— Взгляните-ка вот на это.

Он вручил Такеру сотовый телефон. Это был единственный телефон, обнаруженный у нападавших.

— Взгляните на фото, которое я отыскал в его памяти.

Такер увидел на нечетком снимке самого себя. Он сидел за компьютером, его пальцы застыли над клавиатурой. Со щемящим чувством в груди Уэйн узнал место. Это было убогое интернет-кафе в Димитровграде.

«Кто-то сфотографировал меня там».

Не зная, как с этим быть, Такер переслал снимок по электронной почте на свой телефон, после чего удалил в памяти оригинал. Заглянув в адресную книгу, он обнаружил, что та пуста. То же самое было со списками входящих и исходящих вызовов. Кто-то их подчистил. Отчаявшись что-либо найти, Такер извлек из телефона аккумулятор и СИМ-карту, раздавил их ногой и, подойдя к откосу, швырнул обломки в канаву.

Он задумался над тем, что мог означать этот снимок. Определенно, кто-то тайно следил за ним. Но как? И кто? Такер бросил взгляд на опрокинутый внедорожник. А что, если в «Патриоте» где-то установлен «маячок»?

Уэйн этого не знал… не мог знать.

На самом деле вопросов было слишком много.

— Вы кому-нибудь показывали эту фотографию? — повернувшись к Уткину, спросил Такер.

— Нет.

— Хорошо. Пусть пока что это останется между нами.

Через несколько минут все уже снова мчались на юг по шоссе вдоль Волги.

У Такера не было никакого четкого плана, помимо стремления покинуть автостраду и побыстрее удалиться от места столкновения. Километров через десять он свернул с шоссе на грунтовую дорогу, которая привела к парку, раскинутому на берегу Волги. Он остановился, и все вышли из машины.

Уткин и Аня проводили Буколова в беседку.

Такер поднялся на каменистый утес, нависший над величественной рекой, и уселся на край, чтобы прийти в себя и подумать. Свесив ноги с обрыва, он слушал свист ветра в голых ветвях деревьев. Подбежав к нему, Кейн улегся рядом. Такер положил руку ему на спину.

— Как себя чувствуешь, приятель?

Овчарка постучала хвостом по земле.

— Да, и у меня тоже все в порядке.

«В основном».

Такер обработал рану на голове Кейна, однако его больше беспокоила степень психологической травмы. Не было никакой возможности узнать, что испытывал пес после того, как убил того боевика на шоссе. Кейну уже приходилось убивать в бою, и это, похоже, никак на нем не сказывалось. В то же время для Такера их взаимоотношения были гораздо более сложными. После гибели Абеля, покинув военную службу, Уэйн проникся определенными положениями буддийской философии, но он понимал, что ему никогда не достичь интуитивно-созерцательного мировоззрения его напарника, которое, если бы его выразить словами, вероятно, сводилось бы к «то, что произошло, произошло».

Такер сидел на вершине утеса, разрываясь между стремлением поспешить без оглядки в Волгоград и желанием действовать медленно и осторожно. Ему не давали покоя многие вопросы. Вот почему он остановился здесь.

«Четверо, — размышлял Такер. — Почему только четверо?»

Он обыскал всех нападавших, но не обнаружил при них ничего, кроме водительских удостоверений и кредитных карточек. Однако у всех четверых были татуировки, однозначно свидетельствующие о том, что это бойцы спецназа. Так почему же враг не нанес удар многократно превосходящими силами? И где взвод спецназовцев и боевой вертолет, как это было в Нерчинске?

Почему-то от последних событий веяло духом самодеятельности. Вероятно, кто-то в российском Министерстве обороны стремился схватить Буколова втайне от своего руководства. Однако в настоящий момент не этот вопрос беспокоил Такера больше всего.

Он понимал, что засаду на шоссе нельзя списать на случайность.

Так каким же образом враг их нашел?

У него перед глазами возникла фотография с сотового телефона.

Что это означает?

К Такеру подошел Уткин. Он подсел к нему на краю утеса.

— Красивый отсюда открывается вид, да?

— Я бы предпочел видеть перед собой статую Свободы.

— Я также был бы не прочь ее увидеть, — усмехнулся Уткин. — Еще никогда не бывал в Америке.

— Будем надеяться, я вас туда доставлю.

— Значит, у вас есть какой-то план? Куда мы двинемся дальше?

— Я знаю только то, что нам нужно добраться до Волгограда.

— Но вы тревожитесь насчет новой засады?

Этот вопрос не требовал ответа.

Сменив тему, Уткин обвел рукой реку и окрестности.

— Вы знаете, что я вырос в этих местах?

На самом деле Такеру это было известно. Он узнал это из досье на Уткина. Однако сейчас он промолчал, почувствовав, что Станислав хочет высказаться, отдаться воспоминаниям.

— Мы жили в маленькой деревушке на самом берегу, километрах в пятидесяти южнее. Когда я был маленьким, дед частенько брал меня с собой на Волгу на рыбалку.

— Должно быть, у вас было счастливое детство.

— Да, спасибо. Но я не просто так заговорил об этом. Вы хотите попасть в Волгоград, да?

Такер молча посмотрел на него, вопросительно наморщив лоб.

— И хотите держаться подальше от автострады? — продолжал Уткин.

— Это было бы замечательно.

— Что ж, есть другой путь. — Станислав указал на протекающую перед ними реку. — Им пользовались многие тысячи лет, можно будет воспользоваться им и сейчас.

11 часов 01 минута

Прежде чем тронуться в путь, Такеру нужно было сделать одно последнее дело. Попросив Аню остаться с отцом в парке, он приказал Кейну охранять их. Для этой задачи ему требовалась помощь Уткина.

Сев в «Пежо», Такер долго петлял вдоль реки по проселочным дорогам, следуя указаниям помощника. Ему потребовалось чуть меньше часа, чтобы разыскать заброшенный сарай на опушке леса.

— Когда-то здесь был колхоз, — объяснил Уткин. — Сараю не меньше пятидесяти лет.

Уэйн открыл багажник и посмотрел на человека, лежащего там, связанного по рукам и ногам, с залепленным изолентой ртом. Это был последний из нападавших, парень девятнадцати-двадцати лет.

— Почему вы оставили его в живых? — шепотом спросил Уткин.

Такер и сам не мог это объяснить. Он просто не смог хладнокровно убить безоружного человека. Он только оглушил парня прикладом, связал его и засунул в багажник.

Парень таращился на Такера и Уткина широко раскрытыми глазами. Они вытащили его из багажника и отвели к сараю. Станислав открыл входную дверь, заскрипевшую петлями.

Внутри Такер увидел то, что и ожидал увидеть: деревянный пол, стены, обшитые досками, заколоченные окна, низкий потолок, повсюду толстый слой пыли.