Додлин вновь отправилась работать в оранжерею, Чарли быстро помог ей управиться с побегами невезошка и саженцами картошки-выбей-глаз (те категорически отказывались зацветать). Когда хозяйка наконец послала его заварить чай, Чарли воспользовался представившимся случаем.

Отмычка в два счёта открыла дверь кабинета судьи, и уже в следующую секунду Чарли снова увидел на стене пугающую картину, изображающую судью в виде Аллегории. На глазах красная повязка, в одной руке весы, в другой меч – портрет ясно показывал, какая угроза нависнет над магическим миром, если Ложа потерпит неудачу. Под портретом Чарли заметил саквояж, который впервые увидел несколько дней назад в супружеской спальне. Наверняка внутри хранятся те самые весы. Мгновение Чарли колебался, глядя на саквояж, но потом отступил. Он пришёл сюда не за этим.

Поскольку недавно он уже здесь побывал, искать во второй раз ему было проще, и вскоре поиски увенчались успехом. Очевидно, в настоящее время судья усердно работал над заклинанием превращения в Аллегорию. Три предмета были тщательно зарисованы и окружены большим количеством пометок: весы, меч и ещё что-то непонятное. Возможно, кусок ткани… Пролистав стопку записей, Чарли быстро разложил листы на столе и, достав карманное зеркальце, поспешно стал делать снимки, даже не останавливаясь проверить, чёткими ли они получаются, потому что страшно нервничал.

Чарли уже почти закончил, как вдруг услышал в коридоре звук шагов. Его прошиб холодный пот, и он едва успел спрятать отмычку и зеркальце в шапку-выручалку, как дверь открылась и вошёл судья. Увидев Чарли, он вскинул бровь.

– Ну и? – протянул он.

Чарли лихорадочно соображал. Ни в коем случае нельзя упоминать Ложу: судья не должен даже заподозрить, что Чарли с ней связан. Радамант Денделион считает его вспыльчивым глуповатым подростком – значит, нужно соответствовать этому образу.

– Вы украли страницы из Книги мага Мангустины! – воскликнул он. – И рано или поздно я их найду!

Радамант вскинул вторую бровь. Очевидно, он давным-давно забыл про тот случай, но объяснениям Чарли, кажется, поверил.

– Как ты вошёл?

Чарли пожал плечами и недолго думая соврал:

– Дверь почему-то была открыта.

Судья сдвинул брови – похоже, это была единственная подвижная часть его физиономии. Он явно не помнил наверняка, запер ли дверь кабинета, когда вышел к журналистам полчаса назад. Люди зачастую не могут вспомнить, совершили ли они те или иные привычные действия, которые делают изо дня в день – Чарли именно на это и рассчитывал.

Радамант медленно закрыл за собой дверь, причём сделал это так осторожно и тихо, что Чарли стало не по себе.

– У меня мало времени, меня ждут журналисты, но раз уж мы оба здесь, не будем упускать прекрасную возможность поговорить с глазу на глаз. – Судья сделал несколько шагов к Чарли, и тот непроизвольно напрягся. Он нервничал и старался убедить себя, что судья не станет срывать с него шапку-выручалку силой, чтобы в ней порыться. – Когда работаешь над крупными проектами, – продолжал судья, – неизбежно сталкиваешься с одной проблемой – их невозможно завершить в одиночку. Во главе должен стоять большой человек, но ему нужна команда, обслуживающий персонал. Компетентные, талантливые люди. Свою команду я подбирал годами. А ты… Ты лишил меня моего судебного исполнителя. Отнял у меня моего палача! И, словно этого мало, ты уже больше месяца шпионишь за мной и роешься в моих вещах. Ты начинаешь меня раздражать, мальчик мой.

Вопреки опасениям Чарли, судья не стал подходить к нему ещё ближе – вместо этого он остановился перед саквояжем и открыл его. Внутри, разумеется, лежали весы, а ещё… Чарли содрогнулся, когда судья достал длинный тонкий меч. Удивительно: клинок слегка светился.

– Что вы собираетесь с этим делать? – спросил Чарли, с гордостью отметив, что сумел сдержаться и его голос прозвучал спокойно. Всегда лучше сохранять спокойствие, если перед вами стоит человек с мечом в руке.

– Расслабься, мальчик мой. Кровь не прольётся. Я пока не Аллегория, но уже успел подготовить себе соответствующие атрибуты. Ты уже видел оружие с клинком такого рода. Очевидно, коса Всадника должна была отделять душу от тела, а объектом воздействия этого меча является виновность. – Он вскинул руку и одним резким выпадом проткнул тело Чарли.

От резкой, ослепляющей боли у Чарли перехватило дыхание. Однако это оказалась не физическая боль. Казалось, у него внутри образовалась колючка вины, причинявшая ему такие моральные страдания, словно его резали ножом.

– Прекратите… Перестаньте! – взмолился он.

– Сначала ответь на мои вопросы. Что случилось… Что на самом деле случилось со Всадником? Только в этот раз не пытайся мне лгать. Ложь – это плохо, и мой меч её не выносит.

И правда, едва Чарли захотел повторить свою ложь – якобы почтенная Мелисса сначала убила Всадника, а потом сбежала, – как боль сделалась настолько нестерпимой, что Чарли затошнило.

Виновен, он виновен. И к тому же гнусный лжец. У Чарли задрожали руки, ноги подкосились. Нет, нужно бороться!

Действуя по наитию, он схватился правой рукой за светящийся клинок. Под его пальцами вырисовывалось мощное чеканное заклинание, и Чарли сильно его сдавил, пытаясь задушить своей интуитивной магией. В ту же секунду пульсирующая вибрация у него в груди потухла. Боль всё ещё была сильной, но относительно терпимой.

– Моя бабушка… убила Всадника, – задыхаясь, выдавил Чарли. – Потом она… сбежала.

– Но это же полная бессмыслица! – сердито воскликнул судья.

– Она была ранена…

Судья пристально посмотрел на него. Правда его разочаровала, и это разочарование мешало ему поверить Чарли в полной мере. Однако в итоге он выдернул меч, и Чарли наконец-то смог нормально вздохнуть.

– От тебя нет никакого толку. Мне недосуг сопровождать тебя в Академию для наложения нового взыскания, но я отобью у тебя охоту возвращаться в этот кабинет. Как я тебе уже говорил, у больших людей есть преданные помощники. И, раз уж ты, похоже, печёшься о своей подруге Мангустине Баттернат… – Он многозначительно умолк, потом повернулся к столу и начал писать какое-то письмо своими коричневыми чернилами.

– Что вы хотите сделать с Мангустиной?! – воскликнул Чарли.

– Очевидно, эта юная особа – твоё слабое место. – Судья улыбнулся. – Так вот, пора вам обоим попрощаться с магией. Твой директор уладит детали. – Он открыл окно, сложил письмо и запустил в воздух как бумажный самолётик. – А теперь пошёл вон, пока я не выкинул тебя в это окно.

– Я… уволен?

– Ну уж нет. Я не намерен ссориться со своей дорогой супругой. И потом, если в ближайшие несколько дней ты будешь не в состоянии работать – это совершенно другое дело.

Когда Чарли уходил, он был очень бледен.

Остаток дня он провёл точно лунатик, выполняя указания Додлин, а вечером сразу же побежал