– Человек заслуживает уважения не годами, но поступками! – парировала Лена, упирая кулаки в бока.

– Я отправлю тебя в пансион*, как и планировала давно! Посмотрим, как изменишь свои взгляды!

– Хватит этих угроз! Она останется дома! Я в состоянии позаботиться о своей сестре!

– Пока я этого не наблюдаю! Ты не в состоянии справиться даже с самим собой! Ты пропадаешь из дома по ночам! Шляешься неизвестно где и с кем! Зарываешься в своей комнате, как в берлоге! Не спишь! Не ешь! Ты похож на живого мертвеца! Ты себя в зеркало видел? Хочешь доказать, что справишься? Хорошо! Я запишу тебя на приём к доктору. И ты к нему пойдёшь. В противном случае, я уже озвучила свои намерения.

– Я не отдам сестру… – мрачно процедил сквозь зубы Егор. Он сжал кулаки, чувствуя, что повязка на ладони уже вымокла. – Хочешь выставить меня психом?

– Я хочу, чтобы ты остановился. Если бы не ты, все этого не произошло! Я требую, чтобы ты прекратил!

– О чём ты говоришь?

Вера побледнела, умолкла в смятении, а затем развернулась на каблуках и вышла в коридор. Через минуту в прихожей хлопнула входная дверь.

– Мамуль… – Лена тихо приблизилась к нему и обняла со спины, прижимаясь к ней щекой. – Может она права?

– В чём? В том, что я ни на что не способный псих?

– В том, что будет лучше, если я уеду. Ты так устал. Тебе не нужно будет тратить на меня время и…

– Замолчи! И больше не смей это повторять.

– Но она заставит тебя идти к этому странному дядьке. Ты после этих визитов сам на себя не похож. Будешь выглядеть как зомби. Забыл уже? Тебя тогда избили эти идиоты возле школы, ты даже не смог нормально защититься от них из-за своего состояния. Может у тебя и слабое сердце, но с кулаками всё в порядке. Хотя, после этой драки ты в себя пришёл…

В тот день он впервые встретил Рейн. И перевернула всё в сознании вовсе не драка, а её появление. В этом Егор был уверен, продолжая слушать возмущения сестры.

– И таблеток навыписывает мешок! Опять от них будет плохо!

– Ерунда. Я разберусь с этим. Не забивай себе голову такими глупостями. Давай поедим и нужно идти. Времени уже сколько? Опоздаешь в школу.

– Иногда семья – это благословение. А иногда – проклятие… – Лена вздохнула, как столетний дед, и поплелась к холодильнику.

Решительно собравшись ухаживать за раненым братом, она накрыла на стол, разогрела на плите завтрак и пододвинула к Егору тарелку.

– Ешь. Потом я помогу подсушить волосы.

– Спасибо… – он вымучил благодарную улыбку и взялся за вилку. – Сегодня я не смогу заплести твою косу.

– И что с того? Свяжу хвост. Или пойду с распущенными. Пусть завидуют, – хмыкнула сестра.

Она потрепала по пушистой голове Безешкина, материализовавшегося на свободном стуле. Тот хрипло замурчал, затем рискнул протянуть лапу к Егору и дотронулся до него.

– Да ладно тебе. Ты не виноват, – заверил он Безе, затем делая пару глотков чая.

Аппетита не было никакого. Закинул немного еды в пустой желудок, только чтоб не урчал на парах, да чтоб не расстраивать Лену.

– Сиди здесь, – сестра соскочила со стула и побежала в комнату.

За ней следом метнулся Безешкин, скребя когтями по ламинату. Вернулась Лена с феном, подключая к розетке у стола и принимаясь сушить Егору волосы.

– Ты оденешься сам?

– Я не настолько жалок.

Брат поднялся со стула. Он кинул взгляд на пол, где Лена со всей возможной тщательностью ранее вытерла кровь. Безешкин топтался у стола, тревожно принюхиваясь.

– Нужно сменить повязку, – заметила сестра. – Давай, я сделаю, и будем собираться.

– Я справлюсь сам. Беги и одевайся, – велел Егор, слыша, как в кармане зазвонил телефон. – За мной заедут, так что времени есть побольше твоего. Вперёд!

Нехотя, Лена послушалась, оставляя его одного на кухне. Отвечая на звонок, Егор снова открыл аптечку. Пальцы на раненой руке не удержали крышку коробки, и та свалилась на пол, напугав кота.

– Привет… – Егор склонился и поднял крышку. – Хорошо. Я только переоденусь и спущусь.

Маргарита уже приехала, так что стоило ускориться. Он выбросил испачканный бинт в мусорное ведро. На ладони красовалось несколько порезов, достаточно глубоких, чтоб до сих пор кровоточить. Заливая руку перекисью над раковиной, Егор тихо чертыхнулся. Ладно… О чём сожалеть? Одним шрамом меньше, одним больше. Но рука – ведущая. Конспектировать на лекциях не получится. Придётся либо включать диктофон на телефоне, либо переснимать лекции у кого-то из друзей.

Наложив покрепче повязку. Егор переоделся и вышел обратно в коридор. Лена уже обувалась в прихожей. Тогда он и обратил внимание на её туфли. Она оторвала второй бантик… И разноцветными бусинами скрыла пятна от старого клея. Егор прерывисто вздохнул глядя на это художество. Вот почему вчера устроила погром в комнате и внезапно взялась перебирать игрушки? Он видел банку с этими самыми бусинами, когда нашёл свой телефон.

– Лен, я же говорил, что на выходных пойдём и купим новые.

– Это бессмысленно в период такого активного роста, – заверила сестра, надевая лямки яркого рюкзака на плечи. – Сезон уже заканчивается. Они будут малы мне весной. Зачем тратиться зазря? Всё! Я убежала. Береги руку. Увидимся вечером, мамуль!

Егора звонко поцеловали в щёку, и оставили одного перед захлопнувшейся входной дверью. Он снова вздохнул. Тишина оглушила ненадолго, а усталость навалилась на плечи, будто атмосферное давление внезапно обрушилось на него, проломив невидимый щит.

– Как бы жизнь не била, Ремнёв, это просто царапины. У какого мужика их нет?..

Он обул кроссовки, прихватил рюкзак и вышел из квартиры на лестничную площадку. По утрам в подъезде всегда пахло гремучей смесью сигаретного дыма, нудных духов и таких же одеколонов. Таков он – запах рабочего утра… Стараясь особо не дышать, Егор добрался до крыльца, и тут уже вдохнул полной грудью утренний свежий воздух. Рукава белой толстовки подтянул как можно ниже, едва ли не до самых кончиков пальцев, чтобы скрыть повязку от взгляда Маргариты.

Она привычно ожидала у машины, прислонившись к ней и сложив руки на груди. Увидев Егора, улыбнулась, наблюдая за тем, как приближался. Но радость длилась недолго, стоило заметить, насколько уставшим и бледным он выглядел. Складывалось ощущение, что по ночам некая нечисть пила из него жизненную силу. Опять не спал всю ночь? До сих пор на роли золушки в этом доме?

Маргарита прекрасно помнила, как впервые увидела госпожу Ремнёву. Эта женщина походила на её мать. Даже слишком. Наверное, потому и ненавидели друг друга настолько, что готовы были выцарапать глаза. Вера Ремнёва, как и Ольга Шевцова, числились матерями и жёнами только по паспорту. Две самовлюблённые стервы… Которых кроме карьеры и счёта в банке ничего не интересовало. Хотя, покойная ныне мать ко всему любила менять любовников, да ещё моложе неё в два раза. Но отцу было плевать, ведь сам поступал так же. Их брак держался на одном договоре…