нет? – бросает вслух. – Моего отца только успели похоронить, а он уже отправился свататься к моей матери. И даже не заморачивался тем, что она беременна мною.

- Они поженились…

- Почти на могиле отца, - усмехается Джокер. – Мило, да? Идеальная пара. Прямо загляденье. Хари… хм, Харчок охотно принял чужого ребенка, а моя любимая мамочка не сильно-то горевала о покойном муже, быстро нашла нового.

Разговор обрывается, потому что мы прибываем в аэропорт. Опять нет шанса поговорить с Захаром, нас определяют в разные отсеки, мы лишь успеваем обменяться взглядами, но этого ничтожно мало.

На борту действительно оказывается врач, и я выдыхаю с облегчением, потому как теперь Джокер точно получает нормальную медицинскую помощь.

Пара часов перелета – и мы приземляемся рядом с «Клеткой». Вдали пламенеет рассвет.

- Вы получите форму и сразу отправитесь на занятия, - сообщает Харитонов.

Я нервно улыбаюсь, вспомнив, как Артем назвал этого серьезного и представительного мужчину «Харчком».

- Я сказал нечто забавное, Орлова? – ледяной взгляд моментально проходится по мне, будто лезвие ножа.

- Отвали от нее, урод, - резко бросает Захар.

Парень возникает рядом, берет меня за руку, переплетает наши пальцы в единое целое.

- Мы пообщаемся на тему дисциплинарных взысканий позже, - вкрадчиво заявляет Харитонов. – А пока что вам нужно посетить кабинет ректора.

Захар чуть сильнее сжимает мою ладонь, после отпускает и делает шаг вперед.

- Не вам Громов, - отрезает Харитонов. – Господин ректор распорядился немедленно пригласить к нему госпожу Орлову.

- Мы пойдем вдвоем, - чеканит Захар.

- Исключено.

- А я не спрашивал, - мрачнеет парень. – Я сказал, как будет. После всего, что здесь произошло, она без меня и шага не ступит.

- Университет заинтересован в безопасности госпожи Орловой не меньше вас. Уж поверьте, никто не хочет новых инцидентов. Такая шумиха никому престижа не добавит.

- Я иду с ней, - твердо заявляет Захар.

- Нет, Громов. Вам придется подчиняться правилам. Либо по доброй воле, либо насильно. Хотите прямо сейчас отправиться в карцер? Я вам это легко устрою.

Захар молчит. Хмурит брови. Но понятно, что он ничего не сможет сейчас сделать, ведь проявить сопротивление означает попасть в карцер и расстаться со мной на неопределенный срок.

- Все хорошо, - роняю тихо. – Это же просто разговор с ректором.

Парень склоняется и выдает мне на ухо:

- Я найду способ тебя защитить.

- Я знаю, - киваю и обнимаю его.

А после нам все же приходится разойтись.

Я отправляюсь в кабинет Громова-старшего.

+++

- Молодец, девочка, - заявляет ректор, едва за мной закрывается дверь, и мы остаемся наедине. – Решила поиграть в приманку?

Я молча занимаю отведенный мне стул.

- Если ты рассчитываешь на защиту или на особый иммунитет, то зря. Никаких поблажек не последует, - продолжает Громов-старший. – Я ничего не сделаю для твоей защиты. Охрану с твоих родных тоже сниму. Ты потеряла все свои бонусы, когда пошла против меня.

Сердце сковывает холод. Лихорадочная дрожь пробегает вдоль позвоночника. А потом я стараюсь отключить эмоции.

- Вам же наплевать, - говорю глухо. – На мою жизнь. На моих близких. Вам люди вокруг абсолютно безразличны. Вы знаете, что удар направят на Захара. Я уже никакого интереса не представляю.

Ректор молчит.

- Вы любите своих внуков, но делаете все, только бы они об этом не узнали. Почему? Вы считаете, любовь позорной слабостью? Вам проще вызывать ненависть? Или страшно признать правду?

- Так похожа, - чуть слышно роняет он, едва двигает губами.

А после вдруг поднимается и отворачивается от меня, подходит к окну, смотрит, как за стеклом встает солнце, озаряет искристыми лучами темный лес.

- Похожа – на кого? – спрашиваю.

Громов-старший оборачивается. Его лицо смахивает на каменную маску. Все мускулы точно обездвижены.

- Пошла вон, - холодно бросает мужчина.

Подозреваю, наш разговор он планировал повести иначе. Но оставаться в кабинете дольше положенного не желаю. Направляюсь на выход.

- Стой!

Жесткий приказ принуждает замереть на месте и сильнее стиснуть дверную ручку. Повернуть не успеваю, обернуться тоже.

Ректор за долю секунды приближается вплотную. Даже странно, как этот мужчина умудряется настолько быстро и ловко передвигаться.

- Тест назначен на понедельник, - выдает он мне на ухо, понизив голос. – Не отвечай на последний вопрос.

Это что, подсказка? Реально решил помочь несмотря на собственные угрозы в начале встречи? Или наоборот – обманывает и хочет утопить?

- Я не могу вам доверять, - признаюсь честно.

- Взаимно, - хмыкает ректор. – Но, кажется, у тебя уже нет выбора. Скоро ты это поймешь. Не факт, что и титул лучшего студента спасет.

- Правила есть правила.

- Уверена? – кривится мужчина. – «Ангелы Ада» ничего не забывают. Они не спустят выходки ни тебе, ни Захару. Готовьтесь отвечать перед этими ублюдками.

- Я сказала им…

- Я в курсе, - обрывает Громов. – Ты спасла жизнь моего внука, но чую, ты же его и погубишь. Невыносимая девка. И чего тебе не хватало? Только не задвигай бред о великой любви. Я стар, но еще не впал в маразм.

- Захар нашел меня.

- И что с того?

- Это судьба.

Кажется, моя улыбка его добивает. Брови ректора сходятся над переносицей, рот кривится в недобром оскале.

- Рада, - бросает, прикрыв глаза.

- Чему рада?

- Рада доводить до белого каления всех и каждого, - замечает мрачно, а после сам распахивает дверь, практически выталкивая меня из кабинета. – Двигай отсюда, иначе пропустишь первую лекцию.

Я опаздываю на пару, потому