долларов. Строительство началось в 1991 году, и на момент его завершения в 2006-м общие расходы выросли до 15 миллиардов. Но поскольку деньги по большей части привлекались путем выпуска облигаций, итоговая сумма со всеми купонами, процентами и погашением займов увеличилась еще на 7 миллиардов. То есть количество денег, затраченных на проект, в сравнении с первоначальными расчетами выросло на 250 %.

Есть целый ряд объяснений, почему расходы на Большой тоннель так увеличились. Во-первых, уже после начала строительных работ в проект продолжали вносить поправки. Изначально власти рассчитывали разместить в одной точке сразу несколько эстакад высотой в 30 метров, чтобы обеспечить движение во всех нужных направлениях. В итоге эта проблема решилась за счет строительства самого крупного моста данного типа в мире. Во-вторых, цена росла из-за необходимости постоянно разрабатывать новые технологии и инженерные решения, поскольку дорога проходила через и без того плотно застроенную территорию: важно было не зацепить линии метро, железнодорожные пути и здания. Но почему инженеры не предвидели эти осложнения? Все стороны, задействованные в проекте, осознавали, что Большой тоннель – общественный проект беспрецедентных масштабов и многосложности. Но никто не понимал – по крайней мере, не на ранних стадиях, – что их оценки временных и финансовых затрат выглядят как тыканье пальцем в небо, причем излишне оптимистичное.

В 1985 году стоимость всего проекта по предварительным оценкам составила 6 миллиардов долларов. Строительство началось в 1991 году, и на момент его завершения в 2006-м общие расходы выросли до 15 миллиардов.

Разумеется, такое уже случалось и ранее. История архитектуры изобилует примерами проектов, на которые было потрачено куда больше денег и усилий, чем даже в самых смелых мечтах дизайнеров – а также спонсировавших строительство бизнесменов и политиков. Бруклинский мост, работа над которым шла с 1870 по 1883 год, потребовал в два раза больших вложений, чем планировалось. Дизайн-проект Сиднейского оперного театра был заказан австралийским правительством в 1959 году; автором стал датский архитектор Йорн Утсон, который работал над чертежами в свое свободное время в течение полугода. В 1960 году затраты предварительно оценили в 7 миллионов австралийских долларов, но итоговая смета составила уже 102 миллиона. (Важный нюанс: чтобы воплотить все замыслы Утсона, потребуется еще 45 миллионов.) Антонио Гауди начал строительство храма Саграда Фамилия в Барселоне в 1883 году, а в 1886 заявил, что закончит работу над ним в течение десяти лет. Планируемый срок окончания строительства на сегодняшний день – 2026 год, знаменующий столетнюю годовщину смерти архитектора[161].

На этот счет есть несколько известных выражений, вроде «человек предполагает, а бог располагает» или «план писали на бумаге, да забыли про овраги, а по ним ходить». Закон Хофштадтера гласит: «На любое дело требуется больше времени, чем вы ожидали, даже если вы учитывали при этом закон Хофштадтера»[162]. Сам факт того, что афоризмы напоминают нам о неизбежных трудностях с планированием, демонстрирует всю силу иллюзии знания. Проблема не в том, что все наши планы порой летят под откос. В конце концов, мир устроен сложнее, чем наши упрощенные ментальные модели. Американский спортсмен Йоги Берра прокомментировал это так: «Делать предсказания трудно, особенно если речь идет о будущем»[163]. Даже опытные проджект-менеджеры не всегда справляются с этой задачей: они, конечно, точнее в своих оценках, чем непрофессионалы, но все равно допускают ошибки примерно в трети случаев[164]. Все мы, так или иначе, ослеплены иллюзией знания, даже в повседневных ситуациях. Мы недооцениваем, сколько времени потребуется на выполнение задачи или сколько денег уйдет на воплощение замысла, потому что все, что кажется нам таким простым и логичным, в реальности оказывается в разы сложнее. Проблема в том, что мы упорно не учимся на своих ошибках. Раз за разом иллюзия знания убеждает нас в том, что мы обладаем глубоким знанием, тогда как в действительности это лишь грубые и весьма оптимистичные догадки, основанные на поверхностном знакомстве.

Есть ощущение, что теперь вы и сами видите общую закономерность во всех повседневных иллюзиях: они выставляют наши интеллектуальные способности в самом выгодном свете. Иллюзий слепоты, амнезии, глупости и невежества не существует. Вместо этого повседневные иллюзии заставляют нас переоценивать свои навыки, считать себя лучше среднестатистического человека, словно нам больше известно о мире и его будущем, чем на самом деле. Чем объяснить столь усиленное и постоянное воздействие иллюзий на наши привычные образы мышления? Все дело как раз в том, что под их влиянием мы необъективно считаем себя лучше. Повседневные иллюзии мотивируют нас просыпаться с утра пораньше и с улыбкой на лице браться за дела, на которые мы бы в жизни не подписались, если бы постоянно держали в голове всю правду о своих способностях. Если иллюзии действительно подпитываются необъективной, чрезмерно позитивной самооценкой, то люди, в меньшей степени подверженные влиянию предвзятости, должны не столь сильно испытывать на себе их воздействие. Те, у кого диагностирована депрессия, обычно относятся к себе более негативно, и это теоретически помогает более трезво оценивать взаимоотношения с миром[165].

Для принятия наилучшего решения о том, как распределить свое время и ресурсы, процессу планирования требуется львиная доля реализма, однако иллюзия знания становится непреодолимым препятствием на его пути. Можно ли ее избежать? Ответ легко получить, но нелегко претворить в жизнь, и решение сработает только в случае с теми задачами, за которые вы брались уже много раз. Это может быть написание отчета, разработка программного обеспечения, ремонт дома или даже строительство здания, но никак не планирование единственных в своем роде проектов вроде Большого тоннеля. Но, к счастью, большинство наших начинаний не такие уж и уникальные. Для нас планирование этой книги было беспрецедентной задачей. А для издателя это очередная 300-страничная нон-фикшн книга с двумя авторами – она мало чем отличается от аналогичных, написанных за последние годы, и это помогает оценить, сколько времени уйдет на ее написание.

Чтобы скрыться от влияния иллюзии знания, нужно признать, что вы наверняка ошибетесь в оценках стоимости и сроков реализации своего на первый взгляд исключительного проекта. Это непросто: вам и впрямь известно о нем больше, чем всем остальным, это ведь ваше детище. Но подобная осведомленность порождает ложное убеждение, что только вы разбираетесь в задаче настолько детально, чтобы все спланировать. Если же вместо этого вы поищете информацию об аналогичных проектах, выполненных другими людьми или организациями (разумеется, чем больше параллелей с вашим, тем лучше), то сможете сравнить чужие финансовые и временные затраты со своими подсчетами. Такой «взгляд со стороны» на то, что мы зачастую упорно держим в себе, существенно меняет отношение