– Чего ты хочешь? – она резко прервала его.

– Лишь видеть Вас, моя Королева.

– Ты обознался, фавн. Я не королева. Я не знаю тебя, и твое имя для меня пустой звук. Не смей больше нарушать мое уединение и являться мне в моих снах, – она обернулась к нему спиной, подошла к краю обрыва и быстро вскинула руки, желая взлететь, и на какое-то мгновение Кетару вдруг показалось, что вместо рук он видит крылья.

– Скоро! – Кетар сделал нетерпеливый шаг вперед, словно желая удержать ее, и она остановилась. – Уже скоро Вы станете королевой… – произнес он чуть тише. – Он уже здесь.

– Кто он? – она замерла в ожидании ответа.

– Махталеон, – одними губами произнес фавн, но она даже спиной ощутила этот звук. Она остановилась в одно мгновение, и сердце, которое уже давно перестало биться в ее груди – с тех самых пор, как ушел ее демон, – неистово застучало, пытаясь вырваться на свободу, забилось до боли в ее груди – лишь от звука его имени, единожды произнесенного вслух.

– Что ты сказал, фавн? – и голос ее дрогнул. Она медленно обернулась, но он не ответил и опустил глаза. Тогда она налетела на него огромной черной тенью:

– Что тебе известно о нем?!

Фавн чувствовал, как тьма вокруг него сгущается и обволакивает его холодным туманом, который становится все плотнее, тяжелее, ему уже трудно дышать в стягивающем его черном покрывале. Холодные пальцы легли на его затылок. Через узкие зрачки ее глаз в его душу заглянула Тьма. Черные дыры ее зрачков начали затягивать его жизненную энергию внутрь себя. Фавн быстро выставил защиту – на этот раз ему удалось это сделать, – и окружил свое сознание прочной невидимой границей. «Ну уж нет, я не позволю тебе снова копаться в моих мозгах, кем бы ты ни была!»

– Что тебе известно о демоне?! – ее пальцы больно впились в его затылок, и фавну показалось, что они проникли внутрь, в его череп.

– Мне многое известно о нем, – с трудом проскрипел фавн сквозь сжатые от боли зубы, невольно наклоняясь под натиском этой неистовой силы. – Но подходящее ли это место для подобных разговоров?

– Говори, что знаешь!

– Ваши пальцы немного мешают сосредоточиться, Миледи. Не могли бы Вы извлечь их из моей головы? – он болезненно зажмурил глаза.

Немного помедлив, цепкие паучьи лапки оставили его затылок. Белоснежная фигура, облаченная в длинное черное платье, неподвижно стояла перед ним, ожидая ответ.

– Э-э-м… – фавн медлил, опасливо оглядываясь по сторонам. – Я суеверен. Я не хотел бы называть темные имена в приближающейся ночи…

Он осторожно поднял глаза на собеседницу. Она стояла неподвижно и ждала, не спуская с него своих кошачьих глаз. Фавн откашлялся, достал трубку, внимательно смотрел на нее некоторое время, будто размышляя над чем-то, и затем убрал ее.

– Мой дом неподалеку. Окажите ли Вы честь быть моей гостьей?

– Почему я должна идти с тобой, фавн?

– Желание знать. Оно поведет Вас.

Тиир медлила. Она по-прежнему не чувствовала опасность, которая могла бы исходить от этого существа, но все же пребывала в сомнении. Интуиция? Возможно.

– Я не знаю тебя. Я не знаю твоих помыслов. Но я знаю репутацию, сопровождающую всех фавнов.

– Вы знаете меня, но не помните об этом! А если бы помнили, то не усомнились бы в моих помыслах ни на мгновение. Идемте со мной, иначе, когда скроется последний луч солнца… – он еще раз огляделся по сторонам. – Прошу Вас, Миледи. Следуйте за мной. Вы не боитесь ни Света, ни Тьмы. Какой вред могу причинить Вам я, простой лесной фавн?

Ему было что-то известно о Махталеоне. Желание знать. Оно всегда сильнее сомнений, сильнее страха, сильнее здравого смысла. Но что ты теряешь в конечном итоге, если, не зная того, что скрывается за дверью, остаешься в закрытой комнате – в мнимой безопасности и полном неведении? Ничего. Но и ничего не приобретаешь, а лишь истощаешь то, что осталось от прошлого. Ничего и ничего. Ни-че-го. Пока не решишься толкнуть дверь, пока не узнаешь, что там, за ней.

– Хорошо, будь по-твоему, фавн, – Тиир величественно приподняла голову.

– Следуйте за мной, моя Королева, – и с этими словами он направился прочь, вниз со склона, шурша прошлогодней листвой.

Жилище фавна. Эпизод двадцать четвертый

Кетар отодвинул рукой тяжелую шкуру, закрывавшую вход в его жилище, и жестом пригласил гостью войти. Из дома повеяло теплом и сладким ароматом высушенных луговых цветов и ягод. Тиир медленно вошла в дом, чуть склонившись, чтобы не задеть головой притолоку, и осмотрелась по сторонам.

Дом был небольшой – всего одна комната, служившая фавну и кухней, и спальней, и гостиной. Все на удивление просто, удобно, уютно. Пол выстлан мягкой соломой, а под потолком развешены сухие травы и коренья. В углу – большая корзина с какими-то ягодами и грибами. В глубине комнаты, в очаге, потрескивают угли.

И вот, фавн предлагает ей большое плетенное кресло, и она, со скрываемым удовольствием опускается в него. Только сейчас она почувствовала, как устала. Она опустила обнаженные ноги в солому и слегка откинулась на спинку кресла. Хорошо. Слишком хорошо. Слишком уютно. Как когда-то давно… Как когда-то раньше. Вот только когда, где? Возможно, в детстве? Где, когда было это детство? Ведь каждый, наверное, был когда-то ребенком. Но она, Тиир, – было ли детство у нее? Почему она не помнит это время? И откуда эти ощущения, эти давно забытые чувства? Теперь и не вспомнить. Возможно, из прошлого воплощения. Возможно тогда, в прошлой жизни, у нее действительно было детство, мягкая солома под ногами, сладкие ароматы трав, зеленые луга, звенящие рощи… Хотя… вполне возможно, что это лишь проделки фавна. Если он теперь заиграет на свирели, то полностью овладеет ее разумом. Он заманил ее в свое логово так просто… Она просто пошла за ним, из любопытства… Нет! Это желание знать привело ее сюда, знать хоть что-то о нем – о ее демоне. Она приподнялась в кресле. Эти фавны! Они играют на чужих чувствах не хуже, чем на флейтах и свирелях. И вот теперь она