Молча пью чай.

— Больше некому, — не поддался на мое спокойствие Риан. — Он прекрасно знает, что ты будешь молчать, потому что не хочешь становиться между нами. Что ж, мне придется более доходчиво объяснить свое ко всему этому отношение.

С тихим звоном водрузив чашку на стол, я решительно выступила против его заявления.

— Магистр ничего предосудительного не совершил, а говорить гадости это вообще в его природе, больше всех, кстати, Юрао достается. И ты прав, я не хочу становиться причиной вашей вражды. Совсем не хочу, Риан.

Магистр хмуро вернулся к чаепитию. Я тоже, а настроение все равно испортилось, и у меня, и у него, даже не ел больше. Просто маленькими глотками пил чай.

Поднявшись, обошла стол, осторожно положила ладони на его напряженные плечи и тихо сказала:

— Между прочим, пироги остывают.

— Подогреть? — отстраненно предложил Риан.

— Поджаришь или обуглишь? — да, не могу никак забыть «подогретый» до черноты заварник.

— Я осторожно, — глухое раздражение сложно было бы не заметить.

Блюдо плавно поднялось в воздух, и под ним заалел маленький огонек. Такой маленький, осторожный, едва касающийся железного блюда.

— Как красиво, — прошептала я, обнимая Риана.

В следующее мгновение я вдруг оказалась на руках магистра, губы обжигало поцелуем, а где-то ревело пламя… Я начала хохотать раньше, чем запах гари стал невыносимым. Уткнувшись в плечо Риана, напряженного и явно моим поведением недовольного, просто хохотала, потому что пироги были «подогреты» до состояния «это уже не еда, это уголь».

— Единственное, что меня радует в этой ситуации, это твой веселый смех, — с нежностью произнес Риан, поправляя мои волосы.

— А меня то, что еще сладкие пироги остались, — весело ответила я, перестав, наконец, смеяться.

— И не злишься? — осторожно погладив меня по щеке, поинтересовался магистр.

— Я же не гоблин, — вспомнив историю с отправлением грязной посуды в спальню наследника гоблинской империи, я вновь расхохоталась.

Со всеми этими событиями, я как-то совсем забыла, что практически лежу у магистра на коленях, и, наверное, не вспомнила бы, не начни он нежно меня целовать. Я была воспитана в строгих правилах, и сидеть на коленях у мужчины в Приграничье, а уж тем более в Загребе считалось недопустимым. Первое время работы в «Зубе Дракона», видя доступных женщин, запросто усаживающихся на колени едва знакомых мужчин, я искренне не могла понять, как они идут на эти предосудительные действия. Потом старалась просто не обращать внимания. В Ардаме с моралью оказалось куда как проще, чем в моей деревне. Но вот сейчас, я едва дышала в объятиях Риана, и мне совсем не хотелось думать, насколько недопустимо я себя веду. Мне было просто хорошо с ним, здесь и сейчас.

И вдруг магистр остановился, поднял голову, взглянул в сторону двери. Не выдержав, я спросила:

— Что там?

— Ничего, я просто жду, — сдерживая улыбку, ответил Риан.

— Чего? — я села ровнее.

— Чего угодно, — тоном смирившегося с неизбежным ответил магистр, — в двери постучат, что-то произойдет, или ты упадешь в обморок. Но вот чтобы во время нашего поцелуя и ничего не произошло, в это поверить сложно.

И лишь заметив его хитрый на меня взгляд, я поняла, что Риан просто подшучивает надо мной. А затем, совершенно серьезно, и в то же время едва сдерживая улыбку, он предложил:

— Продолжим?

И я не смогла сказать «нет».

* * *

Так бывает — когда засыпаешь думая о нем, и просыпаешься с теми же мыслями. Я понимала, что влюбилась окончательно. Нет, это я знала и раньше, но чтобы так в омут с головой и в то же время парить от счастья, это началось только сейчас. И я сидела на подоконнике, держа в ладонях чашку с остывшим еще вчера чаем и смотрела на завораживающий танец лорда Тьера, который в отступающем ночном сумраке тренировался с огненными клинками. А я откровенно подглядывала, прячась за занавеской, чтобы не дай Бездна не увидел, и с улыбкой думала о вчерашнем вечере. О его нежных прикосновениях, о том, как после торопливо допивали остывший чай, а затем еще более торопливо я делала домашнее задание, а Риан почти молниеносно прочитывал письма, служебные записки, и, недобро прищурив глаза, вчитывался в учебный план на следующий год, чтобы в итоге мне сообщить: «Трудно сосредоточиться, когда ты так на меня смотришь». И только после этого я поняла, что в пятый раз читаю одно и то же предложение в учебнике. В итоге спать я легла к полуночи, после нежного поцелуя и пожелания сладких снов, а проснулась на рассвете — просто очень хотелось его увидеть.

Магистр вскинул руки — оба клинка мгновенно угасли. Вспыхнуло адово пламя, поглотив лорда Риана Тьера.

Я тяжело вздохнула, спрыгнула с подоконника, потянулась и поняла, что спать больше совсем не хочется.

После быстрого душа я переоделась в форму академии, собрала волосы и решила еще раз перечитать главу по Заклинаниям Противодействия, заданную магом Селиусом.

Зато стоило мне выйти из спальни, как мысли почитать учебник исчезли совершенно. Потому что на столике в гостиной в темной вазе стоял огромный букет черных как сама ночь роз, а в учебном кабинете, который мы еще вчера как столовую использовали, тихо позвякивая чашками и в очередной раз, помянув Бездну, пытался накрыть на стол лорд директор магистр Тьер.

Прокравшись к двери, я вежливо спросила:

— Помочь?

— Ты чего не спишь? — Риан осторожно разложил тарелочки и начал ставить чашки на них.

Посуда была эльфийская, почти сверкающий фарфор, и мне даже думать не хотелось о том, сколько это стоит. А еще, почему-то подумалось, что сервиз долго не проживет. И практически оказалась права!

Замерцал воздух, через мгновение появилась Дара, со странным, окруженным золотым сиянием свертком. Улыбка медленно исчезла с губ Риана, взгляд потемнел.

— Только доставили, — сообщила Дара, протягивая ему свиток, и вместе с тем, не сводя глаз с меня.

И чашечка, красивая с золотыми цветочками, лопнула в руках магистра и звенящими осколками просыпалась на ковер. Нервно стряхнув останки чашечки, Риан резким движением взял свиток, сорвал печать, разорвал нити, развернул пергамент. Несколько минут мрачно вчитывался в написанное, после почти прорычал:

— Начинаю тихо ненавидеть императора!

Мое волшебное настроение начало медленно испаряться, оставляя гнетущее чувство… одиночества. Потому что я забыть не могла сказанное магистром Эллохаром: «Конфликт с нападением на лорд-харга Норга почти улажен, переговоры по брачному договору вновь возобновлены, полагаю, уже через два дня Тьер снова будет практически все время проводить во дворце». И вот… прошел только день, кстати. Всего день.

— С завтрашнего дня я вновь приступаю к своим обязанностям при дворе, — глухо сообщил мне Риан.