Ангел решил не принимать близко к сердцу эту реплику.

— Выгони ее отсюда.

— И не подумаю. Прошедшей ночью вы сделали меня вашей законной женой. Будучи вашей невестой, я готова была повиноваться вам. Но жена повиноваться не желает.

— Касси., . — начал он с явной угрозой, но закончил едва ли не с мольбой:

— Она же грызет мне ногу!..

— Нет, не грызет. Просто точит зубы. Я же вам говорила, что ей это очень нравится.

— Тогда останови ее.

Касси вздохнула и, подойдя к кровати, погладила Марабеллу по спине.

— Право, Ангел, вы провели в ее обществе достаточно времени, чтобы понять, что она совершенно безобидное существо.

Он по-прежнему не сводил взгляда с пантеры и не смел шевельнуться.

— Я ничего не знаю про пантер. Одно дело — оружие. Я привык иметь дело с оружием. Но при мысли о том, что эта кошка хочет пообедать мной…

— Марабелла не любит сырого мяса. Она предпочитает вареное, хотя гораздо больше любит печенье и оладьи.

— Печенье? — изумился Ангел.

— И оладьи.

Он бросил на Касси быстрый взгляд, явно свидетельствовавший о том, что он считает ее сумасшедшей. Потом снова уставился на пантеру. Несколько секунд Ангел напряженно о чем-то размышлял — уж не об оладьях ли? Затем принялся осторожно убирать ноги подальше от урчащей Марабеллы. Поскольку кошка смотрела на его действия, ничего при этом не предпринимая, он осмелел настолько, что спрыгнул с кровати.

Касси совершенно этого не ожидала. Глаза ее округлились. У нее перехватило дыхание. Но ей даже в голову не пришло отвести взгляд от Ангела. Господь наградил его великолепным телом — грациозным и сильным одновременно, — совсем как у Марабеллы. Она успела заметить несколько шрамов — следы пулевых ранений, а игра мускулов под тонкой кожей завораживала ее. Широкие плечи, плоский живот, длинные ноги — он как раз натягивал на них штаны. И был очень зол. Это чувствовалось в каждом его движении. И причиной его скверного настроения была она, Касси.

О чем он тут же и сообщил:

— По-моему, довольно неудачная шутка… Она прекрасно поняла, что он имеет в виду ее отказ выгнать из комнаты Марабеллу.

— То же самое я могу сказать и про ваше поведение.

— Миледи, когда я свожу с кем-нибудь счеты, это обычно заканчивается плохо. Не для меня, разумеется…

Касси присела на постель, стараясь не смотреть на Ангела.

— Я знаю, — проговорила она вполголоса. В следующее мгновение он подошел к ней вплотную, навис над ней, хотя Марабелла по-прежнему находилась рядом — терлась о правую ногу Касси. Ангел еще не успел надеть рубашку. Даже штаны не застегнул — они едва держались у него на бедрах. Увидев его обнаженное тело всего в нескольких дюймах от своего лица, Касси почувствовала сумасшедшее желание податься вперед и прижаться губами к нему.

— Прошлой ночью не было никакого «сведения счетов», Касси. Искушение оказалось для меня слишком велико, вот я и не устоял… А ты прости меня за случившееся. Но все же, если честно, я чертовски рад, что осмелился на это.

Она не ожидала, что Ангел снизойдет до объяснений. Впрочем, он вполне мог и не тратить попусту слов, она все равно ему не поверила, разве что приняла к сведению его слова о том, что в глубине души он не жалеет о случившемся. Да и с какой стати ему об этом жалеть? Ведь ему-то это ничего не стоило и уж наверняка не портило его репутацию.

Касси, потупившись, молчала. Но вся напряглась, когда рука Ангела приблизилась к ее лицу. Однако ладонь его так и не прикоснулась к ее щеке — рука застыла в воздухе и медленно опустилась. Так почему же ей вдруг захотелось расплакаться?

Касси все же не расплакалась. Она внезапно поднялась с постели.

— Обуйтесь и оставьте меня одну, — бросила она через плечо, направляясь к секретеру.

Выдвинув ящик, она вытащила оттуда револьвер Ангела.

— Думаю, вам понадобится эта штука.

Резко повернувшись, Касси бросила ему оружие.

— Ведь вы никогда не знаете, когда именно вам придется кого-нибудь пристрелить.

Поймав на лету револьвер, он замер, пристально глядя на Касси. Лицо его менялось, становилось все жестче и жестче.

— Да, об этом никогда не знаешь заранее. Касси вся сжалась. Сейчас перед ней стоял суровый и непредсказуемый человек, пожалуй даже, иногда безжалостный и бессердечный. И в этом виновата она сама, ее холодность по отношению к нему. Впрочем, так даже лучше… Такой Ангел был гораздо привычнее, чем тот, который минуту назад не посмел коснуться ее щеки.

Ангел сидел в гостиной за бутылкой текилы, которую Мария извлекла для него из своих личных запасов. Чарльз Стюарт не употреблял крепких напитков, так что в доме не было ни бутылки виски. Ангел же не горел желанием ехать за выпивкой в город — в его нынешнем настроении такое путешествие было чревато самыми неприятными последствиями.

Он не видел свою жену с тех пор, как вышел из ее комнаты — второй раз за это утро. В первый раз он был так разгневан, что выскочил без сапог. Лишь пройдя половину пути до конюшни. Ангел понял, что идет босиком. Пришлось вернуться — у него была только одна пара сапог. Но он подождал, пока несколько поостынет, и лишь после этого снова постучался в ее дверь.

К тому времени Касси тоже немного успокоилась. По крайней мере говорила с ним уже без гневных ноток в голосе, хотя им не сразу удалось отыскать его сапоги.

— Поскольку в комнате находилась Марабелла, вам стоит поискать под кроватью, — предложила она. — Именно там она обычно держит вещи, которые хочет припрятать.

— Хочет припрятать? — При воспоминании о пантере Ангел снова нахмурился. — Но я вовсе не собираюсь сражаться с вашей Марабеллой из-за сапог.

— Вам и не придется сражаться. Вы что, не заметили, что ее здесь нет?

Ангел действительно этого не заметил, что и немудрено — ведь он не мог оторвать взгляда от Касси. Даже глядя на ее тщательно завитые волосы и не менее тщательно застегнутое платье — под ним, вне всякого сомнения, уже были панталоны, — он все еще видел ее такой, какой она была минувшей ночью, видел распростертой на постели, с разметавшимися по подушке длинными каштановыми волосами, с затвердевшей от страсти грудью — и без всяких панталон.

Ну вот опять… Он уже потерял этому счет. Сколько раз восставала его плоть, едва он вспоминал о том, какой Касси была ночью!

Ему пришлось опуститься на колени, чтобы заглянуть под кровать. Она тоже встала на колени рядом с ним. Все верно, сапоги находились именно там. Под кроватью лежало много всякой всячины — в том числе и платье Касси, отделанное белыми и лиловыми кружевами. Он вытащил прежде всего это платье и протянул жене.

— Отличное подвенечное платье, Касси. Тебе следовало бы венчаться в нем, а не в куртке.