Митя замер на углу улицы, сомневаясь, стоит ли ему идти дальше, когда все вдруг смолкли, и в наступившей тишине раздался крик.

- Хватит! Хватит разговоров!

Юноша в гимназической форме с размаху швырнул фуражку оземь:

- Если вы продолжите болтать, нас всех попросту перебьют!

«Да это же Захар Гирш!» - Митя узнал гимназиста.

- Умолкни, мальчишка! - отец гимназиста, приходивший вместе с каббалистом в полицейский участок, залепил ему оплеуху, так что у Захара мотнулась голова.

Гимназист поднес руку к разбитой губе, исподлобья глядя на старшего Гирша, и утерся ладонью, размазывая кровь по щекам:

- Зачем же вам, отец, трудиться, руки об мою физиономию бить? Достаточно немного подождать, и ничего делать не придется. Все умоемся кровью и без того, чтоб вы сами старались!

— Вот к чему приводит ваша учеба! - заголосил старик с седой бородой в черном лапсердаке. - Если б вы не лезли в их школы, а учились как тысячи лет учились ваши предки, так и наши мальчишки бы старшим не дерзили, и к ним бы зависти не было!

Старший Гирш молча и страшно замахнулся на сына снова.

- Когда я смотрю на вас сейчас, то сомневаюсь, действительно ли мы потомки Маккавея8. - раздался мелодичный, как ручей, и такой же холодный голос.

Не узнать Йоэля было невозможно - его серебряные, как изнанка ивового листа, волосы, струились из-под щегольского цилиндра, рассыпаясь по плечам идеально скроенного сюртука. Старик в лапсердаке был прав - задохнуться от зависти можно!

Отец Гирша медленно опустил руку и обернулся, его губы скривила усмешка:

- Мы? - сильно нажимая голосом, повторил он. - Мамзер, сын нелюдя и развратницы, считает себя одним из сынов Маккавеевых?

Да что в этом городе, поветрие заразное - оскорблять чужих матерей?

- Зато он не трус! - яростно выпалил Захар.

- Ладно, ты, это ... - из толпы выбрался старый Альшванг, исподлобья поглядел на старшего Гирша, так что тот торопливо отвел глаза. - Не лезь не в свое дело, Йоська. Иди, вон, вытачки какие сделай, воланчики пришей. Оставь дела серьезные серьезным людям!

- Люююдям ... - Йоэль улыбнулся такой прекрасной, солнечной улыбкой, что увидь ее, любая барышня потеряла бы сердце - если не навсегда, то хотя бы на время. - Мою мать будут убивать как идене9, меня - как нелюдя ушастого, но дело, конечно же, не мое. Не надрывайтесь, Гирш, - с усмешкой на четко очерченных губах он повернулся к Захару. - Что бы вы ни говорили - ничего не изменится. Они не хотят бороться, они хотят, чтоб просто - ничего не было. Не произошло, не случилось, исчезло само, или кто-то помог. И будут хотеть, пока их не начнут убивать. А у мертвых желаний нет.

«С этим я бы поспорил: не то, чтоб вовсе нет. Точнее, они не сразу пропадают» - подумал Митя. - «И эти последние желания - самые горькие. Потому что чаще всего - несбыточные.»

Захар Гирш постоял мгновение, потом нагнулся, подобрал брошенную фуражку и со всех ног кинулся прочь.

- Захарка! Ты куда, шмендрик, побёг, а ну вертайся! - заорал старший Гирш, но Захар даже не оглянулся. С рычанием старший Гирш повернулся к Йоэлю. - Ты! Будь проклят твой колючий язык! А богегениш зопстн хобн мит а козак! Дэр малэхамовэс зол зих ин дир фарлибм!10

Полный бессильной злости крик еще отдавался эхом в переулке, когда послышался цокот копыт и на площадь перед синагогой выехал казачий разъезд. Впереди на бокастом тяжеловозе скакал младший Потапенко. Хорунжий был трезв, но неопрятен, как после долгой и отчаянной, не для удовольствия, а для забвения, гульбы. Несмотря на прохладу последнего октябрьского дня, казачий мундир его был распахнут на груди, из-под него комом торчала не слишком чистая сорочка. На сгибе локтя лежала тяжелая казачья нагайка. При виде собравшихся у синагоги людей губы его растянула улыбка длинная и неприятная, открывающая желтоватые, слишком крупные для человека клыки. Нагайка скользнула в руку, он стиснул рукоять так крепко, что побелели пальцы. Взгляд его не отрывался от Йоэля.

- Шо за собрание? Всем разойтись - приказ губернатора! - заметно порыкивая, рявкнул Потапенко. - Марш по домам, жидовня! Нечего тут сговариваться.

- А вот и казаки навстречу, - тоже улыбаясь криво, но одновременно чарующе, протянул Йоэль. - Чувствуете себя пророком, господин Гирш? Ваши проклятия сбываются.

Гирш крякнул - то ли зло, то ли растеряно - не понять.

- Шо сказал, нелюдь ушастая? - звучно хлопая рукоятью нагайки в ладонь, хорунжий подался в седле, громадиной нависая над кажущимся сейчас особенно хрупким Йоэлем. - Давай, кажи еще, дай мне повод язык-то твой поганый жидовский укоротить, - он хлестнул нагайкой воздух. Тяжелый гибкий хвост ее туго свистнул у самого лица Йоэля. Хлопнуло, будто выстрелило. На лице Йоэля не дрогнул и мускул. Он снова улыбнулся:

- Как угодно господину хорунжему. Вам по закону дозволено нас, погань жидовскую, хоть бить, хоть языки укорачивать. Абы только не любить — вот любовь ваша, это уж беда, так беда!

«А вот если бы тебе язык укоротили чуть раньше - это было бы не только законное, но и благое деяние», - безнадежно подумал Митя.

Хорунжий побелел, будто в лицо ему швырнули горсть муки! На бледном лице ярко сверкали налитые кровью глаза, и выделялись лезущие из-под верхней губы клыки.

- Ах ты тварррь! - нагайка взлетела, готовая обрушиться Йоэлю на голову ...

- Хорунжий! - Митин крик хлестнул громче, чем плеть.

Младший Потапенко замер с занесенной над головой нагайкой. Медленно оглянулся. Его налитые кровью глаза нашли Митю, из груди вырвался клокочущий рев.

Митя глянул исподлобья, позволяя тому, что все больше заполняло его душу и становилось его сутью, выглянуть из глаз.

Потапенко замер. Вахмистр Вовчанский коснулся плеча своего хорунжего:

- Оставь, а? Хватит, твое благородие, поехали ... - опасливо покосился на Митю и тут же торопливо отвел взгляд.

Потапенко шумно выдохнул и опустил руку.

- Не лезли бы вы не в свое дело, Митя. Добром прошу! - он ударил массивного коня пятками, и погнал его прямиком на испуганно сгрудившихся людей. - Рррразойсь! Ррразойдись по-хорошему, пока всех не заарестовали!

Люди брызнули в разные стороны, разбегаясь из-под копыт прущего на них тяжеловоза.

- Вы бы тоже шли домой, паныч Дмитрий. Ей-Богу, целее будете! – задержался