очереди промерзшие ноги в таз и закрыл глаза. По телу побежали теплые мурашки.

— А-а-ах, спасибо! Это то, что сейчас нужно!

— Сиди! — Все еще злая Варя встала и подошла к готовящей обед парочке. От их дружелюбной улыбки ее настроение изменилось. — Ну что, готово?

Те принялись кивать. Женщина указала на тарелки. Муж поспешил подать ей их.

Айда наполнила посуду ароматным супом и подала первую порцию гостю, сказав:

— Кеспе!

— Кеспе? — удивился Иннокентий, перекинув взгляд с тарелки на Варю.

— Кеспе! Суп такой! — ответила та. — Вкусный, не боись!

— Большое спасибо вам! — Иннокентий слегка поклонился Айде, выражая благодарность.

— Позялуйста! — ответила та тихонько.

Иннокентий взял ложку с тарелкой из рук Айды и приступил к трапезе. Первый глоток был обжигающим, но вкусным. К столу подошли и другие обитатели чердака, каждый взял порцию и поблагодарил Айду за ее старания. Хлеба к восточному блюду не прилагалось, но он был и не нужен.

А суп-то действительно оказался хорош: наваристый говяжий бульон, длинная домашняя лапша, щепотка специй, лук, зелень… Ммм… Вкуснятина!

— Это просто великолепно! — нахваливал блюдо Иннокентий. — Айда, вы настоящая волшебница! Спасибо вам!

— Позялуйста!

Отобедав, все передали тарелки Варе, которые та составила в одну большую стопку.

— Чайку? — предложила она.

— Можно, — ответил дядя Петя. — Чайник поставишь?

— Угу.

Впервые после телефонного звонка Иннокентий смог немного расслабиться, погрузившись в дружелюбную атмосферу, царящую на чердаке. Мысли о супруге, диадеме, милиции понемногу уходили на второй план. В какой-то момент он подумал, что излишние переживания всегда плохо сказываются на здоровье. До утра он ничего сделать все равно не сможет, а вгонять себя в состояние тревоги — это лишнее.

Вода в тазу, где он грел замерзшие ноги, начала остывать. Он вытащил одну стопу и принялся разминать её.

— Варюш! — к своему удивлению, Иннокентий ласково обратился к девушке. — А подай полотенце, пожалуйста!

— Варюш? — Варя с прищуром посмотрела на старика. — Неожиданно!

Она сняла с веревки небольшое полотенце и подала Иннокентию.

— Дай-ка лоб твой потрогать, дедуля… — Она приложила ладонь к морщинистому лбу старика… — Да на тебе чайник подогревать можно! Ложись-ка.

Иннокентий вытер ноги и не спеша встал на прохладный бетон. Голова немного кружилась.

— У вас тут имеется уборная? — спросил он, шмыгая носом.

— Имеется, — ответил дядя Петя, вернувшийся к кроссворду после обеда. — Проводить?

— Если можно… — согласился старик и тут же посмотрел на босые ноги.

— Могу предложить тапки.

— Если можно… — повторился Иннокентий.

Дядя Петя легко поднялся, потянулся. Из большой коробки с разными вещами он достал новенькие резиновые тапочки и подал их гостю.

— Ничего себе! Да они же совсем новые! Откуда? Кхм, прошу прощения… — опомнившись, Иннокентий прикрыл рот рукой.

— Да не парься, дед! — махнула рукой Варя. — Тут много чего нового есть.

— Но откуда?

— Это помещение строилось специально для уличных рабочих. Сюда свезли матрасы, стол, стулья, плитки, посуду, тапки… Туалет тут построили, даже душ есть, но горячую воду отключили. На целых две недели, представляешь? Поэтому греть приходится. — Варя сняла теплые шерстяные носки, которые ей дала Антонина Светозаровна, и положила их к сапожкам. Взяв из своей коробки тонкие белые носки, она натянула их и плюхнулась на матрас. — А носочки эти я сама купила! — продемонстрировала всем ступню в носке девушка.

— Купила она… — пробурчал дядя Петя. — Мне пенсия пришла, я ей и купил.

— Ну, я тоже покупала потом, когда Васька притащил кольцо. Помнишь? — кривлялась Варвара в ответ.

— Ладно, Иннокентий, — Пётр перевел внимание на гостя. — Пойдемте, я вам покажу, где у нас уборная.

Варя проводила взглядом уходящих стариков. Надев тапки, которые были у всех одинаковыми по цвету и размеру, она подошла к столу, за которым всё ещё сидели дворники. Убрала стоящий на полу таз, протерла стол, на котором стоял казан, из бутылки налила воды в чайник, села за стол и обратилась к смуглому мужчине:

— Анвар, можно я матрас возьму для деда из кладовой?

— Матрась? Можьно! — ответил он, расплывшись в улыбке.

— Спасибо! — улыбнулась Варя в ответ. — А ключ дашь?

— Ключь? Посшлите! — ответил мужчина, резко поднявшись из-за стола.

Ключ он Варе не дал, а сам отворил кладовку, в которой лежали матрасы, старые простыни и пара подушек. Девушка схватила нужное и поблагодарила дворника кивком.

— Вернесшь! Постираесшь! — крикнул вдогонку Анвар, закрывая дверь.

— Ты меня знаешь! Все будет в лучшем виде! — Варя уже возилась с матрасом и подушкой.

— Знаесшь! Вот и говорюшь! — посмеялся Анвар. — Ми с жена спать! Вы тихо! Работа рано!

— Ладно! Спокойной ночи!

— Ночхи! — Смуглокожая парочка удалилась на свои спальные места, огороженные подвешенной на веревку простыней.

Расправившись с матрасом и подушкой, Варя застелила постель теплым пледом, под которым сама спала лишь в холодное время года. К тому времени чайник уже вовсю кипел. Она подошла к столу, взяла чашку и плеснула в неё кипяток. Взяв из большого пакета щепотку рассыпного чая, она окрасила им прозрачную воду. Сахара в этом месте не водилось.

Вместе с чашкой девушка направилась к своему матрасу. Присев, она поставила горячий чай у ног и потянулась за плеером, лежащим в рюкзаке. Размотав провод и уже почти вставив в уши наушники, Варя услышала громкий не проходящий кашель.

— Ну ты даешь, Кеша! — голос принадлежал дяде Пете.

— Петь, какие наши годы… — отвечал, закашливаясь, Иннокентий.

Варю разговор этот насторожил.

«И когда это они перешли на «ты»?» — подумала она.

— А что еще я могу сделать? — продолжал Иннокентий. — Корону отдам, Нину вызволю, а сам в милицию сдаваться. Другого пути нет.

Отвлеченную от двухдневных событий девушку вдруг резко кинуло в тревожную реальность. Скрутив наушники обратно, она положила плеер и достала диадему. Самоцветы заблестели на проникшем на чердак солнышке.

«Какая же ты красивая! За тебя и в тюрьму не жалко отправиться… Не-ет! В тюрьму нельзя. Иннокентию уж точно…»

Она спрятала драгоценность под подушку