срывается с моих губ. Плечи опускаются, как и руки. Может, зря я таила эти надежды? Ну не может мне повезти. Так, видимо, задумано. У одних жизнь — сплошная сказка, где всё даётся с легкостью. У других, кому повезло меньше, жизнь спокойна и размерена. Одинаково плоха и хороша. А есть и третий вариант людей — таких, как я. Которые всю жизнь находятся в борьбе за выживание… И найти счастье для них, словно наткнуться на лампу с джином — вероятность ноль целых ноль десятых… Но сердце ведь глупое, отчаянно верит в чудеса и тянется к любому, кто проявляет хоть толику заботы..

Ковыряю вилкой в тарелке. Обед получился изумительным, но сейчас просто кусок в горло не лезет.

— Мэл, — привлекает внимание друг, — Что случилось? — поднимаю взгляд на него и вижу довольную улыбку. Меня взрывает мгновенно.

— Чёрт! Неужели тебе нравится наблюдать за моими страданиями?! Что ты за извращенец такой? Ты же мой лучший друг, какого хрена происходит, Ник? — меня буквально несёт

— Стоп! — чётко, громко, но мягко произнёс Ник, — Ты права, я больной ублюдок, — усмехается, — Но как же мне нравится видеть твою расстерянность, ты очень милая в такие моменты! — мне кажется от удивления у меня глаза из орбит вылезут, — Но больше издеваться над тобой не буду, — поднимает руки вверх, в знак капитуляции, — Твои советы действительно уже не актуальны. А всё потому, что разговор у нас с Тайлером уже состоялся.

— Ох, — откидываюсь на спинку стула и машу руками перед лицом, пытаясь остудить пылающие щёки, — Пожалуйста, скажи, что всё хорошо!

— Ты знаешь, лисичка, ты действительно удивительная девушка, — по-доброму смеётся, — Нет, чтобы думать, как спасти свою прекрасную попку от гнёта дражайшей матери, ты переживаешь за двух великовозрастных дебилов.

— Попрошу заметить, что эти два дебила — самые важные люди в моей жизни! — парирую я с улыбкой

— Это, пожалуй, сыграло решающую роль в нашем разговоре, Мэл, — друг становится серьёзным, — Не могу сказать, что этот разговор дался легко нам обоим. Слишком много времени нам понадобилось, чтобы понять, что в той ситуации мы виноваты оба. Он — что слепо верил своей возлюбленной, отключая мозг, а я — что спустил всё на тормоза и не смог достучаться до лучшего друга. Сейчас, в наших жизнях, снова появилась девушка, — он многозначительно ухмыляется, глядя мне в глаза, — Только теперь мы оба абсолютно уверены, что это подарок свыше. Ты — не яблоко раздора, а наоборот, мощный мотиватор, подобный суперклею, что заставляет нас не только зарыть топор войны и выйти на мировую, а вновь начать вести очень близкие отношения. Потому что цель у нас одна на двоих: защитить тебя и сделать счастливой.

По мере того, как Ник говорил, слёзы, будь они не ладны, стали катиться по моим щекам ручьями, отказываясь высыхать. Сердце настолько сильно билось в моей груди, что норовило выломать грудную клетку и облегчить жизнь хозяйке. Потому что такие события, такие слова — просто выбивают почву из-под ног. От счастья, кажется, я начинаю сходить с ума, потому что в один момент я резко подрываюсь со стула. Ник реагирует моментально и тут же подрывается вслед за мной. Смотрит с тревогой. Я делаю два быстрый, размашистых шага и повисаю на друге. Мои руки обвивают сильную шею. Кажется, ещё чуть-чуть и я смогу её просто свернуть!

Тяжёлые ладони обнимают меня за талию. Крепко, давая понять, что я не одна. Что у меня есть поддержка. От осознания этого у меня вырывается всхлип и рыдания я больше не могу сдерживать.

— Тише, малая, — шепчет Ник, — Хватит заливаться слезами, в конце концов! Ну что ты, в самом деле, не рада что ли, что мы снова друзья? — деланно возмущается, — Разве не об этом ты просила?!

— Об ээээтоооом, — реву, как в последний раз, — Я не веееерююю, что таак мооожет быыыыть!

Уже хриплю, а не говорю. Надо заканчивать с истерикой, сама понимаю, но остановиться выше моих сил. Слишком долго все свои переживания я держала в себе…

Ник отрывается от меня, берёт в ладони моё лицо, большими пальцами стриая солёные дорожки с мокрых щёк.

— Перестань, — мягко журит, — Не могу смотреть на то, как ты слезами заливаешься! Никогда не мог… — вздыхает, — Слушай, мы действительно с Тайлером очень долго разговаривали. Разговор был тяжёлый, но плодотворный! Ради тебя и ради нашей дружбы, что была достаточно крепка, мы решили забыть отрезок времени, что был не самым лучшим. Ладно, опустим все подробности, — хмыкает, — Оно ни к чему. Собственно, это я и хотел тебе сообщить, — улыбается, — Хоть в этом утёр нос Тайлеру, — смеётся, — Но лисичка, будь хорошей девочкой, удивись, когда он тебе об этом объявит.

— Ты неисправим! - фыркаю, расплываясь в улыбке, — Спасибо, Ник! Ты же знаешь, как я тебя люблю, правда?

— Правда, — смеётся, — На неделе нам надо будет собраться и обговорить то, что мучает нас всех троих.

— Лорейн? — Ник кивает, — Ты прав, — соглашаюсь, — Нужно прекращать это представление!

— Только Мэл, есть один нюанс.

— Какой?

— То, что мы с Тайлером помирились — знать никому нельзя. Пусть, всё остается так, как есть. Тогда, у нас будет больше козырей в рукаве. И нам с тобой нужно будет ограничить общение. Вызывать подозрения нам ни к чему.

Киваю. Он абсолютно прав. Только теперь, мне нужно быть вдвое осторожнее. Мать легко читает меня, как раскрытую книгу, а значит, нужно будет миллион раз думать, что говорю и делаю. Мы справимся. С такой поддержкой и защитой — я абсолютно ничего и никого не босюь. Даже Лорейн.

— Так, давай быстренько тут заканчиваем, пока не остыло, — озвучивает мои мысли друг

Мы снова возвращаемся к обеду. Ведём непринужденный разговор. Мне нужно время осознать новости. И попробовать самой набросать план и подумать, что я могу использовать против Лорейн. Кстати, во время обеда, Ник подкинул мне парочку очень занятных идей, которые я планирую осуществить в ближайшее время.

После трапезы мы расходимся — я уезжаю на такси, а за Ником приезжает водитель. Условились в течении недели снова встретиться, но место будем выбирать более продуманно.

***

Выйдя из такси, направляюсь к дому. Вхожу с большой улыбкой на лице. Моя душа, мой разум, моё сердце спокойно и счастливо… было. Меняется всё мгновенно, как только я вижу в своей гостиной мать. Лорейн на меня смотрит так, что хочется развернуться и бежать, куда глаза глядят.

— Лорейн, вот это сюрприз. — кидаю безразлично. Больше лебезить нет желания.

Моя мать НИКОГДА не переступала порог