не наступит, если ты сейчас же не поедешь к Гаврилову. Я до конца дней буду сомневаться и гадать, сказал ли ты мне правду.

– Хорошо, будь по-твоему. Поехали, раз тебе так приспичило.

Несколько минут мы просто молчали, я тем временем с помощью зарядки и прикуривателя реанимировала телефон. Когда мобильный включился, пропущенные звонки и сообщения оставила на потом. Первым делом зашла в карты, чтобы посмотреть, где мы находимся, и в верном ли направлении движется Стас.

Как выяснилось, муж рулил неизвестно куда, а нужный поворот он намеренно пропустил с три километра назад.

Осознание того, что я – наивная овца, которая напрасно верила мужу, приходило медленно и крайне мучительно. Мысли в голове путались, воздуха катастрофически не хватало, бросало то в холод, то в жар, дышала я то часто, то через раз. Наконец Стас, заметив мое состояние, свернул на обочину и остановил автомобиль.

– Лера, что с тобой, ты вся бледная, тебе плохо, да?

– Да, – открывая дверцу и вываливаясь на улицу, ответила я и, опершись ладонями на колени, согнулась и принялась медленно вдыхать и выдыхать кислород.

Стас обеспокоенно носился вокруг меня с бутылкой воды, спрашивал, как я, предлагал обратиться к врачу.

– Почему ты на роль спасителя и благодетеля выбрал именно Гаврилова? – начала я, когда более-менее пришла в себя. – Рассчитывал, что за давностью лет я этого человека не вспомню? Напрасно. Именно из-за того, что он был в числе первых клиентов, я не только его самого запомнила, но и адрес участка, на котором он планировал построить дом, и то, что участок ему достался по наследству от двоюродной тетки, а еще он говорил, что у него есть карликовый пудель и рыбки. Ты же понял, к чему я клоню?

Стас ничего не сказал, лишь опустив взгляд, спрятал глаза, и я продолжила:

– Гаврилов не одалживал тебе деньги и ни с какими похитителями тебя не сводил. Более того, ты даже не строил ему дом, ваши отношения ограничились одной встречей. Гаврилов к нам пришел, ему показалось дорого, и он ушел. Да, по документам наша фирма возвела ему дом, но эта фикция была нужна лишь для того, чтобы оправдать передо мной твои нетрудовые доходы. А еще ты спланировал похищение племянника Аблова и с успехом его осуществил, только не рассчитал, на кого нарвался, и сам попал в западню.

– Лера, только не бросай меня, – простонал муж. – Не уходи!

Фактически Стас попросил не рушить семью, но по большому счету он признался в череде преступлений. От такой чудовищной новости у меня потемнело в глазах, я, может быть, рухнула бы замертво, но вскипевшая злость удержала меня на ногах и придала сил.

– Ты не только похищениями за моей спиной несколько лет занимался, ты еще и заложников убивал! – вскричала я, замахнулась и со всей силы залепила Стасу пощечину. – Как ты мог?!

Голова мужа дернулась, но, казалось, удар его абсолютно не взволновал, он даже к щеке ладонь не поднес.

– Я тебя не отпущу, никогда, – произнес Стас тоном маньяка и таким же взглядом на меня посмотрел. – Я без тебя жизни не представляю.

Глава 26

Кто этот мужчина, который с обезумевшим видом стоит напротив? Это не мой муж. Я не знаю этого человека. Такое ощущение, что кто-то злой и невменяемый вселился в тело Стаса и выдает себя за него. Да, мне легче поверить в сверхъестественное объяснение того, что вытворял Стас, чем признать, что я несколько лет жила, любила и доверяла человеку, который способен не только на похищения людей, но и на убийства.

А ведь Виктор предупреждал, говорил, что стоит мне раскусить Стаса и докопаться до его грязных делишек, как с него в тот же момент слетит благонадежная личина хорошего парня, и если я надумаю бросить его, то он на любое зверство пойдет, лишь бы меня не отпускать.

Интересно, если я сейчас заявлю, что наши дороги расходятся навсегда, Стас лишь угрозами и запугиванием ограничится или по полной программе покажет истинное лицо и без физического насилия не обойдется? Проверять, какой же вариант предпочтет муж, мне не улыбалось, поэтому я отключила эмоции и включила холодный расчет.

Занесла вновь руку и еще раз залепила мужу пощечину.

– Это тебе за вранье! – крикнула я. – Чем только твоя голова думала, когда ты влезал в такие дела? А если бы тебя арестовали и посадили? Ты обо мне подумал? Сколько бы тебе дали? Когда бы ты вышел? Как бы я жила без тебя?

Зарылась лицом в ладони и плачу, слезы не наигранные, мне действительно плохо, только не из-за страха носить передачки мужу-уголовнику, скорее, себя жалко и тех несчастных, которые после его плена домой не вернулись. Хорошо хоть детей этому отморозку нарожать не успела, если сумею обмануть Стаса и вырваться, есть шанс забыть жизнь рядом с ним, как страшный сон.

После небольшой паузы муж обнял меня, и я содрогнулась от омерзения.

«Терпи, Лера, терпи», – звучал в моей голове внутренний голос. – Терпи и притворяйся, ради себя, ради мамы, которая просто не переживет, если ты бесследно исчезнешь».

– Лер, – тихо позвал муж. – Мне было противно скрывать от тебя правду, но я боялся, что ты бросишь меня, когда узнаешь, куда я ради тебя влез.

Ради меня? Вот же скотина! Значит, по мнению Стаса, это я толкнула его на криминал. Ну уж нет! Он не спишет на меня свой грех. Я ни в чем не виновата.

– Дурак ты… – поддерживая образ всепрощающей жены, оттолкнула я Стаса. – Куда же я от тебя денусь. Мы – одно целое, семья, и никогда не расстанемся.

– Прямо камень с души, – выдохнул благоверный, приподнял мой подбородок и, наклонившись, коротко поцеловал. – Я тебя тоже очень сильно люблю. – После признания, муж решил помучить меня теперь уже долгим, но таким же отвратительным поцелуем. Как я вытерпела и не оттолкнула его, понятия не имею.

– Не здесь и не сейчас, – все же я отстранилась. – Нам надо поскорее убираться отсюда.

Супруг согласно кивнул, мы сели в машину и поехали в направлении города.

Это же насколько меня надо не знать, чтобы поверить в то, что я смирюсь с кровью на руках мужа? Хотя с другой стороны, люди склонны верить в то, чего больше всего жаждут. Вот и Стас принял желаемое за действительное.

Первый пункт плана исполнен, Стас более не агрессивен, и его бдительность дремлет. Теперь надо умудриться сбежать, да так, чтобы он не догнал.

– Ты