Чужеземец с удивлением узнал, что жители племени ведут загонную охоту с собаками. В пустынном городе не будет забот с едой и шкурами, ведь неподалеку проходит тропа миграции винторогих антилоп, а чуть дальше есть озеро, полное рыбы.

– Но зачем тогда кочевать? – искренне удивился мужчина.

– Нам нужны товары, которых мы не найдем в пустыне, нужны фрукты и овощи, злаки, – пожала плечами Мать. – Купцы будут привозить это в пустыню только за большие деньги, а так мы сами добываем необходимое, и заодно пасем стада, добываем морских животных и жемчуг.

– А старики, дети? Те, кому не нравится путешествовать?

– Такие тоже есть, – согласилась Мать, – они разрабатывают рудники, выделывают шкуры, шьют седла и сумки в городе, а те, кто путешествует, продают это на побережье и привозят в пустыню орехи, абрикосы, крупу и муку.

Малик задумался. Он привык к тому, что реки и дороги основные артерии государства. Есть некоторое количество авантюристов и непосед, желающих зарабатывать на перемещении товаров, и они конечно сильно влияют на развитие страны. Здесь получалось, что люди сами перемещаются за товарами, и не считают это проблемой.

Через несколько дней караван достиг оазиса и города, расположенного в нем. Малик даже, привстал в седле, пытаясь охватить взглядом огромное зеленое пространство, в тени которого прятались белые сахарные кубики зданий. Озеро он даже не заметил, хотя знал, что оно тут есть.

Навстречу каравану выбежало много народу: мужчины в синих балахонах, дети в пестрых разноцветных покрывалах, и несколько степенных женщин с копьями в руках. Они все любопытно блестели глазами, но торжественно приветствовали Мать и ее семью, а потом отворили тяжелые, окованные железом ворота, ведущие на широкую улицу, кое-где занесенную песком.

Буквально сразу караван начал разделяться. Семьи отправлялись к домам, воины в казармы, а стада сворачивали в отдельные ворота, явно ведущие к загонам. Проводив Мать часть пути, Лисанна свернула на боковую улицу и привела свою семью к большому дому в центре пустынного города. Высокая глинобитная ограда сияла белизной, а в воротах уже стояли пожилые мужчина и женщина, поджидающие хозяйку.

Лисанна легко спрыгнула с коня, передала поводья девушке, ведущей верблюдов, и кинулась обниматься с домоправительницей и ее старшим мужем.

– Мамчаро! Ситтаре! – слезы выступили на глазах воительницы, а Малик снова потаенно вздохнул.

Прежде он не подозревал, что ему придется налаживать отношения еще с кем-то из близких людей его супруги, думал, что дом в пустыне стоит заброшенным, ожидая возвращения хозяйки.

После объятий, приветствий и сдержанных слез, постоянные обитатели дома вспомнили об остальном караване. Коней завели в конюшню, а мужчин и детей проводили в гарем. Здесь «мужским домом» служило отдельное здание с четырьмя входами. Увидев татуировки Малика, домоправительница тотчас указала ему на самое большое и изукрашенное крыльцо:

– Вот дом для старшего мужа.

Малик огляделся. Белые стены, сияющие свежей побелкой, толстые мозаичные плиты перед входом. Чуть в стороне, под прикрытием деревьев, уличный очаг, окруженный низкими скамейками из обожженной глины, большие кувшины для воды, раскидистые зеленые растения. Все вместе складывалось в уютную площадку для вечерних посиделок всей семьей.

Между тем пожилая женщина завела его в дом:

– Лисанна долго с замужеством тянула, так что здесь пустовато. Скажи, что понадобится, я в кладовой поищу.

Здесь так же были прохладные побеленные стены, высокие потолки, не дающие пустынному солнцу прогреть здание, узкие окна с плотными занавесями – от песка и насекомых, понял Малик.

Первая комната была гостиной. Арочный вход, красивая стеклянная мозаика на стенах, простая мебель в виде шестиугольных столиков и низких диванов. Следующей была спальня. Ох как у Малика полыхнули уши, когда он разглядел росписи на гладкой штукатурке! Прекрасные воительницы скакали на конях в обнаженном виде, охотились, пировали, жарко нависали над изящными хрупкими мужчинами или любовались откровенными танцами.

Кроме расписных стен, в спальне обнаружилась пара огромных резных сундуков с инкрустацией из стекла и металла, туалетный столик с потускневшим зеркалом и просторное возвышение из обожженной глины:

– Постель я сейчас принесу! – сказала домоправительница, – еще что нужно?

– Помыться бы с дороги, – неопределенно протянул мужчина.

Пожилая женщина открыла незамеченную им дверь:

– Купальня у вас общая, не ссорьтесь, воду берегите.

Из любопытства Малик заглянул в помещение, и увидел, что из других дверей выглядывают Сото, Табиб и Лиран. Купальня представляла собой многоугольный бассейн, углубленный в пол. Рядом из стены тихо журчал крохотный фонтанчик. Вода в него подавалась из подземного источника, и была просто ледяной. Эту воду пили и, судя по всему, источник был маленьким секретом дома Лисанны.

Вся прочая вода, использованная для мытья или стирки, уходила по желобу в другой резервуар, и потом использовалась на полив маленького садика и в поилки животных. Чтобы согреть воду для купания, ее набирали в большой резервуар на крыше, оттуда теплая вода поступала в бассейн. Уяснив себе эти тонкости, Малки задумался лишь о том, что в пустыне вода – жизнь, почему же источник в гареме? И тут же сам ответил на свой вопрос, увидев, как Сото, напевая что-то себе под нос, плещет водичкой на разомлевшую от жары Герти. В гареме живут маленькие дети, а они для племени такое же сокровище.

Потом мужчины обустраивались. Домоправительница открыла кладовую и радостно таскала тюфяки и подушки, нахваливая Лисанну за пополнение семьи. Табиб сразу сел подшивать занавески, Лиран упросил мужа домоправительницы допустить его на кухню, а сама Лисанна отдыхала в большом доме.

Убедившись, что в его комнатах есть все необходимое, Малик смыл дорожную пыль, отыскал припасенный еще с побережья чистый синий комплект и, капнув на запястья немного масла лаванды, отправился в большой дом.

Здание на самом деле было небольшим. Примерно таким же, как гарем. Только на его крыше, вместо резервуара с водой, стояла ажурная беседка для семейных чаепитий, а водосборник находился ниже, чтобы не портить вид.

Прохладные анфилады были явно гостиными, а личные покои прятались в глубине дома, и перекрывали собой путь в гарем. Малику пришлось поплутать, прежде чем он нашел спящую жену. Радость домоправительницы выплеснулась и сюда. Лисанна раскинулась на просторном постельном возвышении. Последнее время воительница часто мерзла, несмотря на активный образ жизни, поэтому она куталась в легчайшее одеяло, набитое пухом морских птиц. Рядом с постелью стоял поднос, полный фруктов. Тут же стоял горшочек с супом, горкой высились медовые лепешки, посыпанные кунжутом, завернутый во влажную тряпочку сыр пускал слезу на листья салата.

Оценив вид супруги как усталый и голодный, Малик присел на ковер и, как хороший муж, начал готовить для жены трапезу. Фрукты почистил, нарезал на небольшие кусочки и разложил из на керамическом блюде. Сыр тонко порезал, переложил фруктами, полил медом и разложил на лепешке. Напоследок он снял крышку с горшочка, позволив сытному аромату поплыть по комнате.