Пармани дала ключи от машины, и Сара съехала вниз с холма, на северной оконечности которого находился район Девисадеро, повернула налево на Бульвар Марина и покатила в сторону Пресидии мимо Крисси-Филд. Она пробовала дозвониться до Мэгги, но ее телефон был отключен. Сара не знала, в госпитале ли еще Мэгги, но ей было необходимо с кем-то поговорить, и она не представляла себе, с кем, кроме нее. Не было никакой возможности рассказать родителям о том, в какую беду попал Сет. У мамы начнется истерика, а отец ужасно рассердится. Если дела будут настолько плохи, насколько они сейчас предполагают, то ее родители узнают все из газет… Но это будет потом, не сейчас. В данную минуту ей нужен был вменяемый и разумный человек, с кем можно было бы поговорить и кому излить душу, поделиться бедой. Сердце ей подсказало, что таким человеком может быть сестра Мэгги.

Сара выскочила из старенькой «Хонды» и зашла в госпиталь. Она хотела у кого-то спросить, работает ли все еще здесь сестра Мэгги, как вдруг она увидела ее в дальнем конце помещения. Мэгги несла охапку хирургического белья и полотенец. Сара быстрыми шагами подошла к ней. Мэгги была несказанно удивлена, увидев перед собой Сару Слоун.

– Рада видеть вас, Сара. Что привело вас сюда? Вам нужна врачебная помощь? – Во всех городских госпиталях кабинеты по оказанию скорой помощи уже вовсю принимали пациентов, но полевой госпиталь в Пресидии все еще не прекращал работать. Однако народу в нем было уже не так много, как несколько дней тому назад.

– Нет… Я здорова… Я… Извините… У вас есть время поговорить со мной? – Мэгги увидела выражение ее глаз и немедленно сбросила свою ношу на ближайшую свободную кровать.

– Пойдемте. Почему бы нам не посидеть немного на берегу? Нам обеим это не повредит. Я здесь с шести часов утра.

– Спасибо, – кивнула Сара и быстро пошла за ней к выходу. Они спустились вниз по дороге и вышли на тропинку, ведущую к пляжу. Все это время они говорили об обычных вещах, перебрасывались незначащими фразами. Мэгги спросила про Олли, не болят ли у него ушки. Сара сказала, что все прошло. Наконец они вышли на пляж и сели на песок. Обе были в джинсах. Вода в заливе была спокойной и переливалась на солнце. Это был самый прелестный май из тех, которые Сара могла вспомнить за время, пока они живут в Сан-Франциско.

– Что случилось? – осторожно спросила Мэгги, наблюдая за лицом сидящей рядом с ней молодой женщины. Было видно, что она очень расстроена. В ее глазах стояла бесконечная мука. Мэгги предположила, что у нее проблемы в семье. В тот день, когда она приходила в госпиталь с малышом по поводу его больного уха, она уже тогда заметила, что у Сары что-то неладно. И какая бы ни была неприятность, Мэгги видела, что за это время она только намного усугубилась. Не вызывает сомнений – Сара просто убита горем.

– Даже не знаю, с чего начать. – Мэгги ждала, когда Сара подыщет нужные слова. В ее глазах появились слезы, но она не пыталась их вытирать. Монахиня кротко сидела рядом и беззвучно молилась. Она молилась, чтобы Сара смогла освободиться от той тяжести, которую несла сейчас в своей душе.

– Это связано с Сетом… – наконец начала она. Мэгги не удивилась. – Случилось ужасное… нет, не так… он… он совершил ужасный поступок… очень плохой… и его поймали. – Мэгги пока не представляла себе, что Сара имеет в виду. Она подумала, что у Сета роман на стороне, Сара подозревала его раньше и вот теперь все узнала.

– Он сам вам об этом сказал? – мягко поинтересовалась Мэгги.

– Да, сам. В ту ночь, когда произошло землетрясение, когда мы вернулись домой, уже утром. – Она внимательно следила за глазами Мэгги, готовясь поведать ей всю историю от начала и до конца. Она почувствовала, что может ей доверять. Мэгги умела хранить чужие тайны и делилась ими только с Богом во время молитв. – Он нарушил закон… он незаконно перечислил средства на счета своего инвестиционного фонда. Он собирался вернуть их, но из-за землетрясения все банки закрылись и деньги остались в банке. Он знал, что это обнаружится, как только банки начнут работать. – Мэгги молчала, но то, что она услышала, не помещалось в ее голове. Проблема была гораздо серьезней, чем она думала.

– И это обнаружили?

– Да. – Сара несчастно кивнула. – Обнаружили. В Нью-Йорке. В понедельник после землетрясения. Доложили в Комиссию по ценным бумагам и биржам. Сейчас идет расследование. Потом, скорее всего, дело передадут в суд. – Она перешла к самому главному. – Если его признают виновным, он может получить тридцать лет тюрьмы, может быть, меньше, это в самом худшем случае. А сейчас он обсуждает с адвокатом, как подставить своего друга, который помогал ему в его махинациях. В отношении него уже ведется следствие в Нью-Йорке. – Она разрыдалась, все ее тело тряслось, она схватила Мэгги за руку, не в силах остановиться. – Мэгги, Мэгги… я не знаю, кто он на самом деле. Он не похож на того человека, которого я себе представляла. Он жулик… мошенник… Как он мог поступить так с нами?

– У вас были подозрения на этот счет? – Мэгги старалась говорить спокойно и уравновешенно. Ей было очень жаль Сару Слоун. Такая благополучная женщина… Такая красивая… Такая счастливая с виду семья… История и правда ужасная.

– Никогда. Ничего. Никаких подозрений. В том-то и дело. Все как гром среди ясного неба. – Сара вытерла ладонью лицо, и слова стали извергаться из нее лавиной. Мэгги не прерывала ее. – Я была уверена в его честности, считала его невероятно умным, успешным… Меня посещали мысли, что мы тратим слишком уж много денег… Но он все время мне отвечал, что для этого он их и зарабатывает. Сейчас я уже не уверена, свои ли деньги мы тратили. Одному Господу известно, что он еще делал… Что будет дальше?.. Скорее всего, мы потеряем дом, но хуже то, что я уже потеряла любимого человека. Он обречен. Он никогда не сможет вырваться из всего этого. И при этом он хочет, чтобы я была рядом и не оставляла его! Он считает, что именно в этом я поклялась, когда произносила слова «в радости и горе»… Что будет со мной и детьми, если его посадят в тюрьму? – Она остановилась перевести дыхание.

Сара достаточно молода, чтобы начать новую жизнь, что бы ни произошло с ее мужем, подумала Мэгги. Но нет сомнений – она чувствует себя в тупике, и это ужасный повод, чтобы положить конец отношениям с мужем, если это действительно произойдет. Даже для нее, Мэгги, это звучит пугающе, с учетом того малого, что она знает о совместной жизни жены и мужа.

– Сара, а вы хотите быть рядом с ним?

– Я… я не знаю. Я не знаю, чего я хочу и что я думаю! Понимаете? Я люблю его, но теперь я не совсем уверена, кого я люблю на самом деле, за кем я была замужем все эти четыре года, с кем я встречалась два года до свадьбы… Он действительно мошенник. А что, если я не смогу простить его за то, что он сделал?

– Это другое дело, – мудро заметила Мэгги. – Вы можете простить его, но при этом решите не оставаться с ним вместе. У вас есть право решать, с кем, какие и сколько испытаний вы хотите пройти в своей жизни. Но совсем другое – прощение. И я уверена, что со временем вы простите его. Просто сейчас слишком рано принимать ответственные решения. Вам надо с этим прожить какое-то время и посмотреть, что вы будете чувствовать. В конечном счете вы можете решить остаться с ним, поддержать его – или не примете такого решения. Вы не обязаны решать сию же минуту. Подождите.