или в каком-нибудь другом тихом месте и повторяйте вашу мантру вслух в течение часа. Для начинающих этого времени будет вполне достаточно. Мысли будут приходить и уходить — принесите их в жертву и оставайтесь со своей мантрой. Думайте её, произносите её, чувствуйте её, наблюдайте свою реакцию на неё, ощущайте её в своём сердце, размышляйте о её значении — а потом забудьте обо всём этом и просто продолжайте повторять мантру. Пусть она сама переходит с уровня на уровень. И если вам удастся в достаточной мере опустошить своё сознание, то, когда вы прекратите повторять мантру (если вы окажетесь в состоянии сделать это), вы услышите, как она звучит во Вселенной вокруг вас. Мантра подобна ключу, который открывает двери реальности. И поскольку каждый когда-либо раздавшийся звук будет звучать до конца времён, голоса всех, кто читал эту мантру раньше, будут вторить вам.

Однажды мне удалось достичь этой ступени в моих практиках. Я творил мантру в течение двух дней, и, когда я перестал это делать, она вдруг зазвучала сама, словно вокруг меня столпился весь мормонский кафедральный хор — тысячи голосов со всех сторон, то приближаясь, то удаляясь, читали мою мантру. Я чуть умом не двинулся! Я подумал, что меня кто-то разыгрывает, что в соседней комнате играет радио, или ещё что-нибудь вроде того. Я просто не мог поверить, что мне удалось подключиться к той высшей реальности, в которой мантры звучат вечно.

Я полагаю, что практики, связанные с чтением мантр, могут оказаться весьма полезными для вас. Как и практики жертвоприношения. Обе этих техники — мантра и жертвоприношение — помогут вам превратить свою жизнь в священное приношение. Внутри каждого из нас живёт страстное желание завершить круговорот жертвы, о котором мы говорили выше, замкнуть круг и через принесенную жертву слиться с Брахманом, раствориться в бесконечности. С помощью жертвоприношения и мантры мы сакрализуем свою жизнь, воплощаем своё желание обрести истинную свободу. Эти практики делают нас соучастниками в благородном деле нашего окончательного исчезновения.

По мере того как я учусь воспринимать свою жизнь как жертвоприношение, всё остальное начинает волновать меня гораздо меньше, чем раньше. Делать что-то для себя теперь уже не так интересно, как отдавать это вверх… вовне… внутрь… Махарадж-джи дал мне имя Рам Дасс, что означает «слуга Господа». Под этим подразумевалось, что отныне моя жизнь посвящена служению Единому. Потом меня спрашивали: «Зачем тебе такое обязывающее имя? Зачем тебе вообще нужно индийское имя? Ты что, не можешь быть просто Диком Алпертом?» Разумеется, я мог быть кем угодно, но имя вроде Рам Дасс на самом деле очень функционально, потому что оно призвано всё время напоминать мне кое о чём… Рам дасс значит «слуга Господа». Кто-нибудь зовёт меня: «Рам Дасс!», а я слышу «Слуга Божий!», и это немедленно напоминает мне, чему посвящена моя жизнь — служению, жертвоприношению и трансформации.

Прежде, когда я ещё жил с Махарадж-джи, он, бывало, говорил что-нибудь Рам Дассу, а я в это время был Диком Алпертом, и тогда мне казалось, будто он говорит с кем-то, кто стоит у меня за спиной. Быть может, он говорил с тем, кем я стану после того, как перестану быть тем, кто я, по-моему, есть. И когда я стану таким, все мои действия будут направлены на внутреннюю трансформацию — и на трансформацию тех, кто меня окружает, разумеется.

Окончательное жертвоприношение, которое мы совершаем, — это принесение в жертву всего того, чем, как мы думаем, мы являемся: нашего тела, наших чувств, наших эмоций, нашей личности. И вместе со всё возрастающей свободой приходит более глубокое постижение Брахмана, того, что стоит за всем этим, того, что не есть «я», того источника, из которого всё появилось и продолжает появляться каждое мгновение жизни этого мира.

С полным осознанием этого духовного средоточия Вселенной нам открывается ещё один, ранее неведомый аспект жертвоприношения: оно становится жертвоприношением формы как таковой, всех мирских эманации, жизни и бытия — как мы их себе представляем — ради вечного Духа, как будто мы бросаем всё это туда, внутрь себя, в пламя, которое есть чистый Брахман. Все наши усилия, все наши поступки становятся приношением Господу. Мы словно бы выворачиваем себя наизнанку, пока не становимся Атманом, становимся внутренним светом, становимся чистым осознанием, становимся чистым пространством, становимся чистым присутствием, становимся… аххххх!

7

Отречение и очищение

На всём протяжении Гиты мы постоянно сталкиваемся с рассуждениями о той роли, которую играют в духовной жизни практики, связанные с отречением. Безусловно, они тесно связаны с жертвоприношением; они представляют собой акты очищения, призванные разорвать привязывающие нас ко всему мирскому путы. Гита не уделяет этой теме столько внимания, сколько нам бы хотелось, так как подразумевается, что все её возможные читатели и так прекрасно знают, о чём идёт речь. Гиту писали в расчёте не на наше современное мышление, на ментальность кали-юги — тёмной эпохи, в которую мы с вами живём и в которую все люди с головой погрузились в мирское. Гита рассчитана на то, что Арджуна уже знает и давно практикует все те акты очищения, о которых мы с вами только начинаем узнавать.

Очистительные практики — это особые техники, призванные подготовить нам к прямому и непосредственному восприятию Брахмана. Это происходит благодаря созданию новых структур, при помощи которых мы можем отстраниться и избежать ловушек мира — всего того, что ежеминутно продолжает творить нам новую карму. Я хочу сказать, что все очистительные ритуалы индуизма (а такие ритуалы есть и в буддизме, и в христианстве, и в исламе, и, практически, в любой другой религии; на самом деле их великое множество), все акты отречения предназначены помочь нам успокоиться и абстрагироваться, перестать постоянно создавать себе тяжёлую карму. Пока этого не произойдёт, мы будем полностью поглощены этим циклом воспроизводства кармы. Каждую выдавшуюся передышку следует использовать для того, чтобы сместить фокус внимания и углубить состояние медитации. А с углублением медитации приходит и высшая мудрость. Это принцип, на котором основываются любые практики.

В некотором роде очищение — тоже фикция. Вот ваше тело как оно есть, ваш разум в его естественном виде, ваши чувства — именно такие, какими вы их испытываете, — и именно здесь находится Брахман, именно здесь открывается просветление. Прямо здесь! И прямо сейчас!

Не где-то ещё, в другом месте, не в Индии и не в Тибете, не в этой книге и ни в какой