— То есть, получается… Оля, случайно и так вовремя подслушавшая ваш с Нуром разговор, договор и якобы случайный выбор, павший на меня… Это всё было ложью? Всё? А я? Зачем со мной так поступили? — обняв себя руками, поёжилась. Стало неуютно, неприятно. Больно.

— Разберёмся. Иди, готовь мне завтрак, — буркнул, поднимаясь с кровати.

— А мы? Что теперь между нами? — подняла на него взгляд. — Зачем я тебе, если ты женишься на другой?

Он хмыкнул, принялся расстёгивать рубашку.

— Я женюсь только тогда, когда сам того пожелаю. И на той, кого захочу сам. Я в душ. Кофе не забудь сварить.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Он не проронил за завтраком ни звука. Молча съел овсянку, выпил кофе. И так же молча ушёл.

Не могу сказать, что это меня не задело. Ведь я так ждала его, так хотела объясниться, рассказать, что не хотела бросать его и уж тем более не собиралась предавать. Я даже перед зеркалом репетировала. А в итоге не смогла даже выдавить из себя жалкие извинения.

Он прав. В том, что я поступила, как какая-то трусливая крыса, когда подписала документы, которые притащила мне его стерва-бабка. Прав без всяких сомнений.

И я на его месте оскорбилась бы. А что уж говорить о таком гордом мужчине, как Шах.

Проводила его унылым взглядом, убрала со стола. Выйти из дома не решилась, да и куда мне теперь идти?

Если совсем честно, я слабовольно надеялась, что он решит мои проблемы с бандитами и больше не позволит жить в страхе. Я знала, что так будет. Ведь Шахбулатов он такой. Из той самой особой, но вымирающей «породы» настоящих мужиков.

Я устала сражаться одна. Устала бояться. Плакать в одиночестве устала. Я хотела, чтобы он был рядом, несмотря ни на что.

Беслан вернулся ближе к обеду. Я увидела его в окно и сразу же в панике бросилась к зеркалу стаскивать с себя бигуди. Впопыхах накрасила губы, поправила бюст, придирчиво осмотрела себя в зеркало и осталась недовольна… То ли давно не надевала обтягивающие платья, то ли вязка у него какая-то не такая… Да нет же. Просто я поправилась. Надо же, даже не заметила, как набрала лишние килограммы. Покруглело лицо, и бёдра стали шире. Да и чего уж там… разнесло задницу. Вот так сюрприз.

Услышав шаги Беслана, быстро втянула живот; так толком и не уложенные волосы перекинула на одну сторону и улыбнулась.

— Занята? — он остановился у порога, окинул меня каким-то уставшим, равнодушным взглядом. Хмм… Я, и правда, утратила привлекательность, или он продолжает злиться?

— Да нет… Я ничего не приготовила, думала, ты вечером приедешь.

— Накинь что-нибудь сверху и пойдём, — приказал как-то мрачно.

— Куда? — насторожилась я.

— Без вопросов, Тата. Давай.

На улице заметно похолодало. Порывистый ветер трепал мои волосы, и только горячая рука Беслана напоминала о том тепле, которое осталось в уютном доме.

— Может, объяснишь мне, что происходит? — взглянула на него с любопытством, но лицо Шаха осталось непроницаемым.

— Объяснит кое-кто другой, — буркнул раздражённо и, свернув к амбару, потянул туда и меня.

Амбаром я называла здание, что находилось за домом. На самом деле это была обычная пустая постройка. Непонятно, с какой целью её здесь возвели, но выглядела она немного жутко. Железные ставни, закрывающие окна, тяжёлая железная дверь. Создавалось впечатление, словно там хранятся Шахбулатовские сокровища. Или же скелеты убиенных врагов. В общем, довольно мрачное здание.

Дверь перед нами распахнулась, и я увидела Нура. Беслан завёл меня внутрь, кивнул одному из охранников, которых здесь было аж трое. Помещение, оказывается, не пустовало. А я почти угадала в своих предположениях… Где-то посерединке. Здесь стояли шкафы наподобие стеллажей с дверцами, и один был приоткрыт. А в нём оружие. Самое настоящее оружие, представляете? Я увидела пистолет и что-то вроде автомата, а потом Нурлан захлопнул дверцу и сунул за пояс чёрный «ствол».

— Что здесь… — и захлопнула рот, встретившись взглядом с бывшим женихом. Он стоял на коленях прямо на полу. А рядом с ним тот самый дядя Паша, проклятый бандит. У обоих руки заведены назад, будто связаны… За ними Оля стоит. Не на коленях, но руки тоже за спиной. Все в пол смотрят, Оля плачет. — Ааа… — вырывается у меня что-то невнятное, а один из охранников бьёт ногой Сеню в живот. Тот со стоном заваливается набок, но охранник снова усаживает его. — Вы что?! Что вы делаете?! — бросаюсь к ним, но Беслан хватает меня за капюшон куртки, рывком оттаскивает назад.

— Рассказывай, давай! — рычит на Сеню, и тот, всхлипнув, поднимает на меня взгляд.

— Прости, Татка. Я ж не специально… Я это…

— Не увиливай, сука! Говори! Ну! — а это уже Нурлан. Не такой, каким я его знаю. Не весёлый и забавный Нур. Этот на своего шефа похож. Брови нахмурены, глаза молнии мечут.

Я собираюсь поинтересоваться, что здесь вообще происходит, но Беслан награждает меня своим коронным взглядом, и сие желание исчезает.

— Я тебя обманывал, Тат. Мы с Олей просто хотели подзаработать, понимаешь? Я с тобой-то и замутил только потому, что думал, ты нормальная такая… В смысле, при бабках, — начинает сбивчиво тараторить Семён, искоса поглядывая на охранника, что стоит сбоку. — Короче, в тот вечер, когда мы с тобой познакомились, я должен был подкатить к другой девке. Она это… дочка там какого-то коммерса. А тут ты. Ты не подумай, ты тёлка… эээ… девушка красивая. Но мы как бы с Олей, и вот… — то ли Семён слишком сильно нервничает, что, в принципе, неудивительно, учитывая его вид. То ли ему мешает нормально изъясняться разбитый нос, из которого алой струйкой течёт кровь. Я же пытаюсь понять, о чём он говорит, но получается плохо. Перевожу вопросительный взгляд на Беслана, а тот кивает охраннику, и здоровенный бугай снова бьёт Семёна, только на этот раз рукой по затылку.

— Нормально рассказывай!

И Семён таки собирается с духом. Ему помогает зарёванная Ольга, вдвоём так же быстро, но уже более понятно они рассказывают мне обо всём, в чём я жила столько месяцев… В дерьме — вот в чём.

Для начала удивлю вас тем, чему несказанно была удивлена сама… Оказывается, люди, которые нас окружают, могут быть вовсе не теми, кем мы их представляем. К примеру, Семён и Ольга не были братом и сестрой… Они действительно выросли в детдоме, но никакие кровные узы их не связывали. Скорее, совсем не кровные. Эти двое были любовниками. Промышляли мелким жульничеством, иногда обворовывали обеспеченных «тёток», к которым имел свой особый подход мой неудавшийся женишок. Сначала он находил одинокую богатую женщину, развивал их отношения до постели, а после эти двое опаивали несчастную клофелином и обносили её дом. Со мной Семён познакомился «нечаянно», перепутав с другой девушкой — дочерью какого-то бизнесмена. А когда парочка аферистов поняла свою ошибку, было уже поздно. Одна из обворованных женщин поборола стыд и гордыню и обратилась в полицию. На Семёна завели уголовное дело, и им с Ольгой пришлось «залечь на дно», как любят говорить матёрые преступники в кино. Жульничать они не могли, из города выехать тоже. По-хорошему им нужно было разбежаться, чтобы не угодить обоим за решётку. А тут я… Дурочка с жильём, хоть и со съёмным, да с какой-никакой зарплатой. Чем не вариант «временно перекантоваться»? Уже позже они познакомились с дядей Пашей — старым, больным туберкулёзом зеком, который и взял двух горе-жуликов под свою «крышу». Тогда-то они и приняли в разработку план по отмщению Беслану Шахбулатову, который однажды вышвырнул из своей территории торгующего наркотиками дядю Пашу. Изначально они планировали просто обворовать Беслана, что позволило бы ещё какое-то время посидеть на том самом дне. Хотя сам Бес склоняется к мысли, что дядя Паша собирался просто использовать двух идиотов, а что там с ними случилось бы дальше, ему было наплевать. Следуя плану, Ольга устроилась к Беслану уборщицей, воспользовавшись украденным паспортом, владелица которого любила выпить и не особо следила за своими документами.