– Ты меня совсем забыла? Я тут один. И даже не обедал.

Светлане хотелось сказать, что можно обед заказать на дом, если уж совсем обленился и не способен доехать до ресторана. Но она, как правило, молчала и, чтобы не портить и себе, и ему настроение, шутливо жалела несчастного и бежала на кухню готовить ужин. Игорь в это время крутился тут же, потягивал сухое вино и рассуждал о муках творчества. Выяснять отношения не хотелось – тогда пришлось бы все назвать своими именами, а это привело бы к неминуемой серьезной ссоре. «Ничего, я выберу момент и все деликатно разъясню», – Светлана смотрела на красивое лицо Игоря, и раздражение отступало. В сложившейся ситуации она чувствовала прежде всего свою вину. Она сама приучила его быть безответственным. Наверное, влюбленность мешала ей сообразить, что мужчина должен помнить о своих обязательствах перед женщиной, с которой живет. Игорь, похоже, не задумывался ни о настоящем (оно и так было вполне комфортным), ни о будущем.

– Давай возьмем большие креветки, но не как обычно, а килограмма три с половиной, чтобы часть обжарить с чесноком, – Игорь уже потянулся к морским деликатесам.

Светлана, которая отлично помнила, что в заветной вазе осталось совсем немного денег на жизнь, поморщилась.

– Может, обойдемся килограммом?

– Перестань, это на один зубок. А хочется – от души.

Конечно, они могли себе это позволить. На карточке Светы была внушительная сумма, а счет, открытый для нее Нащокиным, прирастал процентами.

Но Никольской стало интересно, как отреагирует на ее замечание Игорь. Задаст ли он наконец вопрос: «Может, у нас проблемы с деньгами и мне надо что-то сделать?»

Вопрос не прозвучал. Креветки были куплены, а вечером, наслаждаясь действительно вкусным блюдом и хорошим вином, Игорь самодовольно произнес:

– Вот, если бы не я, мы бы так хорошо не поужинали.

Светлане тогда первый раз в жизни захотелось уколоть его вилкой в красивую, ухоженную ладонь.

Теперь, тщетно пытаясь вспомнить, когда же в последний раз Игорь бросал деньги в общую копилку, она призналась себе, что он вообще в доме ничего не делал и ни за что не отвечал. Только в самом крайнем случае Игорь помогал Светлане, но при этом хмурился и ворчал. Она все это списывала на «вторичный половой признак» – нелюбовь к домашнему труду. Когда же встал вопрос о мытье больших окон на первом этаже, Игорь посоветовал:

– Да вызови кого-нибудь, есть же масса агентств, которые занимаются уборкой домов. Кстати, заодно и уберут. Я собираюсь в следующую неделю поездить по салонам со своими работами. Мне будет некогда.

Светлана и без него знала, что возможности сервиса сейчас безграничны, но она, во-первых, терпеть не могла чужих людей в доме, а во-вторых, большие окна они мыли всегда сами.

– Ты знаешь, их услуги весьма подорожали, – это она произнесла специально, намекая на возможные проблемы с деньгами.

– Брось, ну не миллион же это стоит, – весело и безаппеляционно бросил Игорь, – в конце концов, пусть эта тетенька придет, которая у Даши убирает. Она-то совсем копейки берет.

– Но это же тоже деньги, – не сдавалась Светлана, – может сами помоем?

Игорь сделал вид, что не расслышал, и весь остаток дня у него было дурное настроение.

– Я сама помою, если тебе трудно, – сказала вечером Света.

– Зря, – пожал плечами он, – стремянка высокая, это опасно.

История с девушкой Лерой стала катализатором процессов, которые Светлана предпочитала бы не запускать. Она бы предпочла на многое закрыть глаза, но теперь, увы, сделать это не получалось. Она не могла признаться даже Даше, хотя ближе подруги у нее не было, в своих волнениях о будущем. Она хотела бы выйти замуж, но ей не очень нравится, что ее мужчина только и знает, что рисует пейзажи и натюрморты. Деньги, по сути, зарабатывала Лена. Игорь за последний год не сделал ни одного проекта.

– О чем ты задумалась? – Даша внимательно посмотрела на подругу.

– Я хочу с ним поговорить, и дело даже не в измене…

Разговор так и не состоялся. Как только Игорь чувствовал, что надвигается угроза длительного обсуждения неприятных вопросов, он тут же пускал вход свое обаяние и проявлял чудеса невиданной заботы:

– Что ты бродишь по дому? Суббота все-таки, пойди полежи, а я с тобой рядышком…

Или:

– Ой, как ты стала сутулиться, дай-ка я тебе массаж сделаю!

Массаж обычно сопровождался поцелуями и большим количеством ласковых слов.

Вообще, интимная часть их жизни была такой же насыщенной, как и в начале их отношений. Светлана чувствовала себя желанной, казалось, влечение Игоря к ней не ослабевает. Он по-прежнему обращал внимание на ее нижнее белье, прическу, настроение. Правда, теперь ему было необходимо знать, получила ли она удовольствие от близости с ним, все ли он делает правильно и достаточно ли ласк.

– Может, тебе бы хотелось, чтобы я был грубее?

Такие вопросы Светлану ставили в тупик.

– Все замечательно, поверь мне, не надо ничего менять, – обычно искренне говорила она.

Она и мечтать не могла о лучшем любовнике. Но вот близость заканчивалась, и в голову Светланы лезли невеселые мысли о том, что Игоря ничего не интересует, кроме удовольствий. История с девушкой Лерой была лишним тому подтверждением.

Светлана раздражалась, боролась с желанием вывести притворщика на чистую воду, но потом сдавалась и позволяла себя баловать и ласкать. В ее душе наступило то раздвоение, которое губительно для цельной натуры. Она понимала, что ее обманывают, и дело тут не только в другой женщине. Обманывать можно по-разному, и еще неизвестно, какой обман хуже. Глядя на поведение Игоря, Светлана вдруг поняла, что он, особенно не задумываясь и почти не споря, следовал ее курсом. И это касалось всего.

– Если он не задается вопросом: «А что же будет завтра», то это означает одно – ты его разбаловала, – как-то сказала наблюдательная Даша.

– Нет, я просто хотела, чтобы он себя комфортно чувствовал.

Даша внимательно на нее посмотрела:

– А вообще-то это он должен был хотеть, чтобы ты себя комфортно чувствовала.

Сколько людей – столько проблем и бед. Сколько проблем и бед – столько и способов уйти от них, смягчить их удар и пережить свалившееся на голову без всякого предупреждения горе. Светлана помнила, что однажды мать, которая никогда особо не любила готовить, вдруг стала баловать семью сложносочиненными блюдами, пропадала на кухне с утра до вечера, выпекая торты и пирожные. Только спустя годы Света узнала, что в этот период ее отец, всегда очень «правильный», вдруг стал выпивать и пропадать с друзьями на ипподроме. «Мне казалось, что я его верну уютом и вкусными блюдами. Что он предпочтет вкусно пахнущий дом, а не собутыльников и ловкачей на скачках. Хотя это и полная чепуха. Но думаю, на самом деле мне надо было себя чем-то занять. А нелюбимое занятие всегда требует чуть больше усилий», – все это мать рассказала ей совсем недавно.