его мнению, вещи. — Уже все феи знают, что ты не обладаешь магией, а темный алехандр, — он бросает на Мелана пропитанный одновременно брезгливостью и страхом взгляд, — не сможет защитить тебя.

Темный алехандр, который стоит по левую руку от меня, экземпляр довольно редкий в наших краях, но не единственный. Когда-то давно, когда мои предки еще обладали крыльями, одна из принцесс связалась с таким вот защитником. Его слава дошла и до нас через историю и легенды. Его появление изменило нашу историю, говорят, что именно тогда феи стали рождаться бескрылыми. И этого достаточно, чтобы Мелана боялись, куда бы он ни пошел. Говорят, что мощь этих созданий поистине колоссальна. А я не понаслышке знаю, что это так. Один мой защитник стоит отряда хорошо подготовленных и искусных в магии Света фей. Уже не говоря о том, как мастерски Мелан владеет холодным оружием.

— В провинциях поднимутся восстания, — добавляет Даурэн, пытаясь убедить меня, — а без нашей поддержки ты не справишься.

Я молчу. А он смотрит неотрывно. Пытается прочитать мои эмоции. Однако этот дар давно утрачен феями. А вот я его развивала с детства. Как и способы защиты от подобного влияния. Аккуратно сканируя своего врага, я понимаю, что он полностью полагается на магию и поддержку Света. А еще армию, присягнувшую ему на верность. Однако со сменой власти согласны далеко не все. Точнее, тех, кого спровоцировал переворот и казнь королевской четы, гораздо больше, чем тех, кто принял новую династию. Поэтому Даурэн здесь. И уж точно не потому, что хочет сохранить мне жизнь, как он попытался убедить меня в самом начале нашей встречи. Попытался, а я сделала вид, что поверила.

Сейчас мой противник рассчитывает на то, что ему удастся уговорить меня отказаться от трона. Тогда и все недовольные сменой власти успокоятся. А он сможет выждать время и, когда страсти улягутся, устранить по-тихому. Мне хочется знать, а он хоть немного заботится о племяннике? Это гораздо интереснее, чем все то, что он говорит сейчас.

Мое молчание собеседник интерпретирует по-своему. И, конечно же, обманывается. Он думает, что я готова согласиться на его предложение. Потому и добивает аргументами:

— Если мой племянник не против, — он бросает взгляд на Арлавиэла, который стоит рядом, — ты можешь оставить своего защитника. Мы не станем настаивать на его казни, как раньше.

То есть это именно Даурэн настоял на том, чтобы отец дал обещание казнить Мелана сразу после моей свадьбы. Я не спрашиваю, все это и так понятно. Вот только чьи интересы тогда защищал мой теперешний враг — племянника или все же свои собственные?

— Поговорим? — спрашивает мой жених, слегка наклонившись ко мне.

Я киваю, и мы отступаем на несколько шагов в сторону. Мелан, словно привязанный, следует за нами. Арлавиэл набрасывает на нас троих магический полог тишины и говорит:

— Может, стоит согласиться, Айрин? — смотрит с надеждой в мои глаза. — Мы поженимся и уедем куда-нибудь подальше. Мелана заберем с собой.

— А как же трон? — спрашиваю удивленно. — Разве не к этому ты шел всю свою жизнь? Как же все твои достижения? Просто уступишь?

— А что трон? — он пожимает плечами. — Он не нужен мне без тебя.

Я сморю на своего жениха и понимаю, что вот он, момент истины. Я должна выбрать прямо сейчас. Больше времени у меня нет. Отказаться, начать сражение и отвоевать престол, принадлежащий мне по праву рождения и решению Сиглейды. Что, возможно, и не получится, ведь, несмотря ни на что, Даурэну удалось собрать внушительную армию. Или согласиться и тем самым сохранить жизни верных мне подданных. Трон и воплощение амбиций или спокойная жизнь где-нибудь в глуши, где никто не осудит нас? Быть может, Арлавиэл и прав. Пусть мне удастся отомстить за родителей, но что это изменит? Ведь их уже не вернуть.

— Что скажешь ты? — не могу не спросить темного алехандра.

— Я бы на твоем месте отказался, — отвечает он спокойно, словно это его не касается.

После моего согласия на переговоры он вновь ведет себя отстранено. Так, словно и не было ничего между нами. И это очень удручает, учитывая то, какое признание сорвалось с его губ.

— У тебя большое войско, — добавляет мой защитник, — ты сможешь победить. А верные поддержат тебя. Но и в словах Арлавиэла есть смысл. Так что принимай решение, невзирая на мое мнение. Я останусь преданным тебе, что бы ты ни решила, и не заставлю делать выбор.

Он замолкает. А я понимаю, что тот самый выбор, перед которым он не хочет меня ставить, все же придется сделать. Ведь если приму предложение Даурэна, это будет означать, что я снова согласилась с Арлавиэлом. И это станет ответом на признание Мелана. Хоть и чувства испытываю к каждому абсолютно разные, я дорожу ими обоими и не хочу выбирать между ними. Но, похоже, мне придется.

Я смотрю на темного алехандра, и кажется, что никакая сила сейчас не способна заставить меня оторвать от него взгляд. Смотрю так, как не позволяла себе раньше. Только иногда, когда он этого не видел и когда приводил в мою постель других. Сейчас смотрю открыто, наслаждаясь его совершенством. У него красивый точеный профиль и смуглая кожа. Острые скулы придают ему хищный вид. А еще в нем больше от демона, чем от фея. И почему я понимаю это только сейчас? Он сильно отличается от нас, но это никогда не мешало ему быть рядом, а мне — наслаждаться его присутствием.

И, несмотря на то что Мелан не подпадает под наши стандарты красоты, он крупнее и выше, все же он красив. Той самой экзотической красотой, которая влекла к нему фей. Но не меня. Я настолько привыкла к нему, что привлекательности его не замечала. Меня в нем покоряло другое: умение держаться, спокойный характер и непоколебимая верность. Но имею ли я право требовать от него подобное сейчас? Я ведь воспринимала защиту темного алехандра как нечто само собой разумеющееся. То, от чего он не может отказаться. Но теперь знаю, что все это время ничто не могло помешать ему уйти. Однако он остался. Почему? Могу ли я позволить себе поверить, что только любовь была тому причиной. Потому что это многое меняет. Если я нужна ему так же, как Арлавиэлу, то есть без положения и трона, то