мантры есть только одна из техник, при помощи которых можно работать с едой и превращать приём пищи в духовную практику. Существует множество способов взаимодействовать с едой, в результате чего изменяется само значение процесса приёма пищи. В буддийской традиции тоже есть свои практики: одна из них, часть пунъи, или пути мудрости, подразумевает изменение восприятия того, что вы едите; другая представляет собой медитацию на сам процесс поглощения пищи. В дополнительной программе есть примеры таких медитаций, так что можете поэкспериментировать с ними. Иудейские пищевые ограничения Кашрута и христианский Великий пост — всем знакомые практики, призванные изменить наши взаимоотношения с едой, одухотворить её.

На тех ритритах, которые я посещал, мы нередко готовили огромный обед, приуроченный, как правило, к последнему дню работы. Для всех нас это был последний праздник, который мы могли и хотели провести вместе; все волновались, предвкушая его. Накрывался стол; все рассаживались вокруг, с удовольствием глядя на еду. Голод и желание есть всё возрастали. Тогда я начинал долгую мантру, благословляющую пищу. Повара стояли и думали: «Пока он тут разглагольствует, всё остынет!» Я просил каждого продолжать читать мантру до тех пор, пока он не будет действительно читать мантру, в полной мере чувствуя и осознавая это. Чтобы произносить благословение именно таким образом, поварам пришлось перестать беспокоиться об остывающей пище, а всем нам — прекратить с нетерпением ждать начала обеда.

Когда благословение заканчивалось, я говорил: «А теперь, прежде чем мы приступим к еде, мне бы хотелось прочитать вам буддийскую медитацию на отвращение к пище». Я читал текст медитации о том, как пища на языке смешивается со слюной и в конечном счёте превращается в экскременты, и как именно она всё это делает. К этому моменту повара уже окончательно переставали беспокоиться о том, как там себя чувствует еда, а собравшиеся приходили к выводу, что они, кажется, не так уж и голодны.

Потом я переходил к тому, как мы сейчас будем есть — очень медленно, очень медитативно, с полным осознанием. К тому времени праздник уже был окончательно погублен.

Я просил присутствующих остановиться и проследить свою реакцию на всё происходящее. Я говорил: «После всех этих лет, когда вы ели исключительно для собственного удовольствия, что вам стоит пожертвовать частицей этого удовольствия ради того, чтобы осознать сам процесс еды?»

Большинство из нас большую часть времени относится к еде совершенно бессознательно. Если мы вообще уделяем ей какое-то внимание, то только ради того, чтобы невротически привязаться к ней. Те из вас, у кого проблемы с весом, знают, что стоит только сфокусироваться на том, чтобы похудеть, и вас ждут нескончаемые страдания. Но если вы начнёте есть с осознанием, вы непременно похудеете. А тем, кто увлекается готовкой и кому доставляют особое удовольствие утончённая еда и изысканно приготовленные блюда, не о чем беспокоиться — в этом нет ничего плохого; просто относитесь к кулинарии как к йоге. Впрочем, мы так далеко ушли в чувственные радости, что нам теперь очень трудно даже представить себе, что пища может и должна служить только для выживания и поддержания существования тела. Наша садхана подразумевает, что нужно экспериментировать с каждым аспектом повседневной жизни, превращая его в подспорье на пути пробуждения.

Этот процесс всё идёт и идёт, и в какой-то момент нам уже мало превращения нашей пищи и процесса её поглощения в жертвоприношение. Более возвышенный путь жертвоприношения, о котором говорит Кришна, заключается в принесении в жертву своего «я» — он имеет в виду, что отныне мы каждое своё действие совершаем в свете осознания Брахмана. По мере углубления наших практик это осознание входит в плоть и кровь; теперь это необычайно ценное внутреннее ощущение причастности к чему-то гораздо большему, чем те игры, в которые мы привыкли играть. Раньше мы всегда спрашивали: «Достаточно ли я получил?» Теперь вопрос звучит по-другому: «Как мне избавиться от всего, что у меня есть, чтобы стать частью Всего?» И это становится целью каждого нашего действия.

В выбранном нами примере с едой мы питаем наше тело, чтобы поддерживать в хорошем состоянии храм, чтобы углублять мудрость, укреплять самадхи, избавляться от власти эго — и, в конечном счёте, чтобы прийти к Брахману. Замечательно! И этот путь включает вон ту аппетитную пиццу — на самом деле, он включает в себя всё. Каждый раз, когда вы едите, вы приносите жертву. Приношение, жертва — вот чем стала для вас теперь еда.

Но еда — это только начало. Приношение — это всё, что вы делаете. В том числе и все подлости. Например, вы только что кого-то обругали — это тоже приношение. Вы сидите и перемываете кому-нибудь косточки — и вдруг думаете: «Это моё приношение Господу — то, что я делаю прямо сейчас! Боже ты мой! И что же я подарил Господу сегодня?» Сплетни? Алчность? Похоть? Отлично. Я хочу сказать: не беспокойтесь об этом, не судите себя — Брахман примет всё, нет проблем. Просто замечайте ваши действия, обращайте внимание на то, что вы приносите Богу.

А страдания? Вы посвящаете свои страдания Богу? Успенский в своей книге о Гурджиеве говорил: «Люди должны принести в жертву своё страдание. Ничего в жизни не достичь без страданий, но начать нужно именно с того, чтобы принести страдание в жертву»[79]. Когда вы это сделаете, внутри у вас произойдёт сдвиг. Вы начнёте воспринимать своё страдание как благословение. Нет нужды заходить так же далеко, как средневековые монахи, — торчать по горло в озере и вопить оттуда: «Боже, Боже, пошли мне ещё боли!» Не нужно превращаться в мазохиста. Но теперь вы уже вплотную подошли к осознанию того, что страдание есть для вас очищающее пламя. Вы говорите: «Да. Отлично. И это что, ад? А я, значит, страдаю? Ну-ну». Понимаете? Страдание становится приношением, которое вы бросаете в ритуальный огонь.

С этого момента в страдание привносится некая лёгкость, и это очень важно. Невозможно сидеть, погрузившись в жалость к себе, и одновременно придерживаться садханы: «Ой-ой, это всё так тяжело! Торчать тут в храме, еда ужасная — о, я так страдаю!» В таком страдании нет ничего от приношения. Наоборот, берите пример со Свами Рам Дасса. Когда его вышвырнули из храма и ему пришлось провести всю ночь у реки, его жутко покусали москиты. Он же продолжал повторять: «Ох, спасибо тебе, Рама[80], за то, что ты послал москитов— они не дают мне спать, чтобы я мог думать о тебе».

Есть и ещё кое-что, что мы можем