Мрачное настроение не проходило, сколько бы сочинений я ниписала для миссис Бетани и сколько бы практических работ по математике нисдавала. Но этого никто не замечал, потому что вся школа была на грани нервногосрыва. Хотя стекло в большом зале вставили (снова простое вместо витражного),он оставался пустым даже в дождливые дни: ученики предпочитали тесниться вспальнях. Слухи не утихали, становясь все абсурднее с каждым днем.

— Я слышала, что привидения — это часть проклятия вуду, —объявила однажды Кортни, принимавшая душ. Я мыла голову в соседней кабинке. —Вуду существует на самом деле, это абсолютно точно, и один из лузеров,бросивших школу в прошлом семестре, решил проклясть это место, чтобы испортитьлучшее время года для всех по-настоящему классных людей.

Мне хотелось сказать Кортни, что она полная идиотка, нолучшего объяснения у меня не было.

Когда началась экзаменационная неделя и напряжениеусилилось, я заметила одну странную вещь, которой никак не ожидала: вампирыиспытывали гораздо больший ужас перед призраком. Ученики-люди, конечно,нервничали, но к привидению относились очень спокойно.

Я не могла этого понять — бессмыслица какая-то. Ну ладно,пусть вампиры знают, что призраки существуют на самом деле, и лучше понимаютгрозящую им опасность. Но и люди после Осеннего бала не сомневались, чтопроисходит что-то сверхъестественное.

— Вообще это довольно странно, — рискнула я сказать, когдамы с Виком вместе занимались в библиотеке. — Почему никто не боится?

— Экзаменов? Поверь, я ужасно боюсь.

— Да не экзаменов. А этой... этой штуки. Ну, ты понимаешь.

— Привидения, что ли? — Вик даже не поднял голову отучебника анатомии.

— Да, привидения. Ты так спокойно относишься к тому, чтоживешь в доме с призраком!

— Я всю жизнь прожил в доме с призраком. — Вик пожалплечами. — И давным-давно перестал считать его жутким.

— Погоди... Что? — Мне даже в голову не приходило, что Викможет знать о призраках больше, чем вампиры в «Вечной ночи». — В твоем домеживет при... привидение?

— Ну да. В холодной части чердака. Все, как полагается:понижение температуры, странные звуки и чувство, что за тобой наблюдают, хотя никогопоблизости нет. В моей семье все о нем знают. Я каждый год устраивал вечеринкуна Хеллоуин. — Я смотрела на него, приоткрыв рот, и Вик расхохотался. — Дамногие здешние ребята видели то же самое!

— Привидение в твоем доме?

— Привидения в своих домах. Или в школах. Ты знаешь новуюдевочку, Клементину? Она клянется, что у ее бабушки привидение живет в машине.Ну, как в «Кристине» у Стивена Кинга. Эх, я бы такую машину поводил!

— А откуда ты все это знаешь?

Вик вздохнул:

— Слушай, ты проводишь все время с Балтазаром, Ракельпрячется от людей за своими артпроектами, Ранульф опять изучает норвежскиемифы, а вот я занимаюсь кое-чем другим. Кое-чем странным. Кое-чем безумным. Яназываю это «разговаривать с другими людьми». И с помощью этогочудодейственного способа мне иногда удается узнать кое-какие факты о двух-трехдругих человеческих существах за один-единственный день. Ученые собираютсяизучить мой метод.

— Заткнись! — Я шутливо толкнула его, и он сноварасхохотался, а я попыталась осмыслить услышанное. Разумеется, Вик знает оздешних учениках-людях гораздо больше, чем кто-либо другой. Он самыйобщительный парень во всей школе. Даже некоторые вампиры, смотревшие на Викасвысока, в конце концов начали с ним разговаривать. — Слушай, а привидениякогда-нибудь... ну, обижали людей?

— Я о таком никогда не слышал. Наше чердачное привидение мнедаже нравилось. Еще пацаном я поднимался наверх и читал ему сказки. Показывалсвои новые игрушки. Это просто старый дух, застрявший между мирами. И чего тутбояться?

— Падающих сосулек?

— Во время Осеннего бала никто не пострадал. Думаю,привидение просто хотело нас попугать. Повеселиться, глядя, как мы бегаем иорем.

— Может быть.

Я чувствовала бы себя куда спокойнее, если бы не слышалаистории Ракели.

Ночами, перед тем как заснуть, я чаще всего думала о Лукасе— иногда вспоминала о том, как мы были вместе, иногда фантазировала, иногдапросто гадала, где он, и надеялась, что с ним все хорошо и он счастлив. Однакокогда я сдала последний экзамен, ночь сложилась по-другому. Я ощущала усталостьи страдала от мысли о том, что до нашей следующей встречи еще больше месяца.

Нет, той ночью я не хотела думать о Лукасе. Я вообще нехотела думать, просто закрыла глаза и пожелала себе как можно быстрее заснуть.

За окнами школы бушевала гроза, ветер качал деревья. Ястояла у разбитого окна, стараясь не пораниться об осколки. Капли дождя то идело попадали мне на кожу.

— Разве ты не хочешь остаться внутри? — спросила Черити.

Она держала в руке факел — старинный, как в фильмах ужасов.Оранжевые языки пламени колыхались очень близко, но она даже не вздрагивала.Она была единственным известным мне вампиром из тех, который не боялся огня. —Тут так тепло и сухо. А мы можем сделать еще теплее.

— Я не могу остаться здесь.

— Не можешь? Или просто не хочешь?

Я не знала, права Черити или ошибается. Знала только, чтодолжна как можно быстрее убраться подальше от нее и от «Вечной ночи».

— Бьянка! — Это голос Лукаса. Я прислушалась и поняла, чтоон раздается снаружи, из грозы. — Бьянка, не двигайся!

— Прости, Бьянка. — Кукольно-черные глаза Черити былиневинны, как у ребенка. Она поднесла факел ближе, и я почувствовала, как жаробжигает мне кожу. — Но это должно сгореть.

Я выпрыгнула в окно. Куски разбитого стекла в раме поранилимои руки и ноги. Я тяжело приземлилась на мокрую траву. Дождь лил с такойсилой, что мне казалось, будто меня избивают камнями. Но я помчалась вперед какможно быстрее. Босые ноги замерзли в мокрой траве. Где Лукас?

Тут живая изгородь изменилась, сделалась гуще и началаразрастаться... Я узнала это. Но когда я такое видела? Я не понимала до техпор, пока не заметила, как странные красные цветы с лепестками острыми, будтолезвия, начали чернеть.

Мой сон... это сон... это не просто сон...

— Лукас?

Я резко села в кровати, тяжело дыша. Ракель приподнялась налокте и сонно моргала, глядя на меня.

— Ты что-то сказала?

— Мне всего лишь снился сон. — Я дышала с трудом,прерывисто.

— Ты уверена?

— Да, уверена. Честное слово. — Мне потребовалось ещенесколько секунд, чтобы взять себя в руки и начать успокаивать ее. — Можетбыть, я просто нервничаю из-за результатов экзаменов.