Трамп дал добро на первую значимую военную операцию в своей президентской карьере. Пятьдесят девять ракет Tomahawk поразили свои цели; одна ракета упала в Средиземное море сразу после пуска.

После заседания Трамп отправился на ужин с китайским президентом Си Цзиньпином, который посетил Мар-а-Лаго в рамках двухдневного визита в США, посвященного обсуждению вопросов торговли и Северной Кореи. Когда подали десерт, Трамп как ни в чем не бывало сообщил Си: «Мы только что выпустили по Сирии ракеты из-за их газовой атаки».

«Пожалуйста, вы можете повторить?» — попросил Си через переводчика. Трамп повторил.

«Сколько ракет?» — спросил Си.

Пятьдесят девять, ответил Трамп.

«Пятьдесят девять?» — снова переспросил Си.

Пятьдесят девять, подтвердил Трамп.

«Хорошо, — сказал Си, — понимаю. Они это заслужили».

На этом ужин был завершен.

Впоследствии Бэннон назвал Харви «поджигателем войны». «Ты и Г.Р.[14] пытаетесь развязать войну».

Около полуночи Трамп позвонил сенатору Линдси Грэму.

«Я вас разбудил?» — спросил Трамп.

«Да», — ответил Грэм.

«Извиняюсь».

«Нет-нет, я рад вас слышать, г-н президент».

«Готов поспорить, вы — самый счастливый парень в городе».

«Счастливый — не то слово. Я горжусь своим президентом». Казалось, Трамп на том конце трубки затаил дыхание. «Вы сделали то, что следовало сделать уже давно».

«Мне звонили из сотни стран», — похвастался Трамп.

На взгляд Грэма, их было от силы 10.

«Они звонят и говорят, что поддерживают меня. Знаете, что сказал китайский президент? Когда я сообщил ему во время десерта, что мы только что выпустили по Асаду 59 ракет Tomahawk? Хорошо, он это заслужил!»

Все усилия Бэннона коту под хвост, подумал Грэм.

«Обама, — продолжил Трамп, — слабак. Он никогда бы этого не сделал».

«И его неспособность это сделать стоила 400 000 человеческих жизней», — поддакнул Грэм, ссылаясь на число погибших за время сирийской войны.

Трамп заговорил о детях, погибших мучительной смертью и получивших ужасные травмы.

«Господин президент, — сказал Грэм, — я могу показать вам такие же фотографии со всего Ближнего Востока». Он не знал, что повторяет слова Бэннона о чудовищных преступлениях против человечности по всему миру. «Ваше решение было правильным не только из-за того, как он убил этих детей. Это был вызов. Он сказал всему миру: пошли в жопу. Вы сказали ему: а мы посылаем тебя еще дальше!»

Грэм знал манеру Трампа посылать в ответ еще дальше. «Именно так вы и сказали ему: а мы посылаем тебя еще дальше. Но вы должны быть начеку. Что вы будете делать, если они восстановят этот аэродром и снова начнут летать оттуда и сбрасывать бочковые бомбы на детей? Вы должны быть готовы к этому. Потому что это будет плевок в лицо перед всем миром».

Проблема даже не столько в химическом оружии, сказал Грэм, сколько в бомбардировке гражданского населения. Убивать мирных жителей недопустимо любым оружием.

«Если вы не скажете об этом, — настаивал Грэм, — то потеряете все, чего добились, потому что он просто скажет: “Окей, я убью их другим способом. И идите вы в жопу”. Именно так Асад вам и скажет. Это тест. Одного раза здесь недостаточно. Вы должны показать этому ублюдку: если его самолеты снова взлетят с этой базы и будут бомбить детей, вы его уничтожите».

Всякий раз, когда главнокомандующий принимает решение нанести удар, пусть даже всего 59 ракетами Tomahawk, политическое и общественное мнение активно сплачивается вокруг него. Этот раз не стал исключением. Почти все в один голос хвалили президента за быстрый и решительный ответ.

На следующее утро сенатор Джон Маккейн появился на утреннем ток-шоу Morning Joe. «Сигнал, который был подан вчера вечером, как вы сказали, действительно очень, очень важен».

Ведущий Джо Скарборо заявил, что этот сигнал важен не только для России и Асада, но и для Китая и Северной Кореи. «И для наших друзей тоже, — добавил Маккейн. — Многие арабские страны с нами лишь до тех пор, пока уверены, что на нас можно положиться».

Скарборо заметил, что при Обаме арабы-сунниты считали, что США «от них отвернулись. Прошлая ночь изменила это?»

«Ситуация начинает меняться, — сказал обозреватель Washington Post Дэвид Игнатиус, один из участников дискуссии. — Но они хотят видеть больше».

Маккейн похвалил команду президента по национальной безопасности и самого Трампа за то, что он прислушался к ее рекомендациям: «Для меня наиболее обнадеживающим является то, что он уважает мнение Мэттиса. И мнение Макмастера».

Как ни странно, самые громкие похвалы раздавались со стороны экспертов по внешней политике. Энн Мари Слотер, которая два года занимала пост директора по вопросам политического планирования в Госдепартаменте при Хиллари Клинтон, написала в Twitter: «Дональд Трамп сделал в Сирии правильный шаг. Наконец-то! После стольких лет бесполезных стенаний перед лицом ужасающих зверств».

Несколько недель после этого Трамп не раз говорил своим помощникам в Западном крыле, что удар по авиабазе кажется ему недостаточно сильной мерой. Не замахнуться ли Соединенным Штатам на большее? Он носился с идеей нанести обезглавливающий удар по Асаду.

Кто-то рассказал ему или он сам прочитал в газетах о том, что нервно-паралитический газ делает с человеческим телом. «Вы хотя бы представляете, что это такое?» — однажды спросил он. И нарисовал яркую картину. Легкие наполняются жидкостью. Дыхание останавливается, изо рта идет пена. Начинаются неукротимая рвота, мочеиспускание, дефекация. Тело сводит судорогами, особенно кишки, отчего вы испытываете невыносимую боль. Затем наступают слепота, паралич. Мозг перестает контролировать тело. После 10 минут невыносимых мучений — смерть. Они делают это с детьми. С младенцами.

Он хотел еще вариантов. Их было много. Вооруженные силы Соединенных Штатов обладают всеми мыслимыми средствами уничтожения. Что он может сделать? Он хотел знать.

Министр обороны Мэттис был встревожен тем, что Трамп может отдать приказ о нанесении второго удара, и прилагал все силы, чтобы умерить его пыл и не допустить еще одной военной акции в Сирии.

Спустя несколько недель гнев Трампа поутих, и он постепенно, хотя и не быстро, переключился на другие вопросы.

Макмастер пожаловался Джареду, что у него нет никаких реальных полномочий. Как и большинству других госсекретарей и министров обороны, Тиллерсону и Мэттису сильный советник по национальной безопасности был ни к чему.

Спустя какое-то время после вышеописанных событий президент захотел получить информацию о последних российских и иранских провокациях в Сирии. Недавно американские военные уничтожили подразделение финансируемой Ираном группировки «Хезболла» на дороге к востоку от Пальмиры и сбили иранский боевой беспилотник. У Трампа было несколько вопросов к Макмастеру. Что произойдет, если убьют американцев? Что мы можем сделать? Какие есть варианты?