежно. Затем, когда он вошел в нее глубже, он стал двигаться быстрее и жестче, раскачивая бедрами, нанося легкие поцелуи вдоль ее челюсти. Это было ощущение, которого она никогда не испытывала. Близость была такой, какой она никогда не могла себе представить. А то, что это было с Лучано, делало это еще более неотразимым.

Она зарылась лицом в его плечо, чтобы заглушить звуки, которые издавала, когда он двигался в ней. Каждый толчок вызывал пульсацию во всем теле, когда она обхватила обеими ногами его талию и начала двигаться навстречу ему.

Наверное, ее ногти слишком больно впивались в его кожу, потому что он рывком отдернул их