Виктория суетливо сунула руку в сумку и выудила оттуда конверт. Мило улыбнувшись, девушка протянула его Кустицкому.

– Пожалуйста, не откажите! – мягко попросила она.

Лицо начальника залилось краской. Прищурившись, он с силой ухватил Вику за запястье и притянул ее к себе. Она вздрогнула от неожиданности. Ее глаза испуганно округлились. Конверт выпал из рук и, ударившись уголком о стол, затем о стул, плавно опустился на пол. По ярко-бордовой дорожке рассы́пались новые стогривневые купюры.

– Я не откажу тебе, если ты не откажешь мне, – тяжело дыша, прошипел начальник и наступил на деньги. Его ноздри раздулись, глаза налились кровью.

– В чем? – наигранно беспечно спросила Вика, отстраняясь.

– Мне не нужны деньги. Я хочу тебя!

Кустицкий сжал ее плечи. Вика попробовала отстраниться, но не смогла. Низкорослый, но широкоплечий, начальник обладал огромной силой. В его руках Виктория чувствовала себя беззащитной жертвой. Опустив руки на ее бедра, Кустицкий крепко прижал девушку к себе и поцеловал в губы. Его глаза горели от возбуждения. Он так тяжело дышал, что, казалось, вот-вот задохнется. Виктория брезгливо передернула плечами и отвернулась. У нее в голове пролетел ураган мыслей. Ударить его… Вырваться… Убежать… Закричать… Что делать?

– Ты мне сразу понравилась, – вглядываясь в лицо девушки, процедил Кустицкий и быстро расстегнул ее куртку. – Я давно на тебя глаз положил.

– Не надо, не надо! – взмолилась Вика.

Все-таки отстранившись, она попыталась вызвать у него жалость. Опустив голову, Виктория тихо заплакала.

– Андрей Владимирович, пожалуйста, отпустите меня. Вы прекрасный человек, интересный мужчина, но я очень люблю своего мужа!

– Кого? Сторожева? – взвыл начальник. – Этого неотесанного зэка? Да ты хоть знаешь, сучка поганая, сколько баб хотело бы быть на твоем месте? Да кто ты такая, чтобы мне отказывать? – сердито крикнул он и с силой оттолкнул девушку. Не устояв, Виктория зацепилась за стул и ударилась о стену. – Да ты уже год шастаешь по колонии, как последняя проститутка. Не можешь без мужика, да? А мне отказываешь? Знаешь, сколько я таких, как ты, повидал на своем веку? А ты – «люблю»! Шалава! Не парь мне мозги своей любовью. Запомни: ни одна нормальная баба не выйдет замуж за зэка. В колонию приезжают либо конченые заочницы, либо последние шлюхи. А ты строишь из себя девочку!

Обжигая, Викторию захлестнула волна грязи – липкая, удушливая, клокочущая. Она еще не слышала таких слов. Казалось, еще немного – и она захлебнется от ужаса. Широко открыв глаза, девушка хотела что-то сказать, но не смогла. Побледнев, она ухватилась за стол и слегка наклонилась. У нее в голове загудело, к горлу подступил неприятный ком. Самое ужасное заключалось в том, что она не знала, что делать дальше, что ответить Кустицкому. Ведь каждое ее слово, хорошее или плохое, могло отразиться на судьбе Саши, Вика давно это поняла. Подняв голову, она испуганно попятилась к двери. Из ее глаз ручьем полились слезы.

– Не разводи здесь сырость! – раздраженно крикнул начальник. – Не надо давить на жалость, устраивать истерики. Подумаешь, покушаются на ее честь! Да это для тебя честь, что я посмотрел на тебя. Дура! Я раздавлю твоего Сторожева, как таракана! УДО хочешь для него, да? – Мужчина положил руку на грудь и истерически засмеялся. – Я покажу ему УДО! Благодаря тебе он вообще отсюда не выйдет. Никогда! Я сгною его в карцере! Сначала накину срок за драку, потом за побег, затем – за убийство. Я все могу! Он будет сидеть здесь пожизненно, пока не помрет от туберкулеза. Я все могу! Понимаешь, глупая шлюха, все!

– Вы бог? – прижавшись к стене, спросила Виктория.

Ее руки и ноги дрожали.

– Да, я бог! – ликуя, воскликнул Кустицкий. – Я сделаю с твоим мужем все, что захочу! Судьбы всех этих никчемных людишек в моих руках! Только в моих!

– Я вас поняла, – тихо ответила девушка и медленно, стараясь не зацепиться за завернувшуюся дорожку, подошла к двери и ухватилась за ручку. – Простите, мне надо идти.

– Ну, ну, иди, – саркастически ухмыльнулся начальник. Его лицо перекосилось от злости. – Если что, заходи. Всегда рад тебя видеть!

Виктория не помнила, как выбежала на улицу. Спрятавшись за крыльцом, девушка прижалась к стене и заплакала. Нет, она выла! Умная, смелая, предприимчивая, она совершенно не знала, как ей поступить дальше. Да, ради любимого она готова была на все, но отдать себя другому, отдать то, что принадлежит Александру, она не могла. Слишком преданно, слишком страстно она любила своего мужа. Близость с ним была для нее праздником, волшебной, пленительной сказкой. Виктория не могла представить, что кто-то, кроме Саши, дотронется до нее. Нет, она этого не допустит!

Виктория набрала полную грудь воздуха. Брезгливо передернув плечами, достала из сумки салфетку и вытерла лицо, так старательно, что причинила себе боль. Ей казалось, что на нем отпечатались губы Кустицкого. Щеки Вики побагровели, на нежных сочных губах появился вкус крови. Виктория сердито швырнула салфетку в кусты и глянула на часы. До свидания с Александром оставалось всего двадцать минут. Ей надо было спешить.

Вздохнув, Виктория вытащила косметичку и посмотрела на себя в зеркало. Выглядела она, конечно, ужасно. Глаза покраснели и опухли, на щеках появились извилистые темные дорожки засохшей туши. На губах виднелись запекшиеся капли крови. Предстать в таком виде перед Александром она не могла. Повесив сумку на плечо, Виктория постаралась привести себя в порядок и, сморщив маленький нос, попыталась себе улыбнуться. Александр ни в коем случае не должен догадаться о том, что с ней что-то случилось. Ничего, она что-нибудь придумает! Помотав головой, словно стряхивая с себя паутину дурных мыслей, Вика снова побежала на проходную.

Неожиданно подул резкий, промозглый ветер. Небо затянуло тяжелыми свинцовыми тучами. В лужах заиграла мелкая, похожая на рыбью чешую рябь. Девушка миновала пушистые ели и стремглав влетела на КПП.

К счастью, людей там было мало. В комнате для приема передач стояли две женщины – румяная круглолицая толстуха и сухонькая бабулька с маленькими перепуганными глазами. У входа, ведущего на зону, ожидал привлекательный интеллигентный мужчина с аккуратно подстриженной бородкой. Чуть дальше, между зарешеченными дверями, топтался охранник.

Виктория стремглав подбежала к двери. Прильнув к холодным железным прутьям, она жалобно глянула на охранника.

– Моя фамилия Сторожева! – крикнула она. – У меня на сегодня назначено длительное свидание с мужем. Но я немного задержалась. Простите, меня еще не вызывали?

Насупившись, охранник задумался. Его мясистые щеки заколыхались от напряжения, брови то сходились на переносице, то взлетали вверх.

– Ваше свидание не состоится! – наконец важно изрек он.

– Как это не состоится? – растерянно переспросила Вика. Ее губы испуганно задрожали, в глазах блеснули слезы. – Мы же включены в график на сегодня!