На начало Второй мировой войны число не немцев, служивших в ваффен-СС, было ничтожно; к ее окончанию иностранцы численно превосходили урожденных немцев. Из 38 дивизий СС, существовавших к 1945 году, не было ни одной целиком сформированной из немцев – граждан Третьего рейха, а 19 большей частью состояли из военнослужащих – граждан иностранных государств[241].

До сих пор не вышло в свет ни одного серьезного научного исследования, посвященного мобилизации личного состава ненемецкого происхождения для германских вооруженных сил, хотя бывшими военнослужащими ваффен-СС опубликована масса тенденциозной литературы по этому вопросу[242]. В результате была сочинена романтическая легенда, которая, в простейшем изложении, представляет ваффен-СС последних лет войны как многонациональную европейскую армию идеалистов, сражавшихся ради того, чтобы уберечь западную цивилизацию от гибели по вине «азиатского большевизма». Последние годы эта тема детально разрабатывалась защитниками СС с упором на то, что многонациональные ваффен-СС, дескать, ни много ни мало, предшественники НАТО, а осуждение норвежских, датских, голландских, бельгийских и французских ветеранов СС послевоенными правительствами их государств подавалось как неправедное судилище.

Миф о «более чем полумиллионе добровольцев-ино-странцев», которые, «следуя зову совести», добровольно оставили свои семьи и занятия, чтобы «отдать жизнь за великую идею», является абсолютно несостоятельным[243]. Никто не оспаривает факта, что около 500 000 иностранцев служили в ваффен-СС во время Второй мировой войны, но большинство из них не были добровольцами, и лишь ничтожная малость их были идеалистами описанного рода.

Самой значительной группой эсэсовцев не немцев были восточноевропейцы: латыши, эстонцы, украинцы, боснийцы, хорваты, сербы, албанцы, венгры, румыны, болгары, русские и так называемые фольксдойче – этнические немцы из Восточной Европы. Подавляющее число из них были записаны или призваны в СС; другие пошли добровольцами исключительно из националистических побуждений[244]. Даже творец мифа Феликс Штайнер признавал, что «восточные добровольцы, прежде всего, сражались за свободу и независимость своих стран»[245], уповая на то, что немцы после войны предоставят их родным странам некое подобие автономии.

В отличие от восточноевропейцев служившие в СС выходцы из Западной Европы куда лучше вписываются в рамки вышеупомянутой мифологии. Хотя точные цифры неизвестны, вероятно, около 125 000 западноевропейцев служили в ваффен-СС. Почти половина из них записалась еще до того, как война необратимо обернулась против Германии. Некоторое давление на потенциальных рекрутов, главным образом в форме пропаганды, оказывалось немецкими и местными нацистскими группами, но большинство представляется истинными добровольцами.

Оставшиеся 60 000 или чуть больше отправились в СС в последний год войны. Некоторые из них были французами и валлонами, автоматически ставшими эсэсовцами, когда их части были переданы из вермахта в ваффен-СС в 1943 году[246]; другие рекрутировались из тысяч коллаборационистов, которые вслед за немецкими войсками покинули свои родные страны после вторжения союзников на континент; еще часть были молодыми людьми, призванными в рейх для отбытия трудовой повинности и которых убедили сменить суровую участь трудового раба на форму солдата СС.

Численное распределение военнослужащих СС из Западной Европы или представителей «германских народов» было следующим: самую многочисленную единую группу примерно в 50 000 человек составляли голландцы, бельгийцы – 40 000, практически поровну были представлены фламандцы и валлоны – по 20 000, французов, датчан и норвежцев было примерно по 6000 человек, и еще 1200 человек прибыли из таких стран, как Швейцария, Швеция и Люксембург. Более того, в течение примерно двух лет, с 1941 по 1943 год, в ваффен-СС служило около 1000 финнов, но, как граждане независимой и союзнической страны, они занимали особое положение по сравнению с другими иностранными добровольцами[247]. Странную смесь народов, присоединившуюся к армии недавнего национального врага, часто объясняют стремлением оградить Европу или как минимум свои родные страны от «большевизма»[248]. Это, может быть, и верно в отношении некоторых, но почти наверняка не большинства. Действительно, первая группа западноевропейцев добровольцами записалась в ваффен-СС еще тогда, когда германо-советский пакт о ненападении оставался в силе.

Штайнер признает, что большая часть западноевропейских добровольцев были молодыми людьми, чьи паневропейские и антикоммунистические взгляды сформировались лишь после того, как они «приняли участие в войне на Востоке»[249].

Не полагаясь на точку зрения одного лишь Штайнера, можно с уверенностью прийти к выводу о том, что если западноевропейские добровольцы когда-либо и прониклись идеалистической убежденностью в необходимости спасения Европы от поглощения «красным империализмом», то обрели они ее уже после вступления в ряды СС. Исключением, разумеется, были молодые люди, являвшиеся членами таких политических организаций, как голландская нацистская партия Муссерта (NSB), норвежская нацистская партия Квислинга и бельгийская Рексистская партия Дегреля. Группы подобного рода поставляли кучки добровольцев, но до великого наплыва спасавшихся в последний год войны коллаборационистов их число было меньше ожидаемого.