Здесь мы выкопали ямы, столбики поставили, уголками их укрепили и залили все цементом. Это будет лавка.

Он прошел вглубь двора, и я ошарашенно крутила головой. Пока я ловила галлюцинации о прошлой жизни Насти, работники успели бóльшую часть пожарища привести в порядок: остов дома сложили в стороне на траве, землю разровняли. Я даже с трудом определила место, где прикопала лихоцвет.

— Завтра мы опять займемся лавкой. Послезавтра хозяйственными постройками. За неделю вам все, что надо, восстановим! — с воодушевлением пообещал Анатолий и повернулся к вагончику. — А потом и внутри отделаем.

— А как же сироты? Разрешили их позвать в помощь?

Мужчина хлопнул себя по лбу.

— Ну конечно, и как я забыл! С завтрашнего дня ребята будут приходить на несколько часов. И повар еще для них подъедет с полевой кухней.

— А керосин господин Фосс не передавал? — позволила я себе обнаглеть окончательно. Но керосин мне нужен был позарез, и я решила не церемониться. — И чугунную подставку для печи.

— Эй, Илья! Хозяйка спрашивает про керосин! — зычно, на весь поселок гаркнул Анатолий.

— Дак несу я, несу! — раздалось торопливое бормотание из кустов.

Через пять минут у меня была целая емкость литров на пять керосина, тяжеленная чугунная подставка и небольшая сумка, переданная лично от господина Фосса.

Несмотря на нетерпение, открывать ее я не спешила. Лишь вдохнула запах и, улыбнувшись приятному аромату трав, оставила в своей комнате. Потому что было у меня еще одно неотложное дело, после которого можно отдохнуть и посмотреть, чем решил удивить меня друид.

Когда на поселок опустилась ночь, свет в вагончике рабочих погас, а из берлоги Игната снова раздался раскатистый храп, я вышла в сени. В небольшую банку отлила керосина и, стараясь не издать ни звука, на цыпочках направилась на пожарище.

Ночь стояла хоть глаза выколи. Ни луны на небе, ни звездочки. Почти наощупь я нашла ямку, в которой прикопала лихоцвет, и, воровато оглядываясь по сторонам, принялась ее раскапывать. Брать лопату я не рискнула, поэтому рыться в земле пришлось голыми руками.

Докопалась до растений, стряхнула с них землю и удивленно покрутила в руках. Стебли и сердцевидные листья оставались такими упругими, словно лихоцвет продолжал расти в горшках на своем привычном месте. Ну и ну!

Щедро расплескав на растение керосин, я чиркнула спичкой и, поглядывая по сторонам, принялась наблюдать, как занимается пламя.

Глава 31

Туманный лихоцвет сгорел, оставив после себя только черные угли. Жаль, керосин не в состоянии разрушить еще и темные воронки, которые поселились у меня теперь не только под полом, но и на пепелище.

В любом случае — сгорел, и хорошо. А то, что никто не подхватился на треск огня и свет пламени, вообще просто отлично.

Вымыв руки под умывальником, который работники привезли с собой, я со спокойным сердцем вернулась в дом. Пришла пора удовлетворить любопытство, преследовавшее меня с вечера. А потом лучше всего лечь спать, ведь день сегодня выдался тяжелый. А что меня ждет завтра, одному друиду известно.

Небольшая пузатенькая, похожая на рюкзак сумка с витыми кожаными шнурками, блестящими серебристыми застежками и множеством карманчиков лежала на том же месте, где я ее оставила.

Я потянула за шнуровку, и сумка явила мне свое нутро. Оно оказалось заполнено небольшими свертками в разноцветной упаковочной бумаге. Я потянулась к первому. Развернула — и комнату наполнил терпкий медовый запах. Воск. Из него я сделаю вощеную бумагу для порошков и ароматические свечи. Я коснулась твердого темно-желтого бруска и отложила его на стол.

Следующий сверток был заполнен белым зернистым порошком. Крахмал. Он мне пригодится для приготовления клея, которым удобно будет маркировать бутыли с отварами и настойками.

Взяла еще один увесистый кулек и сразу опознала в белых кристаллах сахар. Интересно, сладости здесь в порядке вещей или пока еще деликатес?

Следом я достала несколько кожаных пакетиков с травами. Их запах был мне знаком, но опознать измельченное сырье сразу не получилось. Хорошо, что на каждом мешочке висела бирка, а в глубине сумки обнаружился перечень их содержимого. Увидев его, я загорелась желанием приготовить еще одно зелье для Софии Дмитриевны, которое напитает ее сердце дополнительной энергией.

В большой шуршащей коробке с коричневыми боками предсказуемо оказались спички.

А на самом дне сумки лежала толстая книга в темно-синем переплете.

«Справочник общей магии. Руны среднего и высшего порядка», — гласил заголовок, оттиснутый золотистыми буквами.

Еще один фолиант. Я провела пальцами по переплету и открыла первую страницу.

В углу форзаца синело несколько размашистых строчек:

«Анастасия Олимпиевна!

От всей души поздравляю вас с окончанием нашей академии и присвоением вам статуса зельевара третьего уровня. Пусть это руководство станет для вас непреложным маяком на пути к свету.

Успехов и вдохновения на новые свершения!

Назарий Грушев, магистр кафедры экстремального зельеварения».

Рядом лежал небольшой листок с припиской:

«Ася, вы так и не забрали свой справочник после окончания магической академии. Я взял на себя смелость переслать его вам. Элиан Фосс».

Улыбнувшись, я заглянула внутрь мануала — сплошной текст и чертежи. Явно не на усталую голову это читать. Я подняла фолиант, оказавшийся тяжеленным, и положила его на стол.

Обследовала дно и бока сумки и удивилась — до чего же приятная ткань. Кстати, а саму сумку мне надо вернуть или это тоже подарок? Я покрутила ее и так и этак. Изящная, легкая, моего любимого болотного цвета… Возвращать ее мне совсем не хотелось, да и вряд ли я должна была это делать. В крайнем случае, можно запомнить крой, чтобы как-нибудь заказать портнихе похожую, — на будущее, когда встану на ноги и смогу позволить себе такие вещи…

И тут я поняла, что опустошила сумку не до конца. Заглянула в пухлый кармашек сбоку и вытащила еще один пузатенький мешочек, на этот раз тряпичный. Дернула за шнурок, и мне на ладонь высыпалось несколько круглых орехов. Которые я