Какова же в таком случае цель очистительных практик? Какова вообще может быть цель каких бы то ни было практик? Если каждый из нас — уже Брахман! Они направлены на то, чтобы избавиться от всего, что мешает нам прямо сейчас понять, кто мы такие. То есть с практической точки зрения мы сталкиваемся здесь с весьма любопытным парадоксом. На одном уровне интеллектуального постижения мы знаем, что уже обладаем всеми богатствами — мы знаем, что мы — Атман, что каждый из нас — Будда, что мы совершенно свободны. Но, заглянув внутрь себя, мы увидим, что, хотя мы всё это знаем, мы каким-то образом совершенно в это не верим. И здесь-то вступают в силу методики очищения: благодаря им мы попадаем оттуда, где, как мы полагаем, находимся, куда-то в совершенно иное место. И для этого у нас есть все наши практики—карма-йога и джняна-йога, чтение мантр и жертвоприношение, очищение и отречение. Все они созданы специально для того, чтобы каким-то образом помочь нам обойти завал на дороге между знанием и верой.

Вот несколько шлок из Гиты — просто чтобы проиллюстрировать сказанное.

«Ибо тот, кто превозмог все желания и оставил гордыню обладания, достигнет высшего покоя».

«Знай, что истинно отрёкся тот, кто не знает ни желаний, ни ненависти; ибо тот, кто поднялся над противоположностями, вскоре обретёт свободу».

«Когда, погрузившись в созерцание, он отвлечёт все свои мысли от чувственных наслаждений, подобно тому, как черепаха втягивает свои члены внутрь панциря, тогда его уделом станет безмятежная мудрость[82]».

Именно привязанность к чувствам не даёт нам двигаться дальше, и в этом нам может помочь очищение, как рекомендует его Гита; мы отрекаемся от чувств, отвлекая их от привычных им объектов, ибо чувства — материя непостоянная и им свойственно блуждать. Помните о том, что буддхи, сиречь душа, может попасть в плен низшего ума, манаса, захваченного чувствами, которые прикованы к материальным объектам. Вот как выглядит этот процесс: имеется материальный объект и воспринимающее его чувство, далее следует ум, который осознаёт чувство, и, наконец, высший разум, легко попадающий в ловушку мира, расставленную для него мышлением и чувствами. Если последний сможет преодолеть притяжение чувств, если он отречётся от них и обратится внутрь, то узнает Атман. Этот процесс обеспечивается актом очищения.

Мы последовательно и планомерно освобождаем буддхи от власти объектов чувств и для этого используем различные подходы. О некоторых из них мы уже говорили — в частности, увести ум от чувств помогает повторение формулы: «Я — не мои глаза… я — не мои уши…» Или мы можем работать с разумом напрямую, как при медитации, успокаивая сознание до тех пор, пока оно не обретёт способность не реагировать на чувственные импульсы. Ещё один вариант — наполнить своё сознание надмирной мудростью Того-что-стоит-за-всем-этим, потому что прикосновение этой мудрости ослабляет путы чувств.

Применяя одну из этих техник — например, медитируя на отстранение от собственных чувств, — мы неожиданно обнаруживаем, сколь суетлив на самом деле наш ум, вечно набитый чем ни попадя. В Индии это называется «обезьяний ум». То же самое происходит, когда мы приступаем к любой другой практике — например, к произнесению мантр или молитв. Мы видим, насколько нас отвлекают и рассеивают мирские желания, каждое из которых тянет ум в свою сторону. Мы начинаем искать способы избавиться от этой суеты, и тогда практики очищения и отречения приобретают для нас особую привлекательность и становятся неотъемлемой частью нашей жизни. Мы начинаем уделять больше внимания рациону своего питания и тому, как именно мы заботимся о своём теле. Мы начинаем обращать больше внимания на то, с кем общаемся, о чём думаем, когда не медитируем, чем заполняем свой ум, — ибо понимаем, что из всего этого и получается та каша, которая варится у нас в голове и не даёт погрузиться в настоящую медитацию.

Количество накапливающихся в нас внутренних токсинов поистине поражает воображение. Скажем, вы едете по улице и вас кто-то подрезает. Вы думаете: «Ах, чтоб тебя вот так и вот эдак!», и это уже эманация энергии, которая от одной этой мысли поступает в нервную систему, вступает с ней в резонанс, вызывает прилив гнева и кипение страстей. Пожалуй, это не самый подходящий ментальный фон для продуктивной медитации. Так, может быть, стоит научиться отстраняться от своего праведного гнева; вместо этого мы можем принять ситуацию и превратить её в подспорье для нашей очистительной практики. Отпуская свой гнев в такой момент, мы зажигаем внутренний огонь, в который бросаем его, словно священное приношение, словно жертву нашему пробуждению. Сваха!

Так или иначе, но нам придётся жить в этом мире, пока мы не научимся трансмутировать его энергии — все его энергии. Мы начинаем отслеживать то, за что цепляется наше сознание, чтобы своевременно освободиться от этого. К примеру, внимательно следим за тем, что пленяет наш разум, мы нередко обнаруживаем там целую коллекцию привязанностей и любимых игрушек. Они притягивают наш ум, ибо «там, где сокровище ваше, и сердце ваше». Так говорил Иисус. Если ваши «сокровища» — это привязанности и имущество, то там же будет и ваше сердце.

Вот, например, у вас есть что-нибудь очень дорогое и красивое. Вы садитесь медитировать, но, прежде чем медитация уведёт вас за пределы привычного мира, у вас наверняка промелькнёт пара мыслей о том, как там ваше сокровище, в безопасности ли оно, надёжно ли заперт шкаф, не ворвутся ли к вам грабители. Цепи владения надёжно опутывают нас.

То, чем мы владеем, — не обязательно материальные объекты; имущество может быть эмоциональным или интеллектуальным. Вы садитесь медитировать, и тут в голову приходит отличная идея. Вы думаете: «О, надо будет не забыть, на этом же можно сделать миллион». Или ещё: «Надо будет запомнить, это же может спасти всё человечество!» Просто прелесть, правда? Потом вы пытаетесь медитировать. Всякий раз, когда ваш ум пытается успокоиться и избавиться от мыслей, вы судорожно хватаетесь за вашу сверхидею — в ужасе, что можете её забыть. Наша вера ещё недостаточно сильна, чтобы понять: если это действительно хорошая идея, она непременно вернётся; для этого нужна действительно глубокая вера.

Со временем мы обретаем способность видеть, как эти путы— будь они физические, интеллектуальные или эмоциональные — не дают нам обрести то, чего мы на самом деле хотим гораздо больше всего, к чему по привычке привязаны. Теперь отказ от материального и психологического имущества приобретает особую привлекательность,