Я вздохнула.

– Посмотрю. Но если я свихнусь и начну там все крушить, не говори, что я тебя не предупреждала.

– Там? – переспросил Риодан, намекая, что никакого «там» он не предполагал – только «здесь».

Я сморщила нос.

– Если я собираюсь это сделать, вначале нужно выпить.

– У меня есть кого послать, – сказал Риодан. – Как называется твое пойло?

– Я хочу взять сама, – холодно отбрыкивалась я, понимая, что лишь пытаюсь оттянуть неизбежное. Но мне хотелось пройтись куда-то по собственной воле, почувствовать себя живой и свободной еще несколько минут, прежде чем рискнуть душой и телом.

– Нам тоже не помешает, – вздохнул он, поднимаясь из-за стола.

Когда я спускалась по хромово-стеклянной лестнице с Бэрронсом по правую руку от меня и Риоданом по левую, меня чуть не снесло клинками завистливых взглядов, летящих из каждого подклуба.

Если бы они только знали.

Я предпочла бы подклуб Синатры, но Риодан заметил мрачно зависшего у бара Кристиана и потянул нас прочь.

К школьному подклубу, где работала Джо, одетая в короткую игривую клетчатую юбку, белую блузу и туфли на шпильках, хорошенькая, с золотистыми и белыми прядями в волосах.

Риодан жестом позвал ее, и она с опаской подошла обслужить нас, но он заказал только три стакана «Макаллан Рэр Каск»[33], совершенно без всякого выражения. Она заторопилась выполнить заказ, а я ощутила напряжение в толпе на танцполе.

Я оглянулась, пытаясь определить причину, и заметила, что толпа расступается, позволяя кому-то или чему-то пройти.

Джо поставила передо мной стакан, где плескалось на два пальца элитного виски. Я подняла его, взболтнула и отхлебнула глоток, продолжая следить за толпой, пока наконец на виду не оказалась женщина, в чью сторону поворачивались все головы.

Джейда.

Абсолютно, офигительно потрясающая, в красном платье и туфлях на шпильках. С голыми ногами, высоко зачесанными волосами, завязанными в конский хвост, который почти касался ее задницы, когда она шла. Ее кожа выглядела гладкой, сливочной, лицо стало нежнее, глаза сияли сдерживаемым жаром. За ней я различила голову Танцора, он был выше нее, даже несмотря на ее шпильки. В отличие от Девятки, он не следовал за каждым ее движением, используя тело, как щит. Он просто шел рядом.

Дэни такая взрослая в этом платье, которое облегает ее как вторая кожа. А походка! Грациозная длинноногая сила и жар. И знание того, что она потрясающе выглядит.

Дэни больше не пижонила.

Она выступала. Она подкрадывалась. Она шествовала, полностью владея землей, по которой идет.

И она словно зажигала мужчин, мимо которых проходила. Люди и Фейри смотрели ей вслед с вожделением, с похотью. Она сияла. Хоть она больше и не являлась нашей Дэни, в ней определенно было что-то невероятно сияющее, почти физически. О да, в ней все еще горел огонь. Готова поспорить на собственную вменяемость. Хотя нет, это не слишком солидная ставка. Готова поспорить на правую руку.

Она не то чтобы не замечала внимания. Оно ей было безразлично.

Я взглянула на Риодана. Не знаю, почему. Наверное, по привычке искать золото там, где его нет. Его лицо казалось таким же бесстрастным, как и у Джейды.

Но глаза, холодные серебряные глаза, сверкали тем же сдерживаемым жаром. Он взглянул вверх. Вниз. Снова вверх. Помедлил. И резко отвел взгляд.

Вначале мне показалось, что Джейда с Танцором направляются к нам, но они отклонились с курса и пошли направо, а не прямо.

– Странный выбор платья для расследования, – пробормотал Бэрронс.

– Она больше не Дэни, – отрезал Риодан.

– А ты предпочел бы ее в джинсах и кроссовках? – спросила я.

– Я предпочел бы ее в гребаных доспехах, – холодно ответил Риодан.

В поясе верности, насколько я разбиралась в значении мужских взглядов. А я разбиралась.

– Риодан, она женщина, – тихо заметила я. – Привыкай. Танцор прав. Нам нужно принять ее такой, как она есть.

– Не учи меня, к чему привыкать, Мак. Я тот, кто ломает все правила, помни.

Я уставилась на него.

– Этим утром, увидев в аббатстве Кристиана, ты думала о том, что наблюдала за нами внизу, в темнице. Ты была в моем кабинете, смотрела в мои мониторы.

– Не лезь ко мне в голову! – вспылила я. Или просто под его столом скрывалась парочка тараканов, которая все ему доложила?

– Не выдавай себя так легко. Ты видела запретное.

– А ты сделал запретное, – сухо отрезала я. – И поверь мне, я молчу о множестве вещей, которые вижу.

Он поглядел на Бэрронса.

– Она знает о горце.

Бэрронс ответил:

– И все же ничего не сказала, хотя могла.

– Ты тоже считал это из моей головы? – кисло спросила я у Бэрронса.

– Я отношусь к тебе с бо́льшим уважением. И, следовательно, Риодан будет поступать так же.

Это было предупреждение.

Риодан повернулся ко мне:

– Если снова станешь невидимой, я зачарую от тебя мой клуб. Навсегда.

А затем к Бэрронсу:

– Я нарушил ровно столько же правил, сколько и ты, брат.

Видимо, он как-то выяснил, что я знаю об их родстве, раз уж перестал таиться от меня.

Никто из нас ничего на это не ответил. Я снова глотнула виски и обернулась посмотреть на Джейду, но она исчезла.

– Кстати, о горце, – не смогла удержаться я, – имеет смысл признаться Кристиану. Возможно, он способен помочь.

Надо было сказать именно так, потому что единственный способ замотивировать Риодана заключался в получении им возможной выгоды, но я не могла не добавить:

– К тому же это его семья. У него есть право знать.

– Не глупи, Мак. Никогда больше не упоминай при мне, что ты в курсе.

– Ладно, – раздраженно сказала я. А затем: – Черт!

Алиноподобное существо стояло на танцполе, поднявшись на цыпочки, словно чтобы лучше видеть над морем голов, и поворачивалось по кругу. Оно кого-то искало. И выглядело таким же расстроенным и обеспокоенным, как в первый раз, когда я его… ее увидела. Она выглядела так, словно выплакала все глаза. И так болезненно похожа на мою сестру, что мне самой захотелось расплакаться.

Рядом со мной напрягся Бэрронс. Я взглянула на него. Он смотрел туда же, куда и я.

– Эта женщина очень похожа на вашу сестру, мисс Лейн.

Он тоже видит алиноподобную штуку?