усталость, что накопились за все эти недели в дороге, резкой тяжестью навалились на плечи. Но с каждой минутой, проведенной в теплой воде, становилось легче.

Закинув голову, я уставилась в потолок, вновь погружаясь в свои мысли.

Итак, вот я здесь. В Имперской Столице.

Прошло всего несколько часов, а я, похоже, уже успела нажить себе еще одного врага… Когда я смогу встретиться с Лео и будет ли у меня такая возможность вообще, знал один только Император. Сейчас я тут совершенно одна, и рассчитывать могу только на себя.

Может, все же Александер прав? На что я способна без чужой помощи? Должна ли я была ответить этой выскочке сегодня, или повела себя так же, как тогда, на постоялом дворе, не в силах дать хоть какое-то настоящее сопротивление? Правильно ли я поступила, решив ответить ей колкостью, ведь она даже не стала скрывать, как смешно и жалко я выгляжу в ее глазах. Смех набелитки до сих пор всплывал у меня в голове, как и раздраженное лицо Яна.

Вулканическая соль и ароматические масла успокаивали изнеможенное тело и тревожный разум. Я не поняла, в какой момент задремала, но всего спустя, казалось, одно мгновение шум в доме выдернул меня из объятий сонного марева.

Я внимательно прислушалась к голосам, доносившихся с первого этажа. Можно было точно расслышать звонкий голос Каталины, раскатистый смех Максимилиана и ворчание Софии, но незнакомый мужской голос вводил в ступор. Сложно представить, что кто-то просто так решил зайти в гости, ведь в столице нас никто не ждал. Любопытство вперемешку со смятением заставили меня вылезти из теплой воды, в которой я рассчитывала понежиться подольше.

Из кухни заманчиво тянуло ароматом запеченного мяса и овощей. На скорую руку я потуже затянула оставленные Софией халат и ночное платье и заглянула в гостиную. В воцарившейся тишине я смотрела лишь на нашего гостя. Знакомые черты лица накладывались на смутные детские воспоминания. Стоящего передо мной молодого человека в белом офицерском мундире было просто не узнать, но сомнений не было…

Я кинулась ему на шею и крепко обняла. На глазах выступили слезы. Злость, тревога и волнение — все это смело потоком бесконечной радости.

— Я… я так рада видеть тебя… — только и смогла вымолвить я сквозь сдавленные рыдания.

Леонард крепко схватил меня, и, немного покружив, поставил обратно. В блестящих синих глазах сияла та же радость, что и у меня.

— Ну ты чего, — заулыбался он, вытирая слезы с моей щеки.

Я оглядела Лео с ног до головы. От мальчика в нем не осталось и следа — как отец в лучшие его годы, он был крепок и подтянут. Казалось, что он стал раза в два выше, чем я его помнила, а в плечах даже шире, чем Валентин. Лицо, как и у всех гвардейцев, было идеально гладким, а густые темные волосы, которые он раньше любил собирать в хвост, теперь были непривычно коротко стрижены. Не могла от меня укрыться и некая суровость в его взгляде, как и два полуторных меча стоявших на стойке у входа.

— Столько зим прошло, тебя просто не узнать…

— Это все из-за этого, — он указал на нос. Судя по всему, его пару раз неудачно ломали, и теперь там появилась небольшая горбинка. — Теперь я вообще на одно лицо с отцом.

Все рассмеялись.

— Зато ты будто бы стала ниже, чем я тебя помнил, сестрица, — весело заметил Леонард. — Или ты мне и раньше еле-еле до груди доставала?

— Это просто кто-то слишком вымахал на казенных харчах, — усмехнулся Максимилиан.

— Я думала, мы с тобой еще не скоро увидимся. Что-то в этой вашей Столице гостеприимством и не пахнет… Расскажи о себе, как ты, как твоя служба в Белой Гвардии?

Лео недоуменно посмотрел на меня, словно бы сомневаясь в искренности моих слов.

— Неужели до вас не дошли письма, в которых я писал, что меня приняли в Золотую гвардию? И что мне дали почетную должность «Хранителя Чести»?..

Я растерянно заморгала. Неужели Эстебан снова что-то утаил от меня?

— Последние послания, которые мы получали, были очень скупы на подробности. Перед отъездом мы получили небольшое письмо, но говорилось только о том, что ты кандидат в золотые гвардейцы…

Леонард прищурился, продолжая слушать меня все с тем же небольшим недоверием.

— Я переживала за тебя все эти годы, просила у отца подробностей, но он почти ничего не рассказывал. Только то, что с тобой все в порядке… Ты жив и здоров, и для меня это было главное. А уж здесь я надеялась с тобой увидеться и расспросить подробнее.

— Меня назначили Хранителем Чести в начале этого года, — было видно, что мои слова его чем-то задели, но я могла лишь гадать, в чем было дело.

Я ахнула, пораженная.

— Это же… такая честь! Отец, кажется, должен был стать… Хранителем Преданности?

Максимилиан и Лео одновременно кивнули.

— Хранитель Преданности занимается тем, что наказывает предателей, мятежников и бунтовщиков, и следит, чтобы провинции соблюдали свои обязательства перед Империей, карая их в случае неподчинения. Неудивительно, что именно отца рекомендовали на это звание — он же участвовал в подавлении восстания на землях Арракана.

— Правда?..

— Правда, — Леонард твердо кивнул. — Дома отец может успешно скрывать о себе все, но утаить что-то от хронистов Имперской Гвардии невозможно. Многие, с кем он когда-то служил, до сих пор тут. И я многое узнал об отце. О том, каким он был в молодости, где и как служил.

— Хранитель Чести сражается на дуэлях за честь Империи и Императора, — пояснил Максимилиан, явно стараясь перевести тему, чтобы я не начала задавать лишних вопросов.

— И никогда не проигрываю! — самодовольно отметил Лео. — На моем счету уже двадцать три проведенные дуэли.

— Императору что, так часто приходится отстаивать свою честь в поединках? — я вопросительно подняла бровь.

— О, ты не поверишь, сколько подонков сквернословят в адрес Его Святейшества. И не только за пределами Масерий. В Столице тоже хватает глупцов, распространяющих свои грязные и нелепые слухи.

— А тебе уже доводилось бывать в других провинциях? — восторженно спросила Каталина. Она все время просто глаз не могла отвести от Леонарда.

— Только на территориях имперских префектур, будучи еще в Серой гвардии, — Лео покачал головой. — Подробностей, я, увы, рассказать не могу — секреты Гвардии не должны покидать стены Центурий. Моя задача — сразиться с клеветником или его представителем в дуэли при свидетелях. Обычно это долгий процесс, сначала оправляется официальный документ, потом суд Триумвирата рассматривает свидетельства… В общем, мое дело просто привести