Ее рука в последний момент уперлась ему в грудь, останавливая его. Но в душе Касси очень об этом пожалела. Хотя и нахмурилась, давая ему понять, что настроена весьма решительно.

— Мне приходилось слышать, что от этого бывают дети, — проговорила она как можно спокойнее. — Ты хочешь оставить меня одну с ребенком, когда уедешь отсюда?

Какое-то время он молчал. Потом снова улегся рядом с ней и, уставившись в потолок, пробормотал:

— Ты никогда не занималась боксом?

— Вполне уместный вопрос.

— Да, знаю, — вздохнул он. — И отвечаю: нет, я не собираюсь оставлять тебя с ребенком. Если честно, мне никогда не приходилось думать о таких вещах, во всяком случае, когда я имел дело с женщинами, с которыми обычно…

Он не договорил, но она поняла, что он имеет в виду. Ангел привык иметь дело с продажными женщинами, а в таких случаях мужчины абсолютно уверены: их подруги прекрасно знают, как предотвратить нежелательные последствия такой любви. Эти женщины, действительно разбирались в подобных вещах, иначе не могли бы заниматься своим ремеслом.

Он вдруг приподнялся и снова склонился над ней, однако не касался ее, а лишь смотрел на Касси с любопытством.

— А ты хочешь иметь ребенка? Глаза ее округлились.

— Что за вопрос? — изумилась она.

— Вполне законный.

— Ничего я не хочу, — пробурчала она, приподнимаясь и плотно кутаясь в одеяло. — Прежде чем заводить детей, следует обзавестись настоящим мужем, который будет помогать растить их. Тогда можно иметь множество детей, но не раньше.

В тоне, которым были произнесены эти слова, явственно прозвучала обида. Она не смогла скрыть ее, потому что была уверена: теперь ей уже нечего надеяться на замужество. Он же понял ее слова по-своему, решил, что она не признает его своим мужем и даже не считает возможным рассматривать его в таком качестве.

Он встал с кровати и начал одеваться. Но на этот раз Касси не смотрела на него. Сидя в постели и обхватив руками колени, она повернулась в другую сторону, чтобы не поддаться искушению и не взглянуть на Ангела. Она уже ругала себя за вырвавшиеся у нее слова, — но что еще она могла ему сказать? Только то, что не хочет от него ребенка. Но почему он задал этот вопрос?

— Надо будет пристрелить этого мерзавца, старика Маккейли, как только представится такая возможность, — пробормотал Ангел вполголоса.

Касси вздрогнула и взглянула на него. Ангел уже оделся и теперь застегивал пряжку ремня, на котором висела кобура с револьвером.

— Неостроумно, — прокомментировала она.

— Я не собираюсь шутить! — бросил он в ответ.

— Понятия не имею, что ты собираешься делать, но ты не посмеешь убить Маккейли. Он же не укладывал тебя ко мне в постель. Ангел.

— Нет, он просто… догадался о моей единственной слабости. А иначе почему, по-твоему, он так забавлялся?

— Про какую слабость ты говоришь?

Но ответить на ее вопрос он не успел. Звякнула дверная щеколда, и дверь в комнату стала открываться. Ангел резко обернулся на этот звук и одновременно выхватил из кобуры револьвер. Так что слова приветствия, которые собирался произнести Чарльз Стюарт, замерли у достойного джентльмена на устах.

Касси воскликнула:

— Папа!

Заметив испуг на ее лице, Ангел спросил:

— Полагаю, его мне тоже нельзя пристрелить? Он произнес эти слова почти шепотом, но Касси, боясь, что отец все-таки услышал их, поспешно проговорила:

— Он шутит, папа. Он хотел сказать совсем не это.

Ангел едва удержался, чтобы не сказать: «Я вовсе не шучу», но все же сунул револьвер обратно в кобуру. Как ни странно, но разговоры с «женой» часто приводили его в такое состояние, что у него не возникало желания стрелять в первого встречного. К сожалению, человек, вошедший в комнату, был не Маккейли, а Чарльз Стюарт, значит, следовало вести себя совсем по-другому.

Чарльз оказался моложе, чем представлялось Ангелу, скорее всего ему едва перевалило за сорок. Цветом и блеском его шевелюра напоминала волосы Касси, глаза были карие, нос чуть кривой, конечно же был когда-то сломан. Мистер Стюарт опирался на трость, все еще заметно прихрамывая, из-за чего казался одного роста с Ангелом, хотя на самом деле был на дюйм или на два выше.

Ее отец.

Ангелу никогда еще не приходилось иметь дело с разъяренным папашей. А этот человек был к тому же отцом Касси, поэтому Ангел не мог пристрелить его, не мог выгнать вон, не мог схватиться с ним. Черт побери, эта история становится все интереснее.

Чарльз изрядно устал, нога его побаливала, но, даже обладая вспыльчивым характером, он никогда не терял выдержки, имея дело с дочерью. Во всяком случае, сейчас он не стал выказывать свой гнев.

— Касси, что этот человек делает в твоей спальне? Мельком взглянув на Ангела, Касси заметила, что тот готов пустить в ход оружие, но это не слишком ее беспокоило, так как она всецело была занята мыслями о том, как все происходящее видится отцу — дочь, лежащая в постели, едва прикрыта одеялом, а ее ночная сорочка брошена на пол. Что касается Ангела, то его одежда была в полнейшем беспорядке: черная рубашка кое-как заправлена в штаны, но не застегнута, к тому же он так и не успел надеть сапоги. Не так-то просто объяснить все происходящее отцу, думала Касси, заливаясь румянцем.

— Совсем не то, что ты думаешь, папа. Ну, может быть, и то, но… мы муж и жена… по крайней мере в данный момент… О Господи, за это время столько всего произошло!

— По-видимому, — кивнул Чарльз. И тотчас же спросил:

— Жена? Черт побери, неужели я отсутствовал так долго? И ты не могла меня дождаться?

— Я пыталась втолковать это Маккейли-старшему, но он не захотел ничего слушать. Чарльз посмотрел на Ангела:

— Так вы тоже из этой семейки?

— Нет, сэр. Меня зовут Ангел.

— Ангел — чего?

— Просто Ангел.

— Так что ты теперь миссис Ангел, Касси?

— Думаю, да, либо… — Внезапно побледнев, она повернулась к Ангелу. — Они могли воспользоваться фамилией Браун. Ты видел, какая фамилия вписана в свидетельство о браке?

— При стольких свидетелях фамилия уже не имеет никакого значения. Все было совершенно законно, что бы ты ни говорила.

Чарльз переводил взгляд с дочери на Ангела, наконец пристально посмотрел на Касси:

— Но если его зовут Ангел, то какое отношение имеет ко всему этому Маккейли-старший?

— Наш брак — его идея, — объяснила Касси. — Если честно, он… заставил нас обвенчаться под дулом револьвера. — Она тяжко вздохнула. — Следовало бы рассказать тебе все по порядку, папа. Может, ты спустишься вниз? Я, как только оденусь, присоединюсь к тебе.

Чарльз какое-то время молчал. Потом в упор посмотрел на Ангела: