Они посадили дочь на самолет, и Аня по дороге из него наконец решилась спросить:

– Что дальше? Ты заберешь меня отсюда?

– А ты поедешь? – усмехнулся Олег.

– Я не знаю: я и людей подвести не могу, и без тебя не могу, – она быстро обняла его и прижалась к груди.

Олег погладил ее по голове.

– Не переживай. Сергей дал нам отпуск размером в год. Он сказал, что устал от нас всех и надо все-таки отдыхать. Так что, если ты не против, я планирую на время твоих съемок поселиться в твоем фургоне, писать музыку, отвлекать тебя от процесса и путаться у всех под ногами. Как тебе план?

Аня подняла голову и поцеловала его.

– Отличный план.

На следующий день Олег попросил Сергей собрать всю его домашнюю аппаратуру и выслать контейнером на место съемок.

Поначалу Олега все пугались. К Ане они за несколько месяцев сумели адаптироваться, а Олег был для них в новинку. Он часто сидел на ступеньках у фургона с мини-синтезатором в руках и наушниках, болтался по съемочной площадке небритый и всем улыбающийся. Постепенно люди поняли, что особой звездности в нем не наблюдается и он вполне себе обычный человек, стали общаться с ним и даже улыбались в ответ. Еще спустя какое-то время на него почти перестали обращать внимание и даже иногда пользоваться его помощью в отношении Ани.

Аня оказалась настоящим монстром на площадке. Она пыталась добиться идеала и постоянно останавливала съемки. Рычала, ругалась, повторяя дубль за дублем сцены из фильма, добиваясь в конечном итоге того, что было ведомо одной ей. Иногда, когда у нее долго не получалось добиться результатов и она особо распалялась, кто-нибудь из съемочной группы писал смс Олегу и он приходил на площадку. Обычно он подходил к жене со спины, обнимал и, поцеловав в щеку, просил не пугать его и не превращаться в монстра из его любимой жены. Аня при этом очень быстро приходила в себя и начинала таять. Все выдыхали. К сожалению, жена очень быстро это дело выявила и попросила Олега не делать этого. Но он все равно делал в особо сложных случаях.

Олег написал новую песню и как-то вечером решил ей ее спеть. Аня всю песню сидела неподвижно и смотрела в одну точку, а когда он закончил петь, она подняла глаза на него и спросила:

– Ты думал о них, когда писал? – Аня говорила о порезах на ее руках. Олег кивнул.

– Это будет хит, не отдавай его группе. Выпусти от своего имени.

Олег так и сделал. Он переслал Сергею все свои наработки. И тот, записав песню в студии вместе с Крисом, отправил ее в ротацию под именем Олега. Песня взорвала эфиры и продержалась во многих чартах на первых местах почти год.

Наблюдая за Аней на площадке, Олег совершенно отчетливо начал понимать, что, несмотря ни на что, она все-таки научилась жить без него. Она больше не была той слабой и беззащитной девочкой, которую необходимо было заслонять собой. Постоянные выступления, общение с людьми постепенно сделали свое дело, и Аня обрела уверенность. Она свободно руководила людьми на площадке, решала возникающие проблемы. Когда к ней подходили с вопросами, она больше не искала глазами Олега, а просто отвечала, что думала. Люди больше не пугали ее. Скорей они стали бояться ее. Судя по всему, как только Аня научилась подавлять их, они больше не могли брать из нее энергию.

Из жены исчезла некая наивность, непосредственность. Люди верили и доверяли ей. Они были уверены, что она опытный человек и знает, что делать.

Олег скучал по старой Ане, но новая ему нравилась еще больше. Он как будто заново открыл для себя свою жену и вновь влюбился в нее. Единственное, что его беспокоило, это то, как быстро она поймет, что больше в нем не нуждается.

Еще Олега беспокоил Илья. Он был благодарен парню за то, что тот спас Аню, но на этом его хорошее отношение заканчивалось. Он видел, что как раз в Илье сейчас Аня более чем нуждается. Он был действительно ее второй рукой. Всегда четко чувствовал, что она хотела, чего добивалась. Понимал ее с полуслова и всегда и всюду был рядом. К тому же в его взгляде явно читалось желание по отношению к Ане, и он постоянно заигрывал с ней, вызывая ее смех, просто смотрел на нее, заставляя невольно и ее посмотреть на него. Это могло привести к чему угодно.

Олег успокаивал себя тем, что они были тут одни два месяца и ничего не произошло. Но тогда Ане было не до него. Она переживала ссору с мужем, ждала его и пыталась выжить. Теперь же Олег был рядом, она знала, что он любит ее, и могла посмотреть на ситуацию совсем по-другому. Заговорить об этом с женой он никак не решался. Он знал ее реакцию. Она посмеется над ним, скажет, что любит его. Но это будет все сказано на автомате, по привычке, а потом она задумается: а не так ли это, и повнимательнее приглядится к Илье. И это может привести к возникновению чувства.

Олег мучился всем этим, ходил мрачный, погружался в музыку, и это не могло пройти незаметно для Ани. Заметила она не сразу. Съемки забирали очень много энергии, и когда она приходила в фургон на отдых, то мысленно все еще оставалась на площадке. И жена мало замечала, что ее окружает. Но когда Олег начал меняться внешне – осунулся, под глазами появились синяки, – и стал редко идти на общение, Аня наконец-то поняла, что с мужем происходит что-то не то.

Однажды вечером они лежали в кровати и обсуждали недавно состоявшийся разговор с дочерью. Мария сообщила им, что ее позвали на какие-то редкие и уникальные раскопки в районе Сирии. И мало того, что там было опасно, нужно было прервать учебу и оформлять академический отпуск. Родителям все это совершенно не нравилось, но их никто не спрашивал. Аня хотела лететь к дочери, остановив съемки, а Олег отговаривал ее и говорил, что она все равно не сможет ничего сделать. Себя в качестве парламентера он не предлагал.

Аня вдруг приподнялась и, опершись на локоть, спросила у Олега:

– Скажи мне, что с тобой происходит?

Олег закрыл глаза. Он боялся и ждал этого разговора. Но больше боялся.

– Ничего, все в порядке. Просто устал.

– Олег…

Олег резко провел руками по волосам и сел.

– Ань, правда все в порядке. Я просто в последнее время мало спал и мало ел.

Она подсела к нему сзади и обняла его, уткнувшись носом в голову. Олег поцеловал ее в запястье той руки, которой она не обхватывала его шею. Он теперь часто целовал ее туда. Для него там пульсировала ее жизнь, которую он чуть не потерял. Причем уже в третий раз.

– Олег, я хорошо тебя знаю. Ты можешь мне сколько угодно рассказывать о своей усталости, бессоннице и куче работы, но я вижу, что ты о чем-то думаешь, и то, о чем ты думаешь, тебе не нравится. Я не хочу, чтобы ты накрутил себя. Не забывай, что ты недавно перенес. Давай поговорим. Я прошу тебя.

– Хорошо.

И наступила тишина. Олег не знал, с чего начать. Чтобы дать себе возможность найти первые слова, он развернулся к Ане лицом и повалил ее на кровать и, зажав своим телом, навис над ней сверху. Они смотрели друг на друга, и он не смог удержаться, чтобы не поцеловать. Аня улыбнулась.