что хотел, начал Райз. — Ты и вы четверо, — он обвел охотников взглядом, — беспрекословно выполняете все, что вам велят. С этого момента Шии-то не отойдет от Вильмы больше, чем на пару шагов, и, если хоть кто-то из вас решит выкинуть какую-то глупость, свернет ей шею.

— Я лучше сам тебе шею сверну, — прорычал Хаук.

— Вот! Отличный пример глупости! Молодец, Хаук.

Осмельд побледнел, бросил мимолетный взгляд на Шии-то, словно бы оно могло выполнить распоряжение Райза уже сейчас. Но приказы призванному отдавал не он.

— Райз, это уже слишком, — заметил Къярт.

— Почему же? Если все будут вести себя прилично — никаких жертв. Не вижу причин для возмущений. Так что отдай приказ Шии-то, и закончим с этим.

Къярт вздохнул, и выполнил просьбу. Метаморф тут же сдвинулся с места и встало неподалеку от Вильмы.

— Славно. С правилами поведения разобрались, переходим к дальнейшим планам. Сначала посетим сокровищницу Инаэор. Если сможем найти способ снять проклятие, наведаемся и в крипты.

— Зачем это вам? — спросил Под, за все это время не проронивший и слова.

— Кто знает, когда и для чего может пригодиться армия мертвых, — с улыбкой ответил Райз.

— Одному некроманту всех не поднять, — тихо произнес Осмельд.

— Добавим-ка к правилам поведения еще «не задавать лишних вопросов» и «не совать нос не в свое дело», — Райз хлопнул ладонями по коленям и поднялся со стула, подытоживая разговор. — Советую всем хорошенько сегодня отдохнуть. Выезжаем завтра утром. У вас же есть лошади?

— Завтра? — переспросила Вильма и посмотрела на Осмельда. — Он едва на ногах держится! Еще и в такой мороз. Он же окоченеет по дороге!

— Так найдите ему нормальную одежду. И коня, — Райз пожал плечами и вышел из комнаты.

После беседы с Осмельдом он куда-то запропастился, тогда как Къярт с Карой обосновались в небольшой, согретой камином гостиной.

Механически ковыряя ногтем щербинку на подлокотнике кресла, Къярт размышлял о Шии-то. Метаморфа призвали второй ступенью, а перехват контроля повредил его душу. Могли ли эти повреждения затронуть и проклятие? Къярт не переставал прислушиваться к себе, к своим мыслям и порывам, и все без конца гадал, не навязано ли проклятием его желание спасти жизнь Осмельда. Но как бы там ни было, он мог с уверенностью сказать: что с проклятием, что без, он бы предпочел сохранить парню жизнь.

Спустя какое-то время появилась Вильма. Она принесла поднос с одной единственной тарелкой бульона и поставила ту перед Къяртом.

— Спасибо, — сдавленно произнесла она и спешно ретировалась.

Къярт устало прикрыл глаза. Он предпочел бы находиться у охотников в такой же немилости, как и Райз с Карой. И чтобы Вильма поменьше выражала благодарность за спасение Осмельда, тем самым подливая масла в огонь неприязни, которую к нему испытывала Кара.

Но жест Вильмы не вызвал у той неприятия. Кара не казалась раздраженной или злой, скорее потерянной. Ее взгляд меланхолично ощупывал поленья в камине и лишь на мгновение коснулся Къярта, когда тот предложил ей принесенный бульон. Сдержанно отказавшись, она снова погрузилась в свои мысли.

Вскоре вернулся Райз. Скинув куртку, на которой блестели росинки бывшие недавно снежинками, он пододвинул к камину свободное кресло и протянул окоченевшие руки к огню.

— Почему мы не отпустили остальных? — Къярт был готов говорить о чем угодно, лишь бы прервать молчание. Лучше идеи не нашлось. — Осмельд ведь обещал сотрудничать. Он все равно ничего не смог бы сделать.

Райз посмотрел на него и улыбнулся уголком губ.

— Что ж, если из моего прошлого ты не вынес этот урок, скажу прямо: когда у тебя есть выбор между честным словом пленника и рычагом давления на него — выбирай рычаг давления.

Спорить здесь было не о чем.

Они еще долго сидели бы в молчании, если бы Райз, наконец отогрев руки, не обратился к Каре:

— В чем дело?

— С чего ты взял, что что-то не так?

— Забыла, что я вижу чужие эмоции?

Къярт удивленно приподнял брови, когда Кара посмотрела на него, словно ища поддержки.

— Меня тоже по началу раздражало, — признался он. — Но со временем привыкаешь.

Кара понимающе кивнула.

Райз продолжал ждать ответ, всем своим видом выражая, что не отстанет, пока не получит свое.

— Просто гадко на душе, — Кара завозилась в кресле, надеясь спрятаться в нем от мира вокруг. — Сначала узнать, что один из представителей высшего сословия, которому Братство оказывало редкое доверие, оказался некромантом, а второй — его призванным. Потом самой стать такой же…, — она замешкалась, подбирая слово, — такой же нечестивой. И в итоге выяснить, что само Братство, оплот человечества, бессменный страж, заключает тайные союзы с врагом. У людей не осталось ничего святого, да? Никаких границ?

Она болезненно нахмурила брови и умолкла.

— Дела, — протянул Райз. — Ладно Къярт — святая наивность, но с чего тебе-то считать, что общество совершенно? Вешать все грехи на некромантов, и боготворить паладинов…

— И как бы ты поступил? — с вызовом спросила Кара.

— Так же, как однажды уже советовал Къярту: не награждал бы людей добродетелями, которые им не свойственны. И уж точно не сокрушался бы, найдя подтверждение их отсутствия. Братство не идеально: есть идейные бойцы, положившие жизнь на борьбу, которой не будет конца — вроде тебя; а есть те, кто делает на таких дураках, как вы, состояния. Уж для наследницы состоятельной семьи такие вещи должны быть очевидны.

— Райз! — Къярт в непонимании уставился на него.

Тот едва дернул бровью. Тряхнул волосами. Поднялся с кресла.

— Извини, — он посмотрел на Кару. — Не забивай себе голову всякой ерундой. Важно не кто ты и откуда, а как и куда идешь. Я вот иду проветриться.

На его лице снова появилась привычная улыбка, с которой он и покинул гостиную.

Кара тоже не стала засиживаться. Не задержался надолго и Къярт. Погасив огонь в камине, он отправился следом за девушкой, но нашел ее куда раньше, чем ожидал.

Она стояла у окна, выходящего на задний двор, и не отрывала взгляд от чего-то по ту сторону обледеневшего стекла. Помедлив, Къярт подошел к ней.

На улице шел снегопад. Крупные, похожие на клочки ваты, белые хлопья сыпались с неба, покрывали траву и плечи стоящего посреди двора Райза. В одной рубашке, запрокинув голову, он смотрел в небо.

— Чего это он? — словно бы нехотя спросила Кара.

— По нему не скажешь, но Райз готов любоваться всем на свете. Видела бы ты его в первое время, после того, как Фелис призвал нас, — Къярт осекся, поймав себя на том, что мысли о тех днях больше не вызывают в нем неприятия. Скорее