переносят. Что ж, как обходиться с подобными кавалерами леди Амалия знала даже очень хорошо. Дама зло сузила глаза, выпрямилась, расправила плечи, чтобы выглядеть внушительнее, одну руку опустила вниз, а вторую как бы невзначай опустила на неприметные ножны тонкого стилета, подвешенного к поясу. Разумеется, пускать оружие в ход Амалия не собиралась, таким, как лорд Чарльз, было достаточно лишь понять, что жертва зубаста и даст отпор, чтобы потерять к ней всякий интерес. Многажды проверенная тактика сработала и в этот раз. Чарльз судорожно сглотнул, растянул дрожащие от страха губы в кривоватой улыбке и бочком, мелко переступая, отодвинулся от леди подальше.

— Так откуда, говоришь, у тебя деньги? — промурлыкала Амалия, продолжая играться ножнами, словно маленькая девочка куклой.

Чарльз дёрнулся, словно ощутил у своей шеи завораживающий холод лезвия и промямлил, не отводя глаз от стилета на поясе Амалии:

— Так…уговор у нас был с герцогиней…

Вот как? Амалия была искренне удивлена, но держалась отменно, лишь бровью чёрной повела, да и только. А вот Эмили пришлось до крови губу прикусить, чтобы удержаться от обвинений лорда Чарльза в гнусной клевете. Это же надо такое придумать, обвинить леди Элеанору в подлом заговоре! Ишь, какой негодяй, пользуется тем, что герцогиня Вандербилдт больна и не может с постели подняться! Амалия, прекрасно понимая, что творится сейчас в душе леди Эверлич, решила на нервах не играть и паузу не затягивать:

— И что за уговор у вас был?

Лорд Чарльз опять судорожно сглотнул, облизал пересохшие губы и растянул губы в дрожащей кривой улыбке:

— Так это… Мне рассказывать нельзя… Я клятву давал… магическую.

— Да что Вы врёте?! — не выдержала Эмили. — С каких это пор бабушка магией овладела? У неё же никогда даже крохотной искорки чародейской не было, потому она магов и не любит.

Амалии на миг показалось, что лорд Чарльз как-то успокоился и даже приободрился, словно услышал нечто весьма для себя благостное. С чего бы вдруг? Леди озадаченно нахмурилась, пытаясь понять, что именно могло порадовать лорда. То, что герцогиня Вандербилдт не владеет магией, Амалия знала и прежде, она поняла это с первого взгляда, каким-то глубинным чутьём, которое даму никогда не подводило. А лорд Чарльз, выходит, этого не знал? И имел основания опасаться магии старой герцогини? С чего бы вдруг, спрашивается?

— Значит, герцогиня не владеет магией, — пробормотал лорд Чарльз, стремительно, словно обветшавшее платье, отбрасывая трусливую покорность, — забавно…

Дамы переглянулись, инстинктивно приближаясь друг к другу и вставая так, чтобы быть как можно ближе к выходу. Резкая смена настроения лорда Чарльза их озадачила и даже напугала, точно у пушистого нескладного щенка вдруг блеснул оскал взрослого безжалостного зверя.

«А ведь такой и убить может», — мелькнуло в голове Амалии.

Леди прерывисто вздохнула, крепче вцепляясь в стилет. Лорд Чарльз заметил движение дамы и громко, несколько даже истерически, расхохотался:

— Леди, мне кажется, или Вы меня боитесь? Право слово, не стоит, я не причиню Вам ни малейшего вреда.

— А никто Вас и не боится, — пискнула Эмили и отчаянно покраснела, до того тонкий и жалкий у неё был голосок.

Лорд, в глазах которого плескалось безудержное веселье, с нарочито серьёзным видом покачал головой:

— Оно и видно.

— Что у Вас был за уговор с герцогиней? — резко спросила Амалия, понимая, что разговор, подобно опытному танцору, выкинул причудливое коленце, полностью изменив расстановку сил.

Чарльз надул щёки, с шумом выдохнул, с усилием (даже щёки покраснели) потёр лицо, а затем плюхнулся в кучу валяющейся на полу одежду и махнул рукой:

— Присаживайтесь, разговор будет долгим.

Дамы переглянулись и предпочли остаться на ногах, недоверчиво глядя на привольно развалившегося лорда.

— Да не съем я вас. Ну, хотите, магическую клятву дам о непричинении вреда?

— Хотим, — дружно, словно всю жизнь репетировали, отозвались леди.

Чарльз скривился, глаза закатил, но, тем не менее, поднялся на ноги, прижал правую руку к левой половине груди и монотонно оттарабанил:

— Я, Чарльз Грегсон Дойлс, клянусь своей жизнью, смертью и посмертием, что ни словом, ни делом не причиню вреда леди Эмили и леди Амалии, отвечу на все их вопросы без утайки и лукавства. Ну, довольны?

Дамы переглянулись и неохотно кивнули. Чарльз облегчённо выдохнул, смахнул пот со лба, и уже примерился было плюхнуться на груду одежды, но покосился на внимательно наблюдающих за ним леди, скривился и махнул рукой в сторону двери:

— Идём в комнату, долгий разговор лучше вести в комфорте. Кстати, вина не желаете? Или, может, проголодались?

— Благодарим, не стоит беспокойства, — вежливым тоном, в котором отчётливо слышится хрустальный перезвон льдинок, отозвалась леди Эмили.

Амалия, которой надоело торчать в тёмной и душной гардеробной, с готовностью кивнула и первой направилась к выходу. Эми поспешила следом, а Чарльз, в очередной раз тяжело вздохнул и, пользуясь тем, что дамы его не видят, пренебрежительно скривившись, вульгарно хлопнул себя ниже спины. Лорда страшно злила необходимость повиноваться женщинам, но иного выхода он пока не видел. Стилет на поясе леди Амалии был весьма убедительным, да и сама дама явно не относилась к категории невинных дурочек, падающих в обморок от малейшего душевного потрясения. Чарльз зло сплюнул на пол и потопал следом за дамами, обдумывая, какую часть того, что он знает, стоит поведать прелестной публике и что ему за это будет.

В комнате Амалия и Эмили устроились на небольшом обитом тёмно-синем шёлком диванчике и воззрились на лорда с видом голодных упыриц, жаждущих свежих мозгов. Чарльз кисло улыбнулся, окинул комнату тоскливым взором, в попытке найти хоть что-нибудь, что сможет отложить неприятный разговор. О, вот оно! На окне переливался гранями хрусталя полупустой графин с отменным вишнёвым сидром. Чарльз вскинулся, точно боевой конь, услышавший сигнал к атаке и так спешно метнулся к окну, что дамы испугались, как бы лорд в стремлении избавиться от их докучливого внимания в окошко не выкинулся. Разумеется, столь крамольные по отношению к своей нежно любимой особе мысли никогда не посещали достопочтенного мужчину. Чарльз подхватил графин, жадно втянул носом манящий и дурманящий аромат, сглотнул моментально набежавшую слюну и хрипло выдохнул, ни единого мига не сомневаясь в ответе:

— Вина, дамы?

— Нет, благодарю, — отозвалась Эмили, а Амалия, чертовка, ещё и поморщилась брезгливо, скептически глядя на изрядно захватанный графин.

Чарльз в первый миг даже собственным ушам не поверил. Позвольте, как же так, он практически от сердца отрывает дивное зелье, самый настоящий нектар богов, а эти пигалицы смеют отказываться от великодушного предложения?! Да что они о себе возомнили, выдры великосветские?! Лорд зло сверкнул глазами, не заморачиваясь поиском бокала