нее изо рта идет густой пар. Как тут холодно. Еще холоднее, чем у реки.

Заняты примерно с полдюжины коек, но не людьми. А кусками льда. Она осветила фонариком ближайший к ней блок. В нем застыл мужчина средних лет с землистым цветом лица и белоснежными волосами, растущими на лбу вдовьим мыском.

«Они мертвы? Или просто без сознания?»

Что это за место? Неудивительно, что Гейб пришел в ужас.

Таня прошлась вдоль гамаков, пытаясь понять, кто эти несчастные и зачем их поместили в стазис. Но при них не было никаких документов. Есть ли тут какая-то закономерность? Что могло...

Таня замерла, прижав руку к губам.

На гамаке у самой кормы, совсем одна, будто на почетном месте, во льду лежала Андула Злата. Как жертва заклятья из волшебной сказки.

«На кого я работаю?»

Неужели все эти годы Пламя обманывало ее, несведущего агента, воображавшего, будто служит благородному делу? Или — что еще хуже — Льдом управляют жестокие безумцы?

«Дедушка. Мне нужно поговорить с дедушкой».

И снова испуг: «Что, если... Вдруг дедушка уже знает об этом? Вдруг он знает и мирится с этим? Вдруг...»

Снаружи раздался приглушенный крик. Тяжелые шаги по палубе. Смотровой люк открылся.

***

Дверь в кабинет Фрэнка до сих пор была закрыта. Неужели Джош сидит у него все это время? Что им так долго обсуждать?

Гейб мерил шагами коридоры посольства. Он заметил Алистера, чье прикрытие в МИ-6 порой приводило его в американское посольство в рамках британско-американского сотрудничества. Сегодня его вклад в защиту Запада от ползучей гидры коммунизма заключался в щегольской позе: изящно прислонившись к картотечному шкафчику, он потчевал какую-то секретаршу невероятными россказнями.

— ...Видите ли, вышла неловкая ситуация, ведь в тот момент я...

— Вы видели Джоша? — вмешался Гейб.

— Думаю, он в кабинете мистера Драммонда, — ответила секретарша. Ее звали Джуни или вроде того, вспомнил Гейб.

Алистер кивнул ему.

— А, Гэбриел, приятель.

«Да, мы ведь лишь добрые приятели? Ничего подозрительного в тебе и твоих магических союзниках, в их плавучей палате коматозников». Гейб еле сдержался, чтобы не врезать ему.

— Вы слегка взбудоражены. Все хорошо, надеюсь?

Гейб ткнул большим пальцем через плечо.

— И давно Джош там с Фрэнком?

Алистер невозмутимо проговорил:

— До недавнего времени, полагаю.

Джош выглядел так, как Гейб себя чувствовал. Но вид Алистера его подбодрил. Гейб вздохнул.

— А, мистер Томс. Очень рад, — поприветствовал его Алистер.

Джош кивнул.

— Гейб. Фрэнк тебя зовет.

Гейб взял младшего сотрудника под руку и отвел на пару шагов в сторону. Приблизился, понизил голос:

— Что ты ему сказал? Ты там долго сидел.

— Я сказал ему правду, ясно? Что ты ведешь себя странно, и я за тебя беспокоюсь.

— Беспокоишься за меня или о том, что я могу навредить твоей карьере?

Джош нахмурился и стряхнул ладонь Гейба со своей руки.

— Я не говорил Фрэнку ничего, о чем он сам вскоре не узнает. Тебе же лучше, если это случится раньше. Тебе стоит действовать на опережение.

— Я не могу действовать на опережение, если чуть что — ты бежишь к папочке.

— Я пытался соломки подстелить.

Гейб пригладил волосы.

— Вот уж спасибо.

Когда Гейб развернулся, чтобы уйти, Джош сказал:

— Предупредить тебя? Он очень зол.

— Уверен, переживу это.

«А вот моя карьера...»

Джош моргнул.

— Помнишь историю с лопатой? — Он тихонько присвистнул, присоединившись к Алистеру и Джуни. — И двумя парнями?

— Слыхала, их было трое, — пропела Джуни, — и третий был спецназовец.

— А, — откликнулся Алистер. — Это напомнило мне Калькутту...

Гейб постучал в открытую дверь кабинета Фрэнка.

— Сэр?

Начальник штаба стоял спиной к двери и глядел в окно.

— Закрой дверь. Сядь.

Гейб так и сделал.

— Сэр...

— Я сказал: сядь. Я не разрешал говорить. — Фрэнк отвернулся от окна и указал на фотографию на столе. — Помнишь собаку моих дочерей? — Он покачал головой. — Эта дурында до сих пор ссыт на ковер в столовой.

— Сэр...

Поигрывая пряжкой на подтяжках, Фрэнк продолжил:

— Ты ведь не ссышь на пол? У себя дома.

Гейб моргнул.

— Хм. Нет, сэр.

— Разумеется, нет. Ты приучен проситься. Твои родители, без сомнения, гордятся этим. Так что я не могу понять, почему ты упорно ссышь на всех наших заданиях.

Гейб молчал. После напряженного молчания начальник штаба произнес:

— Так я предлагал тебе объясниться. Кратко и убедительно.

— Мне нездоровится.

— Причард, будь это обычной простудой, я бы отстранил тебя ненадолго. Но есть разница между «нездоровится» и поведением, будто у тебя опухоль мозга, которая вот-вот разорвет твой арбуз.

— У меня нет опухоли мозга, сэр.

Фрэнк остановился и посмотрел на него.

— Ты так уверен, сынок?

А что, если это она и есть? Вдруг безбилетник — это плод его больного воображения? Галлюцинации, фантомные сенсорные ощущения, судороги... Но потом Гейб вспомнил ту жуткую баржу, как он чувствовал ее близость, она словно магнитом притягивала его к себе. Это не опухоль.

— Да, сэр.

— Что ж, очень жаль, — проговорил Фрэнк, — потому что тогда мы могли бы списать твое поведение на медицинскую проблему. — Он открыл ящик стола. — А вместо этого остается подсчитывать, сколько раз ты облажался.

— Порой сам удивляюсь, сэр.

Фрэнк достал початую бутылку скотча и два бокала. Его протез глухо лязгнул, когда он пинком закрыл ящик.

Как бы ни было рано, Гейб знал, что лучше не отказываться. Они синхронно подняли бокалы.

— De oppresso liber[25], — произнес Фрэнк.

— Semper fidelis[26], — откликнулся Гейб.

Дзынь.

Его прожгло насквозь. Дым наполнил пазухи Гейба: скотч пах как горящий дубовый бочонок.

— И как долго ты служил в морской пехоте, пока тебя не привлекли в разведку?

— Не слишком долго, сэр. До середины первой командировки.

— Достаточно. Наслышан про эти джунгли. Знаю, через что ты прошел. — Фрэнк смолк на мгновение. — Навидался всякого дерьма в Корее.

Гейб кашлянул.

— Я не знал, сэр.

Фрэнк закатил глаза.

— Боже. Прошу, скажи, что на заданиях ты врешь лучше, чем в моем кабинете.

— Хотелось бы надеяться.

— До сегодняшнего дня у тебя была отменная репутация.

— А после сегодняшнего дня?

— От тебя зависит. Мы сражались в горячих точках, ты и я, а теперь сражаемся в холодной войне. Не такие уж