Своё происхождение Гагарины вели от Рюрика. Они принадлежали к числу 14 древнейших боярских родов России, потому их отпрыски начинали дворцовую службу сразу со стольников. В XVII столетии князья Гагарины не особенно преуспевали на карьерной лестнице, но их благополучие крепилось Сибирью: 12 представителей семейства побывали сибирскими воеводами.

Год рождения Матвея Петровича Гагарина точно не известен; примерно 1659-й. Дед Матвея Петровича, Афанасий Фёдорович, в 1623–1624 годах воеводил в Томске, а отец в 1665–1667 годах был воеводой в Нарыме, а в 1667–1670 годах – в Берёзове. Так что путь в Сибирь для Матвея Гагарина был предопределён изначально. В 1691–1693 годах он служил младшим воеводой в Иркутске (старшим воеводой служил его брат Иван), а в 1693–1695 годах был воеводой в Нерчинске. В это же время его двоюродный брат Иван Михайлович воеводил в Якутске. Годы были неспокойные: только что Россия и Китай заключили Нерчинский договор, но забайкальским острогам всё равно угрожали монголы, а через всю взбаламученную Сибирь ехало в Пекин и обратно посольство Избранта Идеса.

Видимо, братьям Гагариным казённый интерес был не так важен, как свой личный, шкурный. На Гагариных писали доносы, что они берут взятки, притесняют купцов и обирают инородцев. Сибирский приказ благоразумно отозвал братьев-воевод с их поприща, и вовремя: вскоре после отъезда Гагариных начался казачий мятеж – протест против воровства воевод.

Его будут называть по-разному – Илимский бунт или «Красноярская шатость». Волнения охватили Енисейск, Илимск, Красноярск, Иркутск, Братск, Селенгинск, Удинск, Нерчинск. На «войсковых кругах» мятежники отказывали воеводам от мест, выгоняли их из городов, били, сажали под караул на цепь. Буйные головы кричали, что воевод из Сибири надо вообще «вышибить». Красноярские казаки скинули трёх воевод, причём одного из них – Семёна Дурново – посадили в лодку и столкнули вниз по Енисею, и больше года управляли острогом сами. В Иркутске служилые отрешили воеводу Савёлова и провозгласили командиром малого ребёнка (сына нового воеводы Степана Полтева, который умер по дороге в Сибирь), чтобы от его лица ими управлял достойный человек – приказчик Иван Перфильев. Многие казаки хотели убежать на реку Абакан и поставить там новые селения. Не напрасно Семён Ремезов писал: «Ржа железная – мздоимство в Сибири».

Тверецкий канал в Вышнем Волочке

Сибирский приказ еле утихомирил мятеж, отправив в Сибирь комиссии по расследованию деяний воевод. Дознаватели были изумлены размахом воровства: например, у одного из воевод следователи насчитали двести шуб. По итогам «розыска» одних злодеев бросили под кнут, других сослали или отозвали, хотя покарали далеко не всех виноватых (а заодно с ворами, как водится, покарали и самых буйных пострадавших). Но Андрей Виниус, глава Сибирского приказа, убедил Петра не ломать в Сибири систему воеводского управления – якобы Сибири без воевод «не мочно». Воеводы были выгодны дьякам Сибирского приказа и лично Виниусу: они давали взятки. Виниус «отмазал» алчных братьев Гагариных, которых обвинили в злоупотреблении, «нерадении» и контрабанде из Китая. Гагарины отделались пеней в 13 376 рублей и конфискацией имущества, приготовленного к вывозу из Сибири.

Однако царю катастрофически не хватало людей, и он забирал к себе на службу даже тех, кто был скомпрометирован. В 1703 году Пётр назначил князя Гагарина главным смотрителем на сооружении Вышневолоцкого канала. Этот канал должен был соединить бассейны Волги и Балтийского моря, и без него немыслима была новая балтийская столица Петра. Канал спроектировали голландские мастера во главе с Адрианом Гаутером, а князь Гагарин руководил строительством. Через три года канал был готов, и по нему торжественно проплыли барки, украшенные флагами, – но путь сразу же закрыли, потому что голландцы рассчитали его трассу с ошибкой. Второй раз канал открылся в 1709 году. А на кладбище в селе Вышний Волочёк выросли тысячи крестов на могилах крестьян, умерших на каторжных работах. Канал же получил название Гагаринского. Потом его переименуют в Тверецкий.

Пётр оценил умение Гагарина руководить, и в 1706 году князь Матвей возглавил Сибирский приказ. Дела у приказа шли не ахти. В 1703 году, при Андрее Виниусе, доход от Сибири составил 358 тысяч. Но при страшном князе Фёдоре Ромодановском прибыль упала: в 1704 году – 106 тысяч, в 1705 году – 125 тысяч. В первый же год Гагарин организовал прибыль в 275 тысяч, а в 1709 году Сибирский приказ принёс 665 тысяч.

Князь Гагарин наконец-то прорвался в число фаворитов государя. В 1707 году Пётр назначил его московским комендантом (сейчас бы сказали – мэром). В то время боялись, что Карл XII нападёт на Москву, и Гагарин спешно занялся укреплением Кремля и Китай-города. Заодно и у него самого на Тверской улице образовался дворец, построенный в венецианском духе архитектором Джованни Фонтана. Во время обедов и балов Гагарин любил с балкона этого дворца расшвыривать в толпу деньги – «на драку». В августе 1709 года центр Москвы был истреблён пожаром, и Гагарин принялся возрождать Первопрестольную, причём запретил деревянную застройку.

В Полтавской виктории царя Петра тоже была немалая заслуга князя – Матвей Петрович обеспечивал армию обмундированием и провиантом. Гагарину Пётр и поручил организовать в Москве торжественное шествие, когда по улицам русской столицы прогнали 18 000 пленных шведов со знамёнами и хмурыми генералами. В первых триумфальных воротах царя-триумфатора встречали высшие сановники, а во вторых – князь Гагарин.

И вот такого человека Пётр поставил во главе Сибирской губернии. Пётр верил, что Гагарин не уклонится от исполнения его созидательной воли и превратит Сибирь в неоскудевающую казну державы.

Сибирская конкиста началась при Иване Грозном захватом Сибирского ханства, а завершилась при Петре I присоединением Камчатки. Первым землепроходцем стал Ермак, а последним – Владимир Атласов. Причём землепроходцем он оказался не только по делам, но и по судьбе.

Атласов родился в Великом Устюге, но с юности служил в Якутске. Видно, человек он был дерзкий и неуправляемый. За какие-то провинности его кинули под батоги, а потом упекли в дальнее и безрадостное Анадырское зимовье. Здесь он выслужился в пятидесятники. Но река Анадырь оскудела на соболя, инородцы не давали ясак, и Атласов на свой страх и риск задумал без всякого дозволения воеводы совершить рейд на реку Камчатку.