Подпрыгиваю от неожиданности, когда дверь ванной комнаты резко распахивается. Адам голый. Смахиваю ладонью воду с лица, вижу его кривоватую ухмылку. Без приглашения шагает ко мне в душевую кабинку, становится сзади. Тело напрягается, покрываюсь мурашками. Он ничего не делает, не трогает, не говорит, а я натянута как струна и наполнена предвкушением.

— Ревнуешь? — касается моего плеча пальцем, ведет вниз по руке. Из груди вырывается рванный вдох.

— Нет. Вообще, все равно.

— Да? — упираюсь спиной ему в грудь, обхватывает ладонью мою грудь, сжимает. — Приятно? — большой палец очерчивает сосок.

— Ты знаешь ответ, — глухо произношу, проклиная свою податливость, свое внезапное желание получить порцию ласки.

— Знаю. И ты знай, что пока рядом со мной, меня другие бабы не интересуют. Поняла? — шепчет на ушко, прикусывая мочку. В знак того, что услышала и приняла, из груди вырывается стон, когда его рука опускается мне на живот, медленно опускается вниз и начинает творит невообразимое для разума. Мне совсем не мешает вода, падающая на лицо, я поворачиваю голову, жадно ловлю губы Адама. Мы целуемся самозабвенно, изголодавшие до тактильных итимных прикосновений. Разворачиваюсь к нему лицом, обнимаю за шею, дерзко сгребаю на затылке волосы и тяну вниз, привставая на носочки. Впервые мне хочется предъявить свои права на этого мужчину. Поставить свои метки на его теле, чтобы те, кто его увидит без рубашки знали о статусе: «занят». Я целуюсь с ним слишком яростно, слишком агрессивно, он по-звериному урчит мне в рот, давая понять, что ему нравится такое собственническое поведение.

Откидываю голову, жадным взглядом впиваюсь в его лицо. В карих глазах сумасшедший блеск, на губах безумная улыбка. Наверное, я выгляжу точно так же. Облизываю губы, не перерывая зрительный контакт, опускаюсь перед ним на колени. В груди все трепещется от поплывшего взгляда карих глаз, от приоткрытого рта, от того, как его ладонь ложится мне на голову, но не прижимает к себе, а перебирает волосы на макушке. Иметь власть над мужчиной — это оказывается очень приятное чувство.

— Диана, — шипит сквозь стиснутые зубы, потянув за волосы назад. — Хочу тебя.

— Я тоже! — откровенно признаюсь, Адам очерчивает большим пальцем мои губы. Выключает воду, выходит первым, сдергивая с крючков полотенце для себя, потом для меня. Не позволяет мне самостоятельно дойти до кровати, несет на руках к кровати, перед этим вытерев и обернув в махровую ткань.

Тело дрожит. Внятных мыслей нет, есть только желание, расползающееся по венам. Наши ласки совпадают, как порывы. Он начинает, я перехватываю инициативу, позволяет вести. Впервые мне хочется показать ему, как мне очень-очень приятно. Признаться движениями, прикосновениями. И пусть он давно знает о том, что в его руках мое небо, моя Вселенная, сегодня я готова в этом признаться и себе. Я не лишаю себя возможности изучить его тело руками, губами, языком, получая такую мощную отдачу, от которой сносит крышу. И когда Адам нависает надо мной, как мрачный Демон, я с готовностью ему отдаюсь.

— Адам… — выдыхаю его имя ему в рот с первым толчком, обвивая его шею руками. Мне важно то, что сейчас происходит между нами. Это не просто секс, это нечто большее, но и любовью не назовешь. Просто в одно мгновение до дрожи нравится запах, до полного рта слюней нравится его вкус. Нравится его кожа под ладонями. Шелк волос между пальцев.

Кончаю. Бесстыдно громко. Перед глазами все как в тумане, только его тело, его резкие толчки, его рука, забрасывающая мои ноги на талию — реально. Адам сильно в меня вжимается, замирает, что-то непонятное пробормотав сквозь зубы. Я фокусирую на нем взгляд, тяну руку к лицу, смахиваю капельки пота с висков, а потом палец засовываю себе в рот. Адам усмехается, под его заинтересованным взглядом облизываю подушечку, а потом провожу по его губам. Прикусывает, втягивает в рот, теперь он посасывает мой палец. И это неприлично интимно.

— Завтра уже нужно возвращаться, а я не хочу, — мой палец оказывается на свободе, перестаю ощущать тяжесть сверху, Адам ложиться рядом.

— Мне тоже понравился этот незапланированный отдых, но действительно надо возвращаться, — хмурится, задумывается, наверное, о делах. Я переворачиваюсь на бок, подпираю голову ладонью, смотрю на Адама.

— Может запланируем на майские куда-нибудь поехать? Я бы с удовольствием полетела в Италию.

— Посмотрим, я пока смутно представляю, какие у меня дела в этом месяце. Думаю, два-три дня смогу выделить, — улыбается, смотрит на меня ласковым взглядом, от которого в груди становится очень горячо.

— Тебе стоит почаще отдыхать. Наверное, это первый отдых за долгое время.

— Точнее за пять лет, — усмехается, устремляет глаза в потолок. Я настораживаюсь, моментально уловив смену его настроения. Теперь нужно быть очень осторожной, я вновь стою перед какой-то стеной-преградой, через которую не могу перелезть.

— Да? Почему? Нет заместителей? Папа старался выделять свободное время для себя и семьи, правда, когда умерла мама, работа стала антистрессовой таблеткой.

— Кто бы мог подумать, что у нас с ним один метод от депрессии, — прикрывает глаза, у рта появляется жесткая складочка. Я минуту думаю и спрашиваю:

— Ты пять лет назад кого-то потерял?

Пауза затягивается, понимаю, что не ответит, но вывод сделала. Что-то пять лет назад у него случилось в жизни. Что-то личное, трагичное. Может поэтому он такой закрытый, внешне холодный и равнодушный.

— Мы можем опоздать на ужин, — стараюсь максимально бодро и весело говорить, вскакивая с кровати. — Нужно собираться!

Адам открывает глаза, его взгляд задумчиво устремляется на меня, я даже на мгновение замираю, ожидая, что все же ответит на вопрос. Прикусывает зубами нижнюю губу, встречаемся глазами, кивает головой, мимолетно улыбнувшись.

— Да, ты права, — соглашается, но мыслями явно не здесь. Я с замиранием сердца наблюдаю за ним, терпеливо все равно жду доверчивого ответа, но Адам подходит к шкафу и достает одежду. Ладно, попробуем откровенно поговорить дома.



PRO Диана

— До вечера? — смотрю на Адама, он поднимает на меня глаза, держа перед собой планшет. Как и предполагала, стоило ему вернуться в Москву, как дела полностью его захватили в свои крепкие объятия. Вчера он меня подвез до работы, а вечером уже забирал Иван, сам Адам проводил какое-то внеплановое совещание.

— Думаю, что сегодня нам удастся пересечься, если ничего срочного не нарисуется на горизонте.

— Ты себя совсем не бережешь, — нагибаюсь в его сторону, чмокаю в небритую щеку, одобрительно моргает.

— До вечера, — ловит мою руку, подносит к губам, целует пальцы. Эти милые жесты так уместны между влюбленной парой органично влились в нашу жизнь, не вызывают чувство раздражения. Наш совместный отдых нас сблизил что ли, вроде со стороны ничего не изменилось, а все же взгляды, прикосновения, молчание уже другие.