сидит в этом кресле и тает, словно принесенная в тепло льдинка! Но здесь хорошо. Здесь слишком хорошо. И она позволяет своему телу расслабиться.

Тем временем фавн приблизился к ней и опустился на пол к ее ногам. В руках он держал округлой формы деревянную чашу с каким-то напитком. Он протянул чашу Тиир.

– Что это?

– Возьмите, Миледи. Это согреет Ваши руки и успокоит мысли, – и он снова, более настойчиво, протянул ей чашу.

Она молча приняла его дар. От чаши поднимался густой пар, наполненный знакомым ароматом каких-то трав. Тиир смотрела сквозь него, и ей казалось, что комната приобретает иные очертания, становится больше, светлее и дальше от нее, словно границы ее раздвигаются. Странные видения стали наполнять дом. Потолок исчез, и теперь вместо него Тиир видела зеленую листву, а за ней, намного выше – глубокое синее небо, звенящее голосами невидимых птиц.

Тиир чуть подалась вперед, и вдруг по обе стороны от нее замелькала высокая трава. Трава летела навстречу Тиир и касалась ее ног приятной прохладой. Она бежала, бежала по этой траве босыми ногами, наполняя свои легкие ветром. Перед ней порхали бабочки, феи и стрекозы, пытаясь увернуться от ее стремительного бега… И вдруг – со всей силы она налетает на что-то. Нет, это кто-то. Он живой. Он чуть выше ее. Он разводит руки, словно для объятий. Она поднимает глаза. Перед ней все тот же фавн. Она с силой отталкивает его, но он удерживает ее за руку. Ей все же удается высвободить руку, и она, не удержавшись на ногах, падает в траву.

Прочь сон! Тиир сидит на соломе в хижине фавна. Чаша, которую она держала в руках, лежит рядом. Она пуста, но пар продолжает клубиться на дне, поднимается и растворяется в воздухе. «Заснула! Что я вообще здесь делаю? Как просто удалось ему лишить меня разума! Я должна узнать то, за чем пришла, и покинуть это место». Она смотрит на него. Фавн невозмутимо курит в нескольких шагах от нее. Спать! Пора спать. Она же не смыкала глаза несколько тысячелетий! Нет. Все не так. «Когда я покинула замок? Зачем я здесь? Этот фавн обманул меня. Если ему что-то и известно, то он заманил меня в свою хижину не для того, чтобы раскрыть мне тайну. Лететь назад! Но сначала как следует выспаться…» Мысли ее начинают путаться.

– Что ты сделал со мной? – ее голос звучит как будто со стороны.

Фавн не отвечает, и ей кажется, что он не слышит ее. Тиир борется со сном, но он слишком тяжелый, и ей уже трудно удерживать себя. «Полежи немного, отдохни, путь долгий, ты не осилишь его, если не отдохнешь», – шепчет ей на ухо Морфей. Она чувствует большую мягкую ладонь, едва касающуюся ее волос, рука поглаживает их. Веки Тиир тяжелеют. Сон овладевает ею. Она пытается бороться с ним, но он сильнее. Лица ее касается мягкая солома. Перед ней появляется образ Махталеона, и она перестает сопротивляться, желая остаться с ним. Наконец-то он здесь, рядом. Он стоит, улыбаясь ей своей дьявольски притягательной улыбкой, и не отводит от нее глаз, хотя лица его она не видит. Но ей и не нужно видеть его, чтобы чувствовать. Она идет ему навстречу, но чем ближе она подходит, тем дальше он удаляется от нее. Тогда она бежит к нему, но каждый шаг отдаляет ее еще больше. Она зовет его, но он не слышит. Она сама не слышит своего голоса. Она становится все меньше, все слабее. Трава взмывает вверх, небо отдаляется от нее. Ей кажется, что она – маленькая нимфа. Она в горах. Вокруг высокая трава и море белых лилий. Она сама как цветок, в белом легком платье, с золотыми кудрями. Большие сильные руки поднимают ее из травы и несут куда-то. Она не видит лица, но знает – это ее отец. Теперь ей спокойно. С ним не страшно. «Индиль, мой цветочек», – отец целует ее в лоб. Она прижимается лицом к его плечу и играет золотыми пуговицами на его светлом камзоле. Индиль. Индиль! Вот ее светлое имя, ее суть! Белая горная лилия. Свободная, чистая, обдуваемая всеми ветрами, открытая Солнцу и Свету!

И вот они уже в просторном замке. Стены его выложены светлым камнем, хрустальные колонны, тихие водопады… Навстречу выходит нимфа в золотом платье, с венцом в волосах. Ее длинные пышные локоны цвета пшеничных колосьев заплетены в косу. «Моя мать», – догадывается Тиир. Нимфа держит за руку мальчика. Он чуть старше Тиир и очень похож на мать. Мальчик красив, у него светлые золотистые кудри и необычного цвета глаза – цвета красного каштана. Тиир знает, это ее брат… Ветур! Конечно, Ветур! Ее брат, наследник нимфийского престола. Значит, сама она – наследная принцесса!.. Они вместе играют, им весело, он плетет для нее кукол из травы и соломы. Но вдруг мать зовет его, и он исчезает. Он больше не играет с ней. Она остается одна. Ей грустно.

Тогда отец дарит ей олененка. Он чудесный. Удивительный. У него белоснежная мягкая шерсть, большие голубые глаза и маленькие золотые рожки. От радости она обнимает отца и целует олененка в его влажный нос. Теперь ей не так одиноко. Но это еще не все подарки ее отца. Из небольшого ларца он достает колье. Он помогает ей застегнуть украшение на шее и подводит к одному из зеркал. Из зеркала на нее смотрит уже не ребенок, а молодая нимфа. Она подходит еще ближе к зеркалу, чтобы лучше рассмотреть себя. Она невысока, у нее длинные золотистые локоны и большие голубые глаза. Она не узнает себя в зеркале, но знает, что выглядит она именно так. На ее груди сверкает подаренное отцом колье. Оно исполнено из удивительных камней. На свету их почти не видно, они прозрачны и идеально чисты, но стоит поместить их в тень, как каждая грань вспыхивает сотнями ярких огней. «Они никогда не погаснут во тьме, ибо они сами – Cвет. В Свете они незаметны, но во Тьме указывают путь. Береги их. Это последние из арнмир-гилгаладов». Она закрывает их рукой. Конечно, она будет беречь их.

Теперь она в роще. Звук свирели привлекает ее внимание. Здесь обитают фавны. Каждый из них жаждет встречи с прекрасной нимфой и пытается привлечь игрой на музыкальных инструментах. Один звук особенный. Она не слышала прежде ничего подобного. Мелодия словно рождается в ее