Так или иначе, но, усмирив восстание, польское правительство издало грозное постановление для всех украино-запорожских казаков: низовцы объявлялись врагами отечества, достойными смертной казни. Но это постановление только озлобляло казаков и увеличивало общее число их товарищества. Как пишет об этом Костомаров: «Напрасно повторялось панам и дозорцам ловить и заковывать гультяев, бегавших из королевских и дедичных имений, и возвращать их в места прежнего жительства, где их могли тотчас же казнить жестокой смертью. Пока Запорожье со своими днепровскими и приднепровскими трущобами не было во власти панов, нельзя было задушить казачества. Бежавший от панов народ находил себе первое пристанище на Низу».

Преемник Лободы и Кремпского Христофор Нечковский и поведение его в отношении поляков и низовых казаков. Смена Нечковского и назначение вместо него Тихона Байбузы. Преданность Байбузы польскому правительству; восстание против него низовых казаков и избрание ими старшим казака Полоуса. Действия Полоуса против Байбузы и его есаула Семена Скалозуба. Образование в Запорожье двух партий и открытая вражда между ними. Назначение старшим Семена Скалозуба и гибель его на море. Преемник Скалозуба Самойло Кошка. Походы Кошки с запорожцами в Молдавию и Ливонию. Кончина Кошки и преемник его Таврило Крутневич. Преемник Крутневича Иван Куцкович. Поведение казаков в Инфлянтской земле, взятие ими города Витебска и уход Куцковича из войска. Одновременные действия низовых казаков в Крыму и на Черном море в 1601–1607 годах. Жалобы на казаков польскому королю со стороны Турции. Столкновение запорожцев с татарами у Корсуни и распоряжения гетмана Григория Изаповича

После печального для казаков дела под Солоницей и после ухода Кремпского и Подвысоцкого на Запорожье старшим войска запорожского признан был со стороны польского правительства, в том же 1596 году, Христофор Нечковский. Нуждаясь в казаках против татар, польское правительство поручило Нечковскому охрану границ Речи Посполитой от татарского набега. Как выполнил это поручение Нечковский, неизвестно; так же как неизвестно, каким образом держал себя новый старшой казацкий в отношении поляков и казаков. По-видимому, он был скорее на стороне казаков, чем поляков, и, оставаясь признанным со стороны польского правительства казацким старшим, в то же время не переставал показывать свое расположение к низовым казакам. Так, в этом же, 1596 году каменецкий кастелян Якуб Претвич особым письмом, писанным 10 июля к пану Нечковскому и панам молодцам запорожским, просил передать Каспару Подвысоцкому о том, чтобы он ничего не боялся (за участие в походах Лободы и Наливайко), так как Претвич пишет письмо до гетманов коронного и польного и берет Каспара под свою охрану и покровительство[184]. Но возможно, что именно это сношение с низовыми казаками и было причиной смены Нечковского и назначения, в 1597 году, в качестве нового старшого казацкого Тихона Байбузы. Байбуза оказался человеком совершенно преданным польскому правительству и потому вполне ненавистным казачеству. Недовольные управлением Байбузы, многие из украинских казаков ушли на Кош и там объявили своим старшим некоего Полоуса, соратника Наливайко. Обо всем этом и о последующих действиях Полоуса сообщал сам «старшой с атаманьей и всем войском запорожским» коронному гетману Станиславу Жолкевскому. Упомянув о том, что обязанность войска запорожского, находящегося на границе с татарскими кочевьями, – стоять на переправах Днепра, охранять крест святой от неприятелей, не пропускать в королевскую землю ни малых, ни больших татарских «куп» и собирать всякие сведения о движении орды, Байбуза сообщал, что 9 ноября казаки ходили на крымские поля, под самый город Перекоп, на урочище Терен-Ориш, и там, помощью Бога и счастием короля, неприятельские отары и улусы погромили и вежи разорили. Извещая обо всем этом, Тихон Байбуза вместе с этим извещал и о том, что произошло в Запорожье после прихода туда Полоуса и избрания его старшим казацким. Забрав в свои руки челны, продовольствие и казну, принадлежавшие казацкому старшому, Полоус сперва ушел на море и там взял турецкий городок, а потом, возвратившись с моря, обратился с другими казаками, наказанными старшим за бунт против властей, на самого Байбуза и на есаула его Семена Скалозуба. Скалозуб послан был со ста двадцатью конными людьми на Низ, к Бургуну, для добывания татарского языка. Полоус, узнав об этом, напал ночью на Скалозуба и побил его людей, а вместе с ними забрал и истребил посланцев Байбузы и стражу, бывшую на переправах. Не довольствуясь этим, Полоус поднялся со своей «купой» вверх по Днепру и напал там на товарищество Байбузы, шедшее с новыми продовольственными запасами и деньгами от великого князя Литовского, и, разгромив товарищество, хлеб и деньги забрал себе[185].

После этого в самом Запорожье образовалось две партии: партия мира, которая осталась за порогами, и партия войны. Последняя выбрала себе предводителем некоего Метлу и вместе с ним и его товарищем Гедройцем отправилась из Запорожья в заселенные места против польских панов. Но в городах Метла был убит, а его соучастник, Гедройц, был пойман живым. Партия Метлы, однако, заняла все дороги и стала не пропускать в Запорожье хлебных припасов. Зато противная этой партии, партия мира, стала просить короля дать казакам «из своего раменя» нового старшого и настаивала на увозе из Запорожья армат и гаковниц, которых там было числом около ста и присутствие которых будто бы способствовало своеволию казаков, «потому что как только та армата за порогами настала, тогда намножилось там всякого своевольства». Об этом сами казаки донесли князю Кирику Ружинскому, прося у него совета, как им унять своеволие в Запорожье, а князь Ружинский, 3 ноября 1598 года, сообщал о том каменецкому старосте, Якову Потоцкому[186].

Дело это, по-видимому, окончилось с назначением в 1599 году нового старшого, Семена Скалозуба. Но Семен Скалозуб недолго управлял казаками и, воюя на море с турками, был ими разбит и потонул. Преемником Скалозуба был Самойло Кошка, называемый иначе Кушкой или Кишкой и прославленный народной казацкой думой «Самойло Кишка».

О времени жизни Самойла Кошки источники говорят весьма различно: одни, например Боркулабовская летопись, «заставляют» его умирать в 1601 году, другие, например летопись Самовидца, – в 1620 году. Нет сомнения только относительно начала деятельности Кошки: он становится известным, в качестве старшого запорожских казаков, в 1600 году. В этом году Кошка принимал участие с казаками в походе поляков, под предводительством Замойского, в Молдавию; а в следующем году ходил походом, по призыву польского правительства, в Ливонию для войны со шведами. Находясь в походах, Самойло Кошка вел переписку с коронным гетманом Польши, и письма его, в числе шести штук, дошли до нашего времени. Первое письмо помечено 1 августа 1600 года за подписью Яна Орышовского, «Самуила Кошки старшого и всего войска запорожского» из Белобережья, на шесть миль ниже Черкасс. Получив приказание от коронного гетмана Станислава Жолкевского «у Ревучего [Ненасытецкого порога] на Днепре» выступать в молдавский поход не позже 16 июля, Орышовский и Кошка отвечали, что за дальностью расстояния приказание гетмана слишком поздно пришло к ним и потому не может быть своевременно выполнено. Кроме того, и сами казаки опоздали с выходом: они шли вверх по Днепру против течения, навстречу противному ветру, и должны были едва ли не через каждый камень каждого порога тянуть канатами свои челны, ставя от того от 200 до 300 человек у каждого каната и трудясь таким образом до кровавого пота. Тем не менее Орышовский и Кошка обещали в первое воскресенье от 1-го числа августа быть в Каневе, откуда по истечении недели, когда к ним съедутся из пограничных городов все охотники до войны, располагали двинуться через Белую Церковь и Брацлав к Кременцу, прося коронного гетмана обождать их прихода и обязуясь известить его о выходе с места. Тогда коронный гетман, 19 сентября того же 1600 года, из обоза под Сочавой отправил казакам письмо, в котором извещал «добрых молодцев» о том, что против врагов королевской милости поднялась вся Седмиградская земля и что гетман послал туда 3000 человек войска и просил казаков, выбрав три или две тысячи молодцов, возможно скорей, пока стоит хорошая погода, послать их с 3000 польских воинов на помощь восставшим.