Дейа завороженно слушала тетку.

– Значит, ты в жизни натерпелась горя?

– Ну, горя не горя, но натерпелась, – ответила Сара, избегая встречаться с ней взглядом. – Однако в конечном итоге я благодарна судьбе. Кое-чего я в жизни все-таки добилась. Вот, занимаюсь тем, что люблю. – Она кивнула на книги.

– А как думаешь, смогла бы ты этого добиться, если бы осталась с родителями? Если бы вышла замуж?

Сара поколебалась:

– Не уверена. Я много думала о том, какая жизнь меня бы ждала, если бы я не сбежала. Удалось бы мне поступить в колледж? Руководить книжным магазином в центре города? Скорее всего, нет… уж точно не десять лет назад. Но с тех пор, мне кажется, многое изменилось. – Она замолкла, задумавшись. – Впрочем, может, не так уж сильно. Не знаю. Это ведь зависит…

– От чего?

– От семьи, в которой ты родилась. Я знаю много арабских семей, где твердо убеждены, что женщинам нужно давать образование, знаю арабских девушек, которые окончили колледж и нашли хорошую работу. Но меня, боюсь, выдали бы замуж за человека, которого выбрали бы мои родители, который смотрел бы на вещи так же, как они. И он вряд ли позволил бы мне учиться в колледже и ходить на работу. Потребовал бы, чтобы я сидела дома и нянчила детей.

– Как-то все это не вселяет оптимизма, – пробормотала Дейа, думая о собственных жалких перспективах. – Если я приговорена сидеть дома и нянчить детей, то, может, лучше все-таки сбежать?

– Нет. Это трусость.

– А что толку храбриться? Чего я добьюсь?

– Храбростью – чего угодно, главное – верить в себя и в то, что ты отстаиваешь, – сказала Сара. – Ты не знаешь, какая жизнь тебя ждет, да и я тоже. Но одно я знаю наверняка – только ты распоряжаешься собственной судьбой. Ты и никто иной. Ты в силах сделать свою жизнь такой, какой хочешь, однако для этого нужно набраться смелости и бороться за себя, пусть даже ты будешь одна против всего света. Это и есть храбрость – верить в себя и бороться за себя, несмотря ни на что.

Дейа всмотрелась в смугловатое лицо Сары. В полумраке глаза тети блестели. Она изъяснялась в духе книжек «помоги себе сам», и, хотя Дейа сама много такого добра перечитала, это начинало раздражать. Одно дело – видеть чьи-то умозрительные советы на бумаге, и совсем другое – слушать, как то же самое втирает тебе живой человек.

– Все это прекрасно – в теории, – сказала Дейа. – Но мы не на шоу доктора Фила. Что мне делать? Игнорировать дедушку с бабушкой и гнуть свое? Это не так-то просто. Я вынуждена их слушаться. У меня нет выбора.

– Очень даже есть, – возразила Сара. – Выбор есть всегда. Все в твоей власти. Слышала когда-нибудь о самоисполняющихся пророчествах?

Дейа раздраженно вздохнула:

– Читала.

– Смысл в том, что наши мысли материализуются. Если во что-то верить, оно непременно сбудется.

– Это как Волан-де-Морт в «Гарри Поттере», что ли?

Сара хохотнула:

– Ну, например! Все, что мы притягиваем в свою жизнь, – это отражение наших мыслей и намерений. В какой-то мере мы даже можем управлять будущим – если будем мыслить более позитивно и четко представлять то, чего хотим. А Волан-де-Морт сделал все ровно наоборот. Он так истово верил в худшее, что оно осуществилось.

Дейа молча смотрела на тетю.

– Я все это к чему говорю – если ты будешь верить, что можешь распоряжаться собственной жизнью, то в конце концов и вправду сможешь. А если будешь считать, что никакой власти у тебя нет, у тебя никогда ее и не будет.

– Нет, ну точь-в-точь доктор Фил. – Дейа закатила глаза.

Сара поцокала языком:

– Я серьезно, Дейа! Ты хоть понимаешь, что перед тобой сейчас открыт целый мир? Только руку протяни! Ты можешь прийти домой и сказать моей матери: «Знаешь что? Не пойду я замуж. Ищи женихов сколько хочешь – все равно никакой свадьбы не будет. Сначала колледж!»

– Не могу я такого сказать.

– Почему?

– Потому что Фарида никогда не позволит мне поступить в колледж.

– А что она сделает, если ты подашь документы и тебя примут? Будет стеречь под дверью каждое утро и не пускать на занятия?

– Не знаю, что она сделает, и выяснять не хочу.

– Почему? Что ты теряешь?

– Не знаю… не знаю. Я не хочу огорчать ее. Не могу я против нее бунтовать! Боюсь…

– Чего боишься-то? Что она тебе сделает? Ударит? Ты что же, считаешь, что право определять собственное будущее не стоит пары оплеух?

– Да не знаю я! – вскипела Дейа. – Может, хватит уже? Ты ведь нарочно все упрощаешь! Тебя послушать, так я могу делать что хочу. Это нечестно! Если бы все и впрямь было так просто, то почему ты сама так не поступила? Ты могла сказать тете все то же самое и никуда не убегать. Но на деле все гораздо сложнее, правда?

– Нет, не сложнее, – мягко ответила Сара. – Что бы ты ни думала сейчас, факт остается фактом: твоя жизнь в твоих руках. Если бы я в твои годы это понимала, я бы многое сделала иначе. Меньше боялась бы будущего. Больше бы верила в себя. Да я до сих пор каждый день жалею, что не попыталась противостоять своей семье! Я не видела родных больше десяти лет и очень по ним соскучилась. А обиднее всего, что вы с сестрами выросли без меня, что я не могла заниматься вашим воспитанием. – Она сделала паузу. – Я не хочу, чтобы ты наступила на те же грабли, что и я, полагая, будто твоя жизнь – в чьих-то чужих руках. Чтобы твои решения были продиктованы страхом и бессилием. Я бросила родных, чтобы избежать позора, но это дорого мне стоило.

– Да неужто? По-моему, ты прекрасно устроилась.

– Только вот себя в полной мере так и не обрела, – отозвалась Сара.

– Как это – себя не обрела?

– Трудно объяснить… Мне до сих пор нелегко себя принять, и по-хорошему, разбираться с этим надо было раньше – гораздо раньше. Очень трудно найти свое место – по-настоящему свое, – если сперва не найти себя.

Дейа подумала, что все-таки тетя перечитала книжек из серии «помоги себе сам».

– Ты хочешь сказать, что у тебя нет друзей? И романов ты не заводила?

– Нет, друзья у меня есть, и романы я заводила.

– А сейчас с кем-нибудь встречаешься?

– Нет.

– Почему? Ты ведь сама себе хозяйка. Можешь делать что хочешь.

– Наверное, это я и имею в виду, когда говорю про обретение себя, – сказала Сара. – Я успела встретить много разных мужчин, но трудно было завязать по-настоящему близкие отношения. Я много лет угробила, притворяясь той, кем на самом деле не была. – Она посмотрела Дейе в глаза. – Может быть, если бы в твои годы рядом со мной оказался человек, которому я могла бы доверять, который помог бы мне обрести мужество и поверить в себя, мне бы не пришлось терять семью ради свободы. Поэтому я и решила с тобой связаться, Дейа. Я хочу помочь тебе найти иной путь.