– А-а-а, мы уже почти приехали. Тут, недолго.

– Но куда?! Мы же не назвали отель! – София пристально посмотрела своими черными как смоль глазами на француза. – Куда?

– Айр-Вейс хотел, – объявила глупенькая Злата.

Жан-Пьер с облегчением вздохнул.

– Ну вот видите. Я же говорю, рядом. – Он посмотрел на водителя. – Останови. Девушки, воды не хотите?

– Не хотим, – София продолжала что-то складывать в голове.

– Я хочу, – объявила Злата.

– Тогда я сейчас. Я быстро.

С этими словами француз выскочил и быстро пошел в придорожное кафе.

– Странный он какой-то, – провела взглядом мужчину София.

– Да ну, Софи, брось, сейчас нам принесут воды и…

Но София как будто что-то почувствовала. Ей не нравилась машина, не нравился папуас за рулем, не нравился пригород Порт-Морсби. Она вдруг засуетилась.

– Так, хватит. А ну, открой нам двери! – крикнула она водителю.

Папуас посмотрел на Софию красными белками глаз и равнодушно, как теленок, отвернул голову в противоположную сторону.

– Окрой, я тебе говорю!

– София, перестань.

– Что перестань? Ты что, ничего не понимаешь? Бери вещи, открывай двери и…

София не успела договорить. Внезапно все двери в микроавтобусе открылись одновременно, и в салон заскочило сразу несколько папуасов. Девушки только и успели взвизгнуть. Несколько пар крепких и жилистых мужских рук вцепились в незадачливых путешественниц.

– Пустите меня! Слышите! Пусти, говорю! – София отбивалась локтями, но ей не хватало сил.

Злате удалось приоткрыть окно и закричать:

– А-а-а! Жан-Пьер, спасите!

На место, где пятью минутами раньше сидел француз, заскочил тот самый страшный папуас из аэропорта.

– Теперь я ваш гид! Добро пожаловать в Порт-Морсби! – на ломаном английском произнес Дембитьо и засмеялся.

Да, это был именно он, один из гангстеров «рэскол». Выполнял поручение своего друга-однокашника Йова.

Микроавтобус тронулся с места. В удаляющееся заднее окно было видно, как отчаянная София вцепилась длинными ногтями в лицо какого-то бандита, но вдруг кто-то с другой стороны схватил ее за волосы и несколько раз ударил кулаком по голове. Девушка затихла. Жан-Пьер равнодушно наблюдал за этим из окна придорожного кафе, держа трубку телефона у уха.

– Алло… Мистер Милутинович?… Груз из Европы… Да… Еще две…

Массивные кроны столетних араукарий смыкались где-то вверху, бросая прохладную тень на изрезанный камнями горный ручей. Тишина, нарушаемая только журчанием воды, наполняла диких зверей энергетикой первозданного, нетронутого мира, где бандикуты и валлаби не имеют врагов, а большеглазый кускус встречается на деревьях чаще, чем у нас белка.

Степенно и важно из банановой рощи выступил красавец казуар (рогатая голова). Хозяин птичьего царства, дальний родственник эму, ростом с высокого мужчину и не менее представительный, чем посол ЮНЕСКО на международном форуме. Фиолетово-оранжевая голая шея, будто манишка, выступала из черного фрака шикарного черного оперения. Здесь, у самого ручья, в зарослях травы бесценное лакомство – улитки. Одна, вторая, третья… Ох и вкусная еда!.. Шорох в кустах прервал желанный обед, казуар поднял голову, увенчанную прекрасным шлемом, улавливающим низкие частоты звука. Двупалые лапы громадной птицы с длинными и мощными когтями готовы были нанести смертельное поражение любому обидчику…

…Тетива большого лука зазвенела, и стрела, выпущенная умелой рукой охотника, вошла точно в шею царя птиц. Казуар рванул с места и исчез в банановых зарослях.

– Охо-о-о! – послышалось в кустах. Из них вынырнули два папуаса из племени хули. – Охо-о-о! – их радости не было предела.

– Хо-хо! – крикнул Виктор, появившись из-за деревьев вместе с Пиакор и Яваром.

– Можно подумать, что ты вырос в джунглях, – улыбалась Пиакор. – С сорока ярдов в шею казуара не каждый охотник попадет.

– На охоте нужно быть непредсказуемым и коварным, как огурец с горькой попкой, – ответил Виктор, к которому уже подбежала пара папуасов, чтобы похвалить его. – Только не по спине, только не по спине! И так сплошной синяк! – крикнул он и побежал от новых друзей под смех журналистки и Явара.

– Пошли искать казуара, – обратилась Пиакор к Явару, – он, должно быть, уже угас…

Виктор очень любил охоту. Все началось когда-то со старой тозовской двустволки шестнадцатого калибра «чок-получок», подаренной отцом на совершеннолетие. Даже сам процесс заряжания патронов вызывал у него восторг. Вот дробь «девятка» – «бекасинник», а вот «пятерка» – это на крякву… почти картечь – «двоечка» – это глухарь, перо плотное, так просто не пробьешь… Эх, да что говорить! Эти воспоминания юности до сих пор будоражили журналиста. Бывало, и выстрела не сделаешь за весь день, но сколько удовольствия побродить с ружьем по лесу… А сейчас и времени на охоту нет. Разве только в командировке.

Из воспоминаний о прошлом его вывела Пиакор.

– Нужно уходить, Вик.

Эта фраза была неожиданной и хлесткой, как гром средь ясного неба.

– Куда ты собралась уходить? – тяжело дыша от своей пернатой ноши, поинтересовался Виктор.

– Не я. Нам всем надо уходить, – негромко повторила девушка, – я вот все время думаю об этом. В пропаже четырех натуралистов виноваты не хули, а те белые, которые идут по следу.

– Вот как? – Виктор поднял брови от удивления.

Виктор и Пиакор ушли далеко вперед, оставив позади двух папуасов и Явара, который весело болтал с ними на ток-писин. Их почти не было видно…

– Да, да. Подумай сам, – горячо продолжила Пиакор. – Зачем они шли по следу?

– Полный порядок – это когда все под контролем, за контролем ведется наблюдение, а за наблюдателями присматривают.

– Вик! Я абсолютно серьезно! Если они хотели убрать меня, значит, и тебя ждет то же самое! Они знают, зачем ты приехал, и так просто нас в покое не оставят.

– А как же Тонга? Он что, нам врал? Ведь он сказал, что европейцев сожрали хули.

– Пока не знаю, – немного подумав, ответила Пиакор, – но какая-то связь все равно есть.

– Хорошо мыслишь, Пи. Тебе все же надо к нам в «Чрезвычайные новости». Поехали в Киев? – шутливо предложил Лавров.

– Вик… мне не до шуток! Надо уходить! – Пиакор была, что называется, на своей волне.

– Не-а. Не пойду.

– Вик, ты чего?

– Я привык доводить начатое дело до конца. Мне нужно знать – кто, где и когда съел группу Ричарда Уезли. А если не съели, то кого оставили и куда дели? Я провожу расследование! Вы меня сами об этом просили…