Профессор Короедов родился в болотистом украинском местечкеРепки Черниговской области в шестьдесят пятом году. К тому времени Репкисчитались уже небольшим городком, находившимся недалеко от границы сБелоруссией. Там же он закончил и среднюю школу. В седьмом классе, когда емубыло только четырнадцать лет, с ним произошла трагедия. Машина, в которой онехал с родителями, попала под поезд на железнодорожном переезде. Родителипогибли, а он лишился обеих ног. Мальчик-инвалид в глубокой провинции сумел нетолько выжить, но и поступить в киевский институт. Он ходил на костылях,протезы ему сделали позднее. Закончив институт в восемьдесят седьмом году, онпоступил в аспирантуру, переехав в Москву, где и остался. В девяносто шестом онзащитил докторскую диссертацию, в девяносто восьмом стал профессором.

Короедов жил один, хотя в его личном деле было упоминание осупруге. Они поженились в девяносто седьмом, когда ему было тридцать два года.И через шесть лет развелись. Детей у них не было. Дронго обратил внимание, чтонигде нет упоминания настоящей фамилии супруги Короедова и повсюду она проходиткак Раиса Короедова.

Профессор, несмотря на свою инвалидность, часто выезжал нанаучные симпозиумы и конференции. Он делал доклады в США, Великобритании,Венгрии, Бельгии. В нынешнюю квартиру на улице Вавилова он переехал пять летназад, сразу после развода с женой. Двухкомнатную квартиру из освобожденногофонда ему выделил его научный институт. Дронго особо отметил этот момент вбиографии Короедова. Очевидно, свою бывшую квартиру профессор оставил супруге.Но он был настолько нужен своему институту, что ему выделили новую квартиру.

Дронго решил прочесть один из научных трудов Короедова,размещенный на сайте его института. Он честно пытался понять смысл научнойстатьи, но, дочитав до середины, понял, что ему не удастся понять общий смысл.И прекратил чтение. Во всяком случае, профессор Короедов был одним из наиболееизвестных ученых в своей области. Это можно было понять и по его биографии, и поего научным статьям. Правда, Короедов никогда раньше не писал беллетристики инигде не было даже намека на подобное хобби профессора.

Ничего себе серийный маньяк, недовольно думал Дронго. Труднопредставить менее подходящую кандидатуру. Человек, сделавший себя сам. Инвалид,потерявший в детстве родителей. Сумевший выстоять, получить высшее образование,стать профессором и известным ученым. К тому же он был женат. Хотя женитьбаменее всего говорит об отсутствии у него порочных наклонностей. Чикатило тоже былженат. Но Короедов ученый и инвалид, который никак не мог быстро преследоватьсвоих жертв.

Следовало завершить поиски и признаться, что они вышли наложный след. А рукописи, полученные в издательстве Литературного фонда, никакне связаны с убийцей. Но Дронго читал копию одной рукописи. И он верилсобственным ощущениям: эти записки мог создать только непосредственный участникпреступных событий.

У него было чувство тревоги, словно в квартире Короедова егосмогли каким-то неведомым образом обмануть. Чем больше он знакомился сбиографией профессора, тем больше убеждался, каким сильным и волевым человекомбыл Григорий Павлович. Поверить, что такой человек мог испугаться из-за своихрукописей, было невозможно. Любого другого можно было заподозрить в серии убийств,только не Короедова. Тогда чего он испугался и почему так срочно уничтожил всерукописи? Дронго не мог найти ответа на этот вопрос. Короедов был ученым и умелвыстраивать логическую цепочку событий. Он не мог не понимать, что никто нестанет предъявлять ему обвинений в нападениях на молодых женщин, совершаемыхпрактически по всей европейской территории России. Возможно, убийца, пользуясьоткрытыми границами с соседними республиками, выезжал и в другие страны СНГ, нообщей статистики по подобным преступлениям у них не было.

К утру уставший Дронго отправился спать. И в половинеодиннадцатого его разбудил звонок Вейдеманиса.

— Я все время думаю об этом профессоре, — признался Эдгар. —Возможно, он циник, но мы, видимо, действительно ошиблись. Я смотрел поИнтернету, он вправду известный ученый. Я даже думаю, что нам придетсяизвиниться перед Убаевой и Василевской.

— В любом случае, Убаева не должна была забирать этирукописи, — возразил Дронго. — Если бы они были сейчас в издательстве, то у насне оставалось бы никаких сомнений. Можно было проанализировать все пятьрукописей. А сейчас у нас осталась только одна копия, и мы не можем ее ни с чемсравнивать. Во всяком случае, первых двух, о которых все говорили, у нас уженет.

— Может, рассмотреть другие версии? — спросил Вейдеманис. —Все-таки известный ученый.

— Пока у нас нет других подозреваемых, — сказал Дронго, —давай отработаем эту версию до конца. Даже вопреки здравому смыслу. Может, мыдействительно чего-то не понимаем. Хотя среди подозреваемых двеженщины-литератора и один ученый-инвалид. Пока не густо. Он говорил, что у негоесть еще и домработница. Может, начнем проверять и ее? Возможно, у женщины естьсын или племянник. И еще нужно найти его бывшую супругу.

— Пустая трата времени. Но все равно будем проверять, —уныло согласился Эдгар. — Я узнаю про домработницу и бывшую супругу. А тынемного отдохни.

Дронго отключился и отправился спать. Эдгар поехал к дому наВавилова узнавать, как зовут домработницу. Уже через полчаса он выяснил, чтоГера Даниловна Богданова работает в квартире профессора уже пять лет, с моментапереезда сюда Короедова. У Богдановой есть дочь, которая живет в Белоруссии.Дочь замужем, имеет двоих маленьких детей. Ее муж — инспектор Минского ГАИ взвании капитана милиции.

Про супругу Короедова в его новом дворе никто не знал.Вейдеманис поехал в институт узнавать старый адрес, где проживал профессорКороедов и где могла остаться его супруга.

В полдень Дронго проснулся и отправился принимать душ ибриться. Он уже заканчивал утренний туалет, когда раздался телефонный звонок.Он ринулся к городскому телефону. Поднял трубку. Это был Смирнов.

— Добрый день, — сказал полковник, — мы уже вернулись вМоскву. Как прошел ваш день? Удалось что-нибудь вчера обнаружить?

— Я нашел сотрудницу, которая забрала рукописи изиздательства.

— Она созналась?

— Да. Но она не считает, что поступила неправильно. Онасообщила мне имя автора, он и попросил ее забрать эти рукописи.

— И вы мне не позвонили? — удивился Николай Николаевич. —Значит, вы уже знаете истинного автора?

— Знаю. Но он не подходит нам в качестве подозреваемого.

— Как это не подходит, — не понял Смирнов, — почему вы такрешили? И вообще, почему вы берете на себя такую ответственность? Нужно былосразу позвонить нам.

— Это известный ученый, профессор, доктор химических наук, —сообщил Дронго, — его фамилия Короедов. И он инвалид, в детстве в аварии онпотерял родителей и ему отрезало обе ноги. Он передвигается с помощьюинвалидной коляски. Вы действительно считаете, что я должен был сообщить вам обэтой кандидатуре?