«Так это, сюрприз хотел сделать… А если честно, думал, что это лишнее…»

«Какой, на хрен, лишнее!.. В самый цвет!.. Ты-то в Москве будешь. А у меня РУОП под боком… А тут такая маза! И от Глебова избавимся, и Ботнева еще раз подставим… Вот масть поперла, а, батан!»

«А ты как думал? Кто ищет, тот всегда найдет!..»

«Так ищи… Короче, давай решай с Шутовым, а потом о Москве поговорим…»

На этом разговор фактически закончился. Маркел и Бутон перебросились ничего не значащими фразами, на этом и расстались. Один ушел, а другой остался в кафе. Один сейчас на свободе, а другой в застенках – бледный, как полотно, ошалело пялится на экран.

Глебов выключил телевизор, но Бутон продолжал потрясенно смотреть на потухший экран.

– Кстати, с Маркелом ты без адвоката говорил. А с нами без адвоката говорить не хочешь. А может, тебе священник нужен, чтобы с нами говорить? Мы же для тебя как бы уже покойники.

– Я… Вы… Вы не так все поняли, – пробормотал Бутон. – Это мы для понта базарили. Никто не собирался вас валить.

– И вторую серию своего фильма ты не снимал, да?

– Не было никакой второй серии.

– И Феникса ты не сжигал? И Шершню в глаз не стрелял?

– Да мало ли что я сказал.

Бутон приходил в себя медленно, но уверенно.

– Э, нет, брат, слово не воробей. Поверь, съемка велась с санкции прокурора, так что в суде будет доказательным фактом.

– Мы… Мы не о том говорили… Мы о рыбалке говорили… Это все монтаж… Голосовой монтаж… Я знаю, аппаратура такая есть, любой голос изменить можно.

– Ну, может, у вас такая аппаратура есть. Хорошо твоя бригада в этом плане оснащена, ничего не скажешь. А у нас такой аппаратуры нет. Да и откуда мы знаем про Феникса, про Шершня?

– Ну, я-то их точно не знаю.

– Не знаешь, так я тебе объясню. Феникс – сотрудник службы безопасности объединения «Ишимнефть». Шершень, Бриз и Бедуин – его подчиненные… Так вот, их вы спровоцировали на убийство двух ни в чем не повинных людей. А затем заставили признаться в том, что это убийство заказал им Ботнев, начальник той самой службы безопасности. Феникс за чеченцами гонялся. А не было никаких чеченцев. Вернее, были, но немного, и все в твоей бригаде… Кстати, Мурата как по-настоящему зовут?

– Не знаю никакого Мурата, – буркнул Бутон.

– И кто буровую взорвал, тоже не знаешь?

– Чечены взорвали. Их ищут…

– Поверь, как только наш фильм выйдет в прокат, чеченцев искать перестанут. А мы их еще раньше перестали искать. Вы же знали с Маркелом, что у вас в команде наши люди…

– С-суки! – зло сквозь зубы процедил Бутон.

– Круто вы подставили московских, ничего не скажешь. А вас подставили свои же. Я даже могу сказать кто… – Глебов пристально в упор смотрел на бандита. – Ты все равно никому ничего не скажешь.

– Почему? – вздернулся Бутонин.

– Да потому, что завтра тебя на спецблок переведут. А там ты вены себе вскроешь…

– Не стану я себе вены вскрывать.

– Поверь, тебе помогут. И Маркелу тоже помогут умереть… А как ты думал? Вы же убить нас решили – меня, Комиссарова… Это очень серьезное решение с вашей стороны. И с нашей тоже будет такое же решение. Око за око, зуб за зуб.

Глебов говорил спокойно, без надрыва. Но каждое его слово резало слух. Бутон струхнул не на шутку. Даже дар речи на какое-то время потерял.

– С тобой просто. Тебя уже приговорили, – продолжал полковник. – Маркел тебя приговорил, на него твою смерть и спишем. А с Маркелом решим, на кого его смерть списывать.

– Маркел?! Меня?! Приговорил?! – Бутон с трудом выдавливал из себя слова. – Когда?

– Ты вот не хочешь показать нам вторую серию своего фильма. А мы тебе покажем свою.

Глебов снова включил видео. Все то же кафе, все тот же ракурс, все тот же Маркел. Но на месте Бутона сидел начальник личной охраны бандитского босса.

«Бутона зажмурить надо, – сказал Маркел. – Слишком он далеко зашел…»

Глебов выключил телевизор. С насмешкой посмотрел на побледневшего Бутона.

– А как ты хотел? Разошелся ты, брат. На Москву замахнулся. А потом и самого Маркела за пояс засунешь… Маркел не дурак, ему конкуренты не нужны.

Глебов бил в самый цвет. Поэтому Бутон ему поверил. Хотя на самом деле Маркел не делал на него заказ. Он объяснял своему охраннику планы на вечер. Но специальная аппаратура, о которой говорил Бутон, помогла сделать удачный аудиомонтаж. Располагал РУОП такой техникой, располагал…

– Попал ты, брат, конкретно попал, – продолжал давление Глебов. – Со всех сторон вилы.

– Так это, не я хотел вас убить! – схватился за голову Бутон. – Это все Маркел!

– А с чеченами кто мульку придумал?

– Маркел!

– Кто такой Мурат?

– Да мы с ним в армейке когда-то служили. Он из Дагестана. Я его позвал. Ну, он еще двух пацанов привел, таких же черных.

– Кто подставу для Феникса организовал?

– Маркела идея… Но делали мы… Да и не подстава это была… Мурат случайно на Феникса нарвался.

Глебов ничего не сказал. Но так посмотрел на Бутона, что того нервный тик хватил.

– Ну, мы думали, что Феникс просто дом обстреляет. А он валить всех стал…

Это было уже ближе к истине. Но Глебов продолжал оглушительно молчать.

– Ну, мы допускали, что люди могут погибнуть, – гнулся и ломался Бутон. – Даже хотели этого. Шамс, ну, в смысле, Мурат, сказал, что знает, как их разозлить. Он у нас в роте лучшим снайпером был. Да и вообще шустрый пацан.

– Где он сейчас?

– В Кизляр уехал, да. Мы ему бабок отстегнули, и он уехал. А чего ему здесь светиться? И кенты его уехали.

– А может, похоронили их? Как Феникса с его группой.

– Да нет, с ними все в порядке. Братья Шамса знают, куда он уехал. А там у них на Кавказе кровная месть, а у меня и без того проблем хватает.

– А за Феникса, по-твоему, никто не спросит? Куда ты трупы дел?

– Есть место… Я покажу… Если…

– Что «если»?

– Может, договоримся, а? Мне же за них пожизненное впаяют, я понимаю, да… Может, как-нибудь смягчить? Ну чистосердечное там…

– Напишешь чистосердечное, а там видно будет… Как ты Феникса выследил?

– Так это, мы маяк к машине подцепили. Мы же знали, что он в «Луч» заявится. Заявился. Думали, что не получится подцепить. Так нет, его водила, Шершень этот, ну, хлебалом щелкал, да. Короче, получилось… А маяк у нас особый. Его обычным детектором не возьмешь. Это Сухан еще доставал, в Москве, в специнституте там каком-то. Мы же за Сухана спрашивали, да? Это, Шершень признался, да, что Феникс его завалил…