– Вы совсем обалдели. Вы меня довести до белого каления желаете. Почему ты не берешь трубку? Что вы за родители такие? Одной звонишь, как в пустоту, другой вообще трубки не берет.

– Маш, успокойся, я просто спал. Все хорошо. Ты говорила с мамой?

– Вроде того.

– Почему вроде?

– Потому что она зомби. Не понимает, никто с ней говорит ни о чем. Как в пустоту… Пап, мне за нее страшно, я собираюсь к ней лететь.

– Маш, подожди пока. Я сам лечу к ней.

– Да? – Мария радостно взвизгнула. – Когда?

– Сейчас узнаю все по билетам и как правильно туда добраться. У тебя же есть ее точное местонахождение?

– Да, я тебе сейчас все скину. И место, где они находятся. Они там в лесах каких-то снимают, живут в фургончиках. Мама мне полностью написала, как к ней добраться. Когда еще была вменяемая, – последнюю фразу Мария сказала сквозь зубы.

– Хорошо, я жду.

– Пап, ты только мне позвони сразу, как доберешься. А то я с вами спать по ночам перестала.

– Не волнуйся. Все будет хорошо. Я позвоню.

– Не поволнуешься тут с вами, ага.

Мария попрощалась и положила трубку. Спустя какое-то время на почту пришла вся информация о местонахождении его жены. Олег посмотрел маршруты и билеты на все ближайшие рейсы. Понял, что вполне может успеть на вылет через два часа, и, в последний раз глянув на фотографию Ани с ее помощничком, с силой захлопнул ноутбук и вышел из дома.

Спустя несколько дней такси приближало его к месту, где шли съемки фильма Ани. Чем ближе он подъезжал, тем страшнее ему становилось. Страх буквально парализовал его, и Олега даже слегка подташнивало.

«А что если я найду ее там не одну? Что если я уже потерял ее?» – подумал он. О том, что с ним будет в этот момент, Олег даже думать не хотел. И упорно продолжал гонять в голове все ту же одну мысль.

– Я вас знаю, – произнес таксист.

Олег посмотрел на него через зеркало заднего вида. За рулем сидел молодой парень лет двадцати пяти.

– Узнал и забудь, – глядя ему в глаза, сказал Олег.

– Хорошо. Я никому не скажу, вы только ответьте: вы с женой едете мириться? Я знаю, она тут фильм снимает.

– Да.

– Я рад. Мы с женой очень вас любим. И даже ездили на ваш концерт в Москву.

Олег просто кивнул на это. Ему сейчас было совсем не до поклонников их творчества.

– Миритесь и приезжайте с концертом к нам на Алтай. Встретим, как родных.

– Хорошо.

Такси остановилось около забора.

– Вот здесь у них главный вход. Там будку увидите и охранника в ней.

– Спасибо, – Олег расплатился с таксистом и вышел из машины. Мужчина опустил окошко и высунулся из него.

– А можно я жене расскажу, что видел вас? Она очень переживает о вашем расставании.

Олег нашел в себе силы улыбнуться.

– Расскажите, и спасибо за поддержку.

Таксист поднял руку, как в знак приветствия, и уехал.

Олег подошел к будке охранника.

– Здесь закрытая территория, прохода нет.

– Я в курсе, – Олег стянул с головы капюшон и снял очки.

– Я муж вашего режиссера. Возможно, вы меня даже знаете.

У охранника вытянулось лицо, и он поспешил открыть Олегу дверь.

Было раннее утро, и кругом стояла тишина. Лето подходило к концу. Но август выдался на удивление теплым. И все-таки утром уже чувствовалось приближение осени. Олег невольно поежился и посмотрел на охранника.

– Вы поможете мне найти фургон жены?

– Да, конечно, у них сегодня были ночные съемки. Два часа как разошлись, – охранник зашел в будку и что-то там взял.

Олег увидел в его руках ключ.

– Ваша жена, скорее всего, закрыла дверь, и вряд ли вы ее добудитесь. Они сутки не спали. А у меня есть ключи от всех фургонов.

Олег кивнул ему, и они пошли в ту сторону, где проживала вся съемочная группа.

– Вот. Здесь ваша жена живет, – охранник показывал рукой на стоявшее прямо перед Олегом сооружение.

Он хотел было спросить, одна ли там его жена, но в последний момент передумал. Ни к чему обсуждать это с ним. Охранник ушел, а Олег все стоял перед дверью и не решался зайти. Но стоять можно было до бесконечности, и он все-таки решился, открыл ключом дверь и вошел в фургон. Внутри было темно, шторы плотно задернуты. Помещение было небольшим. Глаза Олега разглядели маленькую кухоньку в одном из углов. Потом выхватили комод и стол со стульями, и в последний момент он увидел кровать, на которой спала его жена. Одна. Олег стоял на месте и с жадностью осматривал ее лицо. Он так по ней соскучился. Аня спала на боку, засунув руки под подушку. Распущенные волосы закрывали половину ее лица. На ней было что-то типа пижамы, а одеяло спуталось где-то в ногах. Она всегда так спала. Невозможно было ее укрыть ни в какой мороз. Она всегда отпихивала все одеяла, а потом замерзала, наутро ругаясь на него, что это он лишил ее одеяла. И он никак не мог ей доказать, что она сама не желала спать под одеялом. Интересно, чем она сейчас все это объясняет. Олег надеялся, что не своим помощником.

Олег приблизился к кровати. Еще какое-то время постоял, разглядывая ее. Потом сел рядом и погладил по волосам. Больше держаться у него не было сил. Сейчас ему было совершенно наплевать, любит она его или нет: он ее любит и жутко хочет, и ему абсолютно фиолетово, сколько она спала. Олег лег рядом, схватил Аню за лицо, начал покрывать его поцелуями. Аня почти мгновенно открыла глаза и, отчаянно отталкивая его от себя, попыталась отпрыгнуть, но он не дал ей этого шанса и подмял под себя. Продолжая отбрыкиваться, Аня наконец разглядела, кто был рядом с ней, и громко вскрикнула. Почти в тот же момент она обрушилась на него руками, ее ногти впивались ему в лицо, а рот издавал какой-то ноющий звук. Потом она стала целовать его, больно кусая за все места, как будто хотела содрать с него кожу. Он чувствовал, как ее всю трясет, и где-то отдаленно понимал, что с ней истерика. Но ему совсем не хотелось ее успокаивать. Он, продолжая сдерживать своим телом ее, не замечая ни укусов, ни царапин, продолжал в ответ так же болезненно целовать ее. На его губах чувствовались ее слезы и вкус крови, он не знал, чья эта кровь. Да и какая разница. В какой-то момент Олег хотел перехватиться и слегка ослабил хватку, в этот момент она вырвалась, но никуда не побежала, а стала нещадно молотить его кулаками и кричать:

– Почему, почему ты так долго шел за мной, почему?!

Олег схватил ее за руки и вновь повалил на кровать. Она продолжала шептать одно слово «почему», но уже не брыкалась и позволила ему двинуться дальше, а он уже срывал с нее одежду и припадал губами к ее груди, потом стал покрывать поцелуем каждую частичку ее тела, при этом постоянно кусая. Она вскрикивала, а потом вновь пустила в ход свои ногти, и Олег чувствовал боль повсюду. Это был секс, который возможен только раз в жизни. После него стирались все границы. Они продолжали причинять друг другу боль, пытаясь выразить через нее ту боль, которая жила у каждого из них внутри. Он мстил ей за то, что она ушла, а она за то, что он так долго за ней шел.